– Повод есть, и очень серьезный! – выпалила Виктория. – Ко мне приходили из милиции!
– Тс-с! – мужчина приложил палец к губам, воровато огляделся, достал ключ и открыл выходящую на крышу дверь. Пропустив женщину вперед, он еще раз огляделся, выскользнул на крышу и закрыл дверь за собой.
– Из милиции? – проговорил он сквозь зубы, схватив Викторию за плечо. – Расскажи подробно!
– Крепенький такой мужичок, – Виктория отступила от собеседника, высвободив плечо, – по-моему, майор…
– По-моему! – передразнил ее мужчина. – Такие вещи нужно точно запоминать! Фамилию ты, конечно, не запомнила?
– Почему же? – Виктория наморщила лоб, – Квадратный… нет, не так… Поперечный… нет, тоже не то! А, вот, Продольный! Точно, он так и представился – майор Продольный!
– И чего же хотел от тебя этот поперечно-гнездовой майор?
– Вопросы задавал! – ответила Виктория с трудно объяснимым злорадством.
– Какие еще вопросы? – переспросил мужчина с показным равнодушием.
– Всякие, – Виктория мстительно усмехнулась, следя за напряженным лицом собеседника. – Где я была позавчера вечером… когда ушла с работы… не видела ли перед уходом Цыплакова…
– Ну и что ты ему ответила? – Антон Сергеевич уставился на Викторию напряженным немигающим взглядом.
– Ответила, что ничего не знаю, никого не видела, с работы ушла в обычное время, побродила по магазинам и отправилась домой… Но его это, кажется, не очень удовлетворило. Просил хорошенько подумать, обещал еще раз со мной встретиться.
– Молодец, – мужчина криво усмехнулся, – все правильно. На нет и суда нет.
Только я вот думаю… – Виктория прищурила глаза, – может быть, стоит еще подумать и вспомнить что-нибудь… например, вспомнить, с кем Цыплаков ушел с работы…
– На что это ты намекаешь? – мужчина взглянул на нее исподлобья. – Что-то я не понял!
– Все вы прекрасно поняли! – Виктория повернулась к нему боком и равнодушно скользнула взглядом по крышам соседних домов, по ранней зелени прибрежного сквера, по сверкающей тусклым металлическим блеском глади Невы.
Антон Сергеевич резко, с шипением выдохнул сквозь сжатые зубы, огляделся.
– Я вам помогла тогда, с шефом, – напомнила ему Виктория, – сыграла свою роль отлично. Даже блестяще. Вот именно – блестяще, это было ваше слово. Но что-то я не вижу благодарности. Напомнить, что вы мне обещали?
– Не надо, – Антон Сергеевич облизал губы и придвинулся к ней на полшага, – я все прекрасно помню. Не волнуйся, я умею помнить сделанное мне добро… и зло!
Виктория поправила волосы, усмехнулась:
– И поторопитесь! А то вдруг моя память заработает, и я вспомню, как видела вас позавчера с Цыплаковым. Видела, как вы вместе с ним уходили с работы. Вдруг это заинтересует майора Продольного? Как вы считаете – может это его заинтересовать?
Он еще немного придвинулся к ней. До края крыши было каких-нибудь два шага. Схватить ее за локти, подтащить к краю… он легко с ней справится. Правда, крыша огорожена низким барьером, но перекинуть через него легкое женское тело ничего не стоит. И никаких проблем. Можно будет обо всем забыть. Или почти обо всем.
Антон Сергеевич представил распростертое на тротуаре безжизненное тело и почувствовал мстительную радость. Как его раздражает эта примитивная жадная баба! Как хочется отделаться от нее, избавиться раз и навсегда…
Что-то сверкнуло вдалеке, на секунду ослепив Антона Сергеевича. Какой-то блик, солнечный зайчик. Он повернул голову в направлении этого блика и увидел в окне высотного дома на другой стороне улицы человека с биноклем, направленным в их сторону.
Подонок! Наблюдает за крышей в надежде подсмотреть любовные игры какой-нибудь парочки. Извращенец!
Однако как важно соблюдать осторожность! Еще секунда – и Антон Сергеевич мог совершить непоправимую ошибку. Сбросить Викторию с крыши на глазах свидетеля. Все не кончилось бы на этом, наоборот, пошло бы по новому кругу.
Да и вообще это была глупая мысль.
Ведь ключи от выхода на крышу есть только у нескольких человек, и его довольно быстро сумели бы вычислить.
Нет, ни в коем случае нельзя поддаваться мгновенным порывам! Каждый шаг нужно тщательно продумывать и готовить, особенно такой серьезный!
Антон Сергеевич глубоко вдохнул, выдохнул, взял себя в руки.
Он погладил женщину по руке, заглянул ей в глаза и проговорил:
– Ну-ну, не будем ссориться! Ты пока все правильно делала, ты молодец. На днях я съезжу в Москву и привезу деньги. Всю сумму, которую обещал!
