Бабай Сархан из Сан-Себастьянской Хтони. Как сказал Перепелка — крысиный король. Ни о каком героизме я и не думал, понимаешь? Все эти люди, орки, гномы… Все они теперь у меня вот где, — я продемонстрировал кулак. — Теперь все они — Орда, хотят того или нет. Я не мог упускать такой ценный ресурс. Это чистой воды эгоизм, никакого подвига тут нет.
— Говори что хочешь, страшный Бабайка, — она подошла ко мне опасно близко, я чувствовал хвойный запах ее волос. Эльфийка смешно наморщила носик: — Я уже поняла — ты славный парень и добряк.
И вдруг, высоко-высоко приподнявшись на цыпочки, поцеловала меня в щеку! У меня аж искры из глаз полетели, честное слово!
— Ого! — сказала эльфийка, отпрянув. — Это что такое? Это ваша, урукская магия?
Моя рука, всё правое предплечье, покрытое иероглифами теперь до половины, сияла и переливалась золотом, и я просто самым своим нутром ощущал, как снова восполняется запас этой самой маны-праны-саирины.
— Эсси… — задумчиво проговорил я и потрогал то место, которое только что коснулись девичьи губы. — А можно еще?
— Ну, нет! — усмехнулась она. — Пойду, последнюю партию одежды сушиться повешу. Надо же аванс отрабатывать!
— Мы еще за платьишками в город сгоняем! — проговорил я вслед эльфийке, провожая взглядом ее тоненькую фигурку. — В счет премии за убитых упырей! Ты классно стреляешь! И вообще — большая молодец, хорошо держишься.
Наверное, я бы еще что-нибудь тупое сказал, но Эсси скрылась за дверью, а мой желудок издал вопль раненого кита, как бы напоминая: романтика — романтикой, а пожрать уже давно пора бы!
И я пошел жрать.
Глава 12. Глазомер, быстрота, натиск
— Постфактум нам уже сообщили — они убили что-то около семисот военнопленных под Тимишоарой, принесли в жертву, — Розен вытер пот со лба салфеткой. — Магия крови, тщательно подготовленный ритуал. Оттуда и мощности для такого телепорта. Эфирная разведка, астральщики прошляпили. Хотя — там сейчас на Балканах такая дичь в эфире, удивительно как они в принципе место обряда засекли! Я не знаю, почему именно Сан-Себастьян… То ли разведка не только у нас хреново работает, то ли упыри своих врагов за идиотов держат. Сложно сказать. Тактика обычная — несколько сотен хайдуков под присмотром парочки носферату врываются в густонаселенную местность и начинают резню.
— Носферату? — хмыкнул Хуеморген. — Вот по кому танки работали? То-то я думаю — нахрена «Добрыни» в город ввели…
Опричники переглянулись. Осведомленность кхазада их явно впечатлила. А ротмистр продолжил:
— Полицмейстер налажал, это точно. «Не поддавайтесь на провокации, избегайте лишних жертв среди гражданского населения, работайте нелетальным оружием…» — это всё звучит красиво, и, наверное, правильно в случае подавления массовых беспорядков или усмирения враждующих банд, но против упырей… Полиция умылась кровью. Но и балканцы просчитались: здесь сервитут, а не травоядная земщина! После того, как Офис полицмейстера выпотрошили хайдуки, контроль над турелями взял какой-то киборг, — Петенька пощелкал пальцами, вспоминая. — Фамилия такая, птичья… Шпак?
— Скворешня, — сказал Перепелка. — Мировой мужик.
— Вот! Обервахмистр Скворешня, точно! Он напрямую подключился к системе, через шунт, и принялся воевать с упырями при помощи турелей и роботов. Очень грамотный дядька, стратег! Если выживет — его в Генштаб заберут, аналитиком или консультантом… Короче, мозг у него едва из ушей не вытек, но — время Сан-Себастьяну он дал. Это сервитут, тут народ самостоятельный и злой, оружие у многих под кроватью лежит, количество магов на тысячу населения — на порядок выше чем в земщине, было кому с балканцами схлестнуться. А там и министерские волшебники из Академгородка в процесс включились, собралось ополчение, да еще и тут, недалеко, в Новом городе внезапно у упырей нашла коса на камень… В трех местах им здорово наподдали.
Я взял кассовый планшет, развернул на экране карту и протянул его Розену.
— Можешь показать, где именно? — мыслишки в моей голове просто вопили по этому поводу, но высказываться голословно не хотелось.
— Да можно, чего нельзя? Вот — тут, тут и здесь. По периметру ограждения… Бывшего ограждения Хтони, — бронированный палец опричника ткнул в экран.
— Приют для домашних животных, воркаут-центр и клуб любителей компьютерных ретро-игр? — удивленно проговорила Шерочка.
А Машерочка цыкнула зубом:
— Гики и фрики. Как они могли дать отпор упырям? Упыри — свирепые воины, кровожадные бестии! Страшный враг!
— Зоотерика, Скоморохи и Формация, — мрачно булькнул Витенька. — Дайте угадаю — у них там боевиков было как селедок в бочке, да?
Опричники снова переглянулись между собой, а потом все уставились на командира. Петенька спросил:
— И что это, по вашему, значит? — и уставился в карту.
Настал наш черед переглядываться. Командиром, тут, по всей видимости, получался я, так что и отвечать пришлось мне:
— Они хотели зайти на Маяк после того, как рейд ермоловских темных не удался. Мы вздрючили ермоловских, и молодые хищники почуяли возможность поживиться, воспользовавшись нашей слабостью… Вот и копили силы. Только боялись не только нас — но еще и друг друга, потому — медлили.
— Плюс личные мотивы, — кивнул ротмистр. — Киборги точат на тебя зуб, Бабай. Они не простят тебе Стредлейтера.
— Срать я хотел на киборгов, — откликнулся я. — И насру. Не в обиду, Кузьма Демьяныч, я не вас в виду имею, а пидоргов из Формации. Вы мне вот что скажите, господа опричники… Где сейчас граница Хтони?
— А-а-а, так вы всё поняли! — хлопнул закованной в бронеперчатку ладонью по столу Розен. — Я-то думал обрадовать вас, что нынче вашей делянки прибыло, наш Прорыв теперь официально — Аномалия, и к вашему бардаку добавилось еще кварталов двадцать, не меньше… Дурдом страшный! Народ с ума посходил, весь город в панике, люди тащат правдой и неправдой к себе оружие, продукты, топливо… Уличные бои повсюду! Наш полк под командованием светлейшего князя Воронцова перебросили из Резерва Главного Командования сюда в полном составе — патрулировать! Только представьте — опричники патрулируют сервитут!
— А какой был выход? — прохрипел Козинец. — Местные сожрали бы всех, кроме нас. Кого сюда вводить? Дружинников Цицианова? Ермоловских ублюдков? Может быть — кадетов Гренадерского Корпуса? Опричники — это символ. Видели, как среагировали на нас местные? Государство — это мы!
В пафосных словах этого мрачного усача была сермяжная правда. К опричникам отношение было особое. Их девиз — «Слово и Дело Государево» обозначал высшую степень самоотречения на время службы. По большому счету они были лишь инструментом для проведения воли монарха — и исполняли ее неукоснительно. Если пришли опричники — значит Государь не бросил, значит — знает о бедах и решает их так, как считает нужным. Уже этого
