— Пожалуй, они запомнят, — тихо сказала она, — что вы не способны считаться с нами.
Вечером пришел сэр Джон. Девочки сидели на краю кроватей, а он, вставая на колени перед каждой, задавал вопросы спокойным тоном врача. Он оставил мази, бинты и сладкие карамельные палочки. Король, сложив руки на груди, сосредоточенно ждал в дверном проеме.
Из-за осмотра и ощупывания Азалия забеспокоилась и даже обхватила подушку, пока сэр Джон, мрачно поглядывая на ее ноги, забинтовывал ей лодыжку. Выходя из комнаты, он что-то вполголоса объяснял Королю.
Немного погодя, миссис Грейби с одной из служанок принесли на ужин картофельный суп и еще оставили на столе какую-то корзину. Девочки сразу вцепились в неё, и Азалия, развернув верхний сверток, от удивления открыла рот.
Внутри, укрытые разноцветными лентами, ютились двенадцать пар танцевальных туфелек.
Азалия громко рассмеялась от облегчения. Девочки восторженно завизжали и перевернули корзинку, вытряхивая на ковер атласный водопад. Они подобрали свои размеры и тут же надели. Нашлись даже крошечные голубые тапочки для Лилии.
— Чудесно! — воскликнула Дельфиния. — Настоящие пуанты! Я словно плыву по воздуху! Невзирая на бинты!
— Хм, восторг, ликование, радость и всё такое, — сказала Брэмбл, в ее желто-зеленых обращенных к Азалии глазах пробежала искра. — Должно быть сэр Джон убедил Короля.
На дне корзины была прикреплена записка. Азалия отцепила ее и прочла:
«Надеюсь, вы будете приходить на уроки вовремя. И я не услышу ни слова о вашей матери или танцах».
Глава 13
После двух вечеров мучений танцы на пуантах показались раем, скольжением по облакам. И хотя девочки быстро устали, смеялись они так заливисто, словно не случалось никогда Зеликого разочарования в ботинках. На утро сестры с несказанной радостью узнали, что как и раньше, когда Матушка учила их танцевать, сапожник будет ежедневно чинить туфельки и приносить залатанные пары во дворец, забирая корзину с новой партией. Близнецы едва не разрыдались от счастья. Пришивая подошвы, бедняжки искололи себе все пальцы.
Наступил любимый день недели — воскресенье, до траура считавшийся наказанием. И вот, в единственный день, когда девочек выпускали из дома, они послушно слушали мессу, даже покорнее, чем обычно, ведь рядом с ними сидел Король. Затем, со звоном колоколов они выскользнули на кладбище позади собора.
Это нельзя было назвать прогулкой: ни украшенных цветами изгородей, ни поросших мхом садовых фонтанов, но солнечные лучи неровными желтыми пятнышками ложились на всё вокруг, а в воздухе пахло листьями — и сестры искренне радовались мгновениям за стенами дворца.
Немного погодя к железным воротам подошел Король. Стягивая перчатку с перебинтованной руки, он увидел, как на изваяние плачущего ангела девочки набрасывают ленточки от букетов. Король сдвинул брови.
— Карета готова, — сообщил он, когда к нему приблизилась Азалия с Лилией в руках. — Азалия…
— Не сердитесь, — перебила она, выпрямляясь возле его возвышающейся фигуры. — Дайте им еще немного времени. Это наша единственная возможность развеяться. Это ведь считается Делом Королевской Важности, да?
Король все еще хмурился, всматриваясь в бледное личико Лилии, затем посмотрел на Азалию, чье лицо обрамляли черный чепчик и вуаль. Он перевел взгляд на девочек, скромно играющих на солнце, увидел какие они белые и морщины на его лбу стали заметнее.
— Полагаю, считается, — согласился он. — Не задерживайтесь.
Король повернул в сторону улицы. Внутри у Азалии шла борьба.
— Подождите, — произнесла она.
Король обернулся, и Азалия с трудом пролепетала:
— Спасибо. За пуанты.
Король втянул щеки, оставляя на их месте глубокие ямы. В руках он держал шляпу и барабанил по ней пальцами.
— Я не потворствую этому, — сказал Король.
— Конечно, сударь, — быстро вставила Азалия.
— Наш дом в трауре. Вы будете вовремя приходить на все занятия и приемы пищи, и я не допускаю никаких разговоров о танцах. Есть возражения?
— Нет, сударь.
— И я, вне всякого сомнения, не одобряю, что вы что-то скрываете. Вы знаете, что мне известно, куда вы ходите, и мне известно, что вы знаете, что я знаю.
— Хм-м, — Азалия пыталась распутать высказывание Короля, но сдалась. Она спрашивала себя, что именно ему известно о волшебном переходе. Знает ли он о лесе? Вряд ли. Вероятно, без мистера Хранителя там была всего лишь старая кладовка.
— Никаких больше тайн в нашем доме. — Король надел шляпу. — Я иду домой. Мистер Пудинг подождет вас в карете. И, мисс Азалия, проследите, чтобы ваши сестры не запачкались. Сегодня к ужину приедут.
Вечером в спальне девочек не утихали споры, младшенькие, сменяя друг друга, прыгали на кровати и выглядывали в окна, стараясь не проглядеть прибытие лошадей. Уже несколько месяцев они не ужинали с гостями.
— Нет, — упрямо заявила Дельфиния, сидя на кровати. — Мы не пойдем. Мы поклялись всегда кушать в нашей комнате. Мы ненавидим есть с Королем, помните?
— Она права, Аз. — Брэмбл причесывала гладкие рыжие локоны. — Я тоже предпочла бы остаться здесь. Он же не думает, что мы в самом деле спустимся? Кроме того, я прямо… задыхаюсь в его присутствии.
— Это же правила, — сказала Флора.
— Пункт семнадцать, раздел второй. — Ева протерла очки краем подушки.
Кловия, всегда по-доброму отзывающаяся обо всех, добавила:
— Он же… вернул нам пуанты.
Поджав губы, девочки смотрели то на Азалию, то на Дельфинию, то на Кловию, то на Брэмбл, то на Еву. Азалия щелчком открыла часы лорда Брэдфорда, потом закрыла, снова открыла и закрыла. Она мысленно представила накрытый стол, за которым в неловкой тишине разглядывая суп, сидят Король и гости. Через некоторое время в библиотеку подают кофе. Король не умел вести беседу, именно Матушка всегда искусно лавировала между темами, направляя разговор в нужное русло. Азалия покосилась на ладони с отпечатками ногтей, затем на корзину с пуантами, завязанными для предстоящей ночи, и захлопнула карманные часы.
— Правило номер семнадцать, — произнесла она. — Всем умываться.
Умытые и причесанные, девочки подоспели в столовую почти вовремя. Король быстро встал и несколько секунд не отводил от них взгляда. Лицо его оставалось бесстрастным.
Одним из присутствующих, к немалому огорчению Азалии, оказался Фейрвеллер. Он сидел справа от Короля и выглядел слегка недовольным, впрочем, как обычно. Рана на шее заметно затянулась.
Выражение лица другого гостя излучало мягкость и серьезность. Азалия помешкала у дверей, рука невольно скользнула к тикающим в кармане часам.