– Ну уж нет! – она повернулась к нему, лицо исказила гримаса жадности. – Цена увеличилась! Вы мне должны вдвое больше!
– Это еще почему?
– Неужели не ясно? Это – плата за молчание! Что я, не понимаю? История с Цыплаковым пахнет куда хуже той, прошлой!
– Ты неправильно все поняла! Я вовсе не…
– А вот это вы расскажите майору! – перебила его Виктория. – Может быть, он вас поймет!
Она снова поправила растрепанные ветром волосы, усмехнулась и добавила:
– Кроме того, цены на недвижимость очень быстро растут. Так что не затягивайте с расплатой, а то сумма снова вырастет!
– Не волнуйся, я поспешу… с расплатой, – Антон Сергеевич снова погладил ее руку.
– И нечего меня умасливать! – она выдернула руку и отступила на шаг. – Я не такая дура, как ты думаешь! Меня не купишь на дешевые комплименты!
– Я и не пытаюсь, – мужчина тяжело вздохнул и опустил глаза, – мы ведь с тобой в одной лодке, так что не нужно ее раскачивать! Это не в твоих интересах!
Внезапно из кармана Антона Сергеевича донеслась мелодия «Полет валькирий». Он недовольно скривился, достал из кармана мобильный телефон и поднес его к уху.
Из телефона понесся такой крик, что даже Виктория расслышала какие-то отдельные слова. А самое главное – она расслышала раздраженную, истерическую интонацию звонившего.
Антон Сергеевич отодвинул телефон от уха, чтобы не оглохнуть, какое-то время послушал, потом проговорил в трубку с бессильной неприязнью:
– А я при чем? Я вас свел, и на этом все! Все, понятно? Да что я вам, мальчик для битья? Ну слушаю, слушаю! А я откуда знаю? Сколько нужно повторять – я ни при чем! Сами разбирайтесь!
Он снова замолчал, еще какое-то время послушал, потом сложил телефон и спрятал его в карман.
Несколько секунд он стоял, медленно дыша, и глядел прямо перед собой. Потом замер, словно пораженный какой-то идеей. Глаза его недобро блеснули.
– Знаешь что? – мужчина повернулся к Виктории и снова положил ей руку на плечо. – Послужи мне еще один раз, последний! Я накину тебе за это еще десять тысяч!
– Долларов? – на всякий случай уточнила Виктория.
– Само собой, – подтвердил ее собеседник.
– Лучше евро, доллар падает!
– Хорошо, пусть будет евро! – согласился мужчина.
Его неожиданная сговорчивость насторожила Викторию, однако она спросила:
– Что нужно сделать?
– Позвони этому майору! Тому, который к тебе приходил. Как его… Поперечному!
– Продольному, – машинально поправила Виктория, и только потом удивленно подняла на собеседника глаза: – Позвонить майору? Вы не шутите?
– Я что – похож на шутника? – мужчина криво усмехнулся.
– Зачем это вам?
– А вот это тебя не касается! Позвони майору и скажи, что кое-что вспомнила.
– Вспомнила? – переспросила Виктория.
– Что ты все повторяешь! – огрызнулся ее собеседник. – Скажешь ему, что вспомнила кое-что важное…
– Что это я – то одно говорила, то другое? Сперва – что ничего не помню, а теперь вдруг…
– Память плохая! Девичья! – усмехнулся мужчина. – Когда майор тебя расспрашивал – нервничала, вот и забыла. А потом успокоилась и вспомнила.
– Что вспомнила-то?
– Вспомнила, что Цыплакова в тот вечер встретили после работы двое мужчин. Встретили, посадили в свою машину и уехали с ним. Самое главное – подробно опиши этих мужчин!
Он уставился на Викторию своими круглыми немигающими глазами и продолжил:
– Один – постарше, лет сорока – сорока пяти, голова наголо выбрита, еще, скажи, галстук у него такой яркий… то ли оранжевый, то ли сиреневый…
– А второй? – перебила его Виктория.
– Ты меня не перебивай! – прикрикнул на нее мужчина. – Ты лучше запоминай как следует! Второй – помладше, лет тридцати, коротко стриженный и с оттопыренными ушами. Скажи еще, что слышала, как старший его Славиком назвал. Главное, опиши их подробно. Майор поймет, о ком речь!
– Ладно, – Виктория отстранилась и долгим, внимательным взглядом посмотрела на мужчину, – так и быть, это я сделаю. Только про деньги не забудьте. Все, что обещали. А то – сами понимаете, это доллар падает, а молчание с каждым днем дорожает! Молчание в наше время – самая ценная валюта!
– Не беспокойся, – проговорил Антон Сергеевич, – я от своих слов не отказываюсь! Главное – ты сама меня не подведи и ничего не перепутай. Все запомнила?
