— А давайте представим, что с армией!
Это опять Шляпников сказал. Чувствую по настроению, что комитетчики меня всерьёз не принимают, отдохнуть на мне решили. Ладно…
— Так этого я и представлять не хочу – побьют нас! — ешьте, не обляпайтесь.
— Вы что не верите в силу рабочего класса? — хмурится Калинин.
— Да тут не столько в вере дело, а в выучке и в вооружении. Против армии другая армия нужна, тут дружинами не обойтись. Но армию быстро не подготовишь. Проще тех, кто сейчас серые шинели носит, разагитировать.
Умыл я их. Улыбки с лиц посходили, начинают думать.
— Так, может, дружины совсем не нужны? — почти зло спрашивает Шляпников.
— Зачем? Против полиции и жандармов они в самый раз будут. Здание какое занять и под охрану взять, или митинг постеречь. Тут и тактика попроще, и вооружение полегче.
— Кстати, о вооружении, — голос Шляпникова подобрел. — На Путиловском вот-вот наладят выпуск ваших ружей, опытный образец уже готов. — И выкладывает на стол пистолет-пулемёт.
Подхожу, беру в руки. Типичный «Борз». Это я уже потом, когда разобрал, понял, что есть отличия, а на вид один в один чеченская самоделка.
— Так не поймёшь, — говорю, — пострелять надо.
— Вот вы этим и займитесь, — смеётся, — не здесь, конечно. Ваша придумка – вам и пристреливать!
— А как вы до такого додумались?
С Калининым ухо надо держать востро. Губы улыбаются, а глаза под очками нет. Потому, говорить стараюсь непринуждённо:
— Так я с детства железки люблю, — и улыбаюсь немного застенчиво.
— Вот вооружим вашими ружьями дружинников и царю крышка! — восклицает Молотов. — Как вы думаете, товарищ Николай?
— Так не успеют их на всех-то наготовить, — отвечаю. — Народ так долго терпеть не станет. Да и ни к чему это.
Комитетчики в недоумении.
— Что-то я не пойму тебя, Николай, — не выдерживает товарищ Матвей. — Сам ведь предложил, а теперь говоришь, не надо?
— Я говорю, всем это ни к чему. Оружие это новое, такого ни у кого нет. А новое лучше до поры держать в секрете. Потому, то, сколько успеют сделать, надо раздать проверенным товарищам и сформировать из них особые отряды для самых важных дел.
За столом переглядываются. Теперь на меня смотрят с уважением. Шляпников говорит уже не совсем уверенно:
— Мы тут распределили заводы и мастерские где много наших сторонников между товарищами. Тебе хотели выделить «Путиловский», «Лесснер», «Эрикссон» и кое-что по мелочи. Да теперь вот усомнились: может ты что другое предложишь?
— Я готов выполнить любой приказ комитета, — это я прямо-таки отчеканил. — Но если хотите знать моё мнение, то это не совсем верно. Где «Путиловский» и где «Лесснер? Мотаться между Нарвской заставой и Выборгской стороной – ноги сотрёшь, да и уйма времени уйдёт. Лучше формировать дружины по районам.
— Ишь, какой умный, — фыркнул Молотов. — Думаешь, мы до этого не додумались? Вот только не на всех заводах мы верх имеем. На многих верховодят эсеры да меньшевики.
— И что с того? Я лично многих парней знаю, кто за ними числится – хорошие ребята. Я так понимаю, что пока у нас цель одна: дать Николашке по шапке. А там, если пути наши разойдутся, только от нас будет зависеть под чьей рукой дружины останутся.
Зашептались комитетчики. Потом Шляпников сказал:
— Ты вот что, Николай, — посиди пока за дверью, нам с товарищами обсудить кое-что надо.
Вышел я за дверь и вижу: моего полку прибыло. В комнате, соседней с той, где заседает комитет, собралось уже несколько человек. Думаю, это всё будущие командиры районов. Подошли недавно, но накурить уже успели, а я-то надеялся отдышаться. И ведь на улицу не выйдешь – могут не так понять. Сел на свободный стул. Ждать пришлось около часа. Потом позвали. И опять только меня одного.
— Вот что, товарищ Николай, — начал Шляпников, — мы тут посовещались и решили, что твои предложения нам частично подходят. Дружины будем готовить свои, по районам, а штаб попробуем создать совместно с другими партиями. И поручаем это дело тебе. Помимо штаба будешь формировать особые отряды. Постараемся их вооружить твоим оружием. Справишься?
— Справлюсь!
— Значит договорились! От комитета с тобой будет работать товарищ Коряков, — из-за стола мне, улыбаясь, кивнул молодой парень. — После познакомитесь, а сейчас садись за стол, пригласим из другой комнаты товарищей и начнём распределять их по районам.
Из дома, где проходило заседание комитета, я вышел вместе с Петром Коряковым. Мы уже успели познакомиться и почти подружиться. Понравился мне этот рослый крепыш. Люблю людей с открытыми лицами.
— Тебе куда? — спросил Пётр не переставая улыбаться. — В путиловские казармы? А то, может, ко мне, на Лиговку? Я в комнате один живу.
— Ты не забывай, что я пока что ещё в армии.
— А, ну да, — смутился Пётр. — Тогда, до встречи?
МИХАИЛИ ещё одно, уж точно самое радостное событие произошло в первых числах наступившего года. Но об этом пусть лучше расскажет Ольга.
ОЛЬГАМоя голова была настолько занята Мишкиными похождениями, что я ЕГО чуть было не пропустила. Он прошёл мимо меня по перрону Николаевского вокзала в окружении группы молодых людей. Он не глядел по сторонам, никого не искал в толпе встречающих московский поезд. А моё сердце ёкнуло с запозданием. Я резко повернулась и увидела среди других спин столь мне знакомую. Сколько раз я видела эту спину, которая удалялась от меня во время очередной разлуки. И всегда я молча смотрела на неё, пока она не исчезала с глаз. Но сейчас я этого допустить не могла. Я закричала: «Глеб!» И с ужасом поняла, что голос меня покинул, имя осталось внутри. Хотела броситься следом, но ноги приросли к перрону. Я в отчаянии воззвала к Богу, и он меня услышал, первый раз за всю жизнь. Но может так и надо, чтобы Бог приходил к нам на помощь всего лишь раз, в самый нужный момент? Спина, которая неумолимо удалялась от меня, вздрогнула, будто в неё вонзился мой отчаянный взгляд. Он остановился и обернулся. Этот взгляд останется в памяти до конца моих дней, как самое лучшее, что я видела в своей жизни.
ГЛЕБЯ не мастак говорить о чувствах. Если коротко, в эту минуту я был счастлив. Взгляд любимых глаз, колдовской взгляд, который заставил меня замереть посреди перрона Николаевского вокзала и повернуть голову, теперь спрашивал: можно? Даже сейчас Ведьма не позволила себе нарушить правила. Но у меня не было причин отказать себе в удовольствие заключить Ольгу в объятия, — встреча на вокзале вряд ли может привлечь внимание – потому мои глаза ответили: можно!
Жена встречает мужа, одетого в форму инженера-путейца, после непродолжительной разлуки. Надеюсь, что со стороны всё именно так и выглядело. Объятия, короткий поцелуй, Ольга берёт меня под руку, в другой руке у меня саквояж, и мы не спеша идём в толпе пассажиров к входу в вокзал.
— Деликатные у тебя ребята, — негромко говорит Ольга.
Ничего не понимаю.
— Ты о чём?
— Правильнее, о ком. О тех парнях, что шли около тебя по перрону. Оставили нас вдвоём. Что-то я не вижу их поблизости. Они не заблудятся?
Очень интересно! Выходит, встреча на вокзале вовсе не случайна и нас ждали? Но с этим разберёмся опосля, а пока я равнодушно пожимаю плечами.
— Заблудятся, не заблудятся – мне-то какая разница?
Ольга настолько очаровательна в своей растерянности, что я не выдержал и рассмеялся.
— Ты что, решила, раз люди около меня, то значит со мной и прибыли?
— А разве нет? — видимо от совершеннейшей растерянности тупит Ольга.
— Разумеется – нет!
— А кто они?
— Да понятия не имею. Какие-то мастеровые. Видимо прибыли бригадой на заработки. Рядом мы оказались совершенно случайно. Просто они поравнялись со мной, видимо, в тот момент, когда ты меня заметила.
— А где же тогда твои ребята?
— Стоп, родная! Я не буду спрашивать – пока не буду – почему ты меня встречаешь. Честно говоря, я и сам надеялся тебя здесь увидеть. Но про парней-то ты откуда знаешь?
— Мишка через Львова узнал.
— Значит Жехорский с тобой?
— Скорее, наоборот.
— Да какая разница! А Ёрш?
— И он с нами.
— Здорово! — О таком я мог только мечтать. — А Львов – это кто?
— Жандармский полковник.
Я аж присвистнул от удивления.
— Лихо, я смотрю, Макарыч развернулся! Жильё, я так понимаю, у вас в Питере есть?
— Огромная квартира на Екатерининском канале в районе Сенной площади.
— Не слабо. Так мы, получается, там все поместимся?
— Кто это все? — хитро прищурилась Ольга.
— Я и мои парни числом шесть. Они все тут поблизости. Сможешь их определить?
— Попробую…
Ольга внимательно осмотрела заполненный народом зал ожидания.
