В своей «Хронике» Матвей Парижский сохранил рассказ о том, с какой трогательной покорностью западные владыки были готовы принять татар как наказание свыше. Король Людовик с печалью отвечал своей матери королеве Бланш: «Небесное утешение поддерживает нас! Ибо если эти татары, как они себя именуют, дойдут до нас, или мы пойдем за ними в те места, где они живут, то все равно, — мы пойдем на небеса!»
Но зимой 1241/42 года гонец из Сарая принес Бату скорбную весть: 11 декабря 1241 года скончался великий хан Угедей, и трон великих ханов стал свободен. Говорят, что Угедей умер внезапно, отравленный некой знатной женщиной; последнюю тут же казнили. А в империи монголов началась ожесточенная борьба между потомками Угедея, с одной стороны, и потомками Толуя, брата Угедея, с другой. Ведущую роль в этой борьбе, открытой и скрытой, играли женщины-ханши. Клан старшего брата Джучи в лице Бату в противовес Гуюку, старшему сыну Угедея, поддержал Мункэ, старшего сына Толуя. Русь устраивало такое положение вещей, ибо монгольские властители были заняты больше борьбой между собой, нежели подвластными им землями. Русь как бы получила передышку: военно-карательная система монголов окончательно сформировалась только к 1259 году.
1 марта 1242 года Батый собрал свои войска в устье Дуная и двинулся в половецкие степи, в низовья Волги, где он решил построить столицу своего государства.
Официальная государственность Большой Орды Улуса Джучи началась с 1243 года, когда старший брат Бату Орду-Ичен основал столицу Сарай-Бату. Пока это был только кибиточный город. Но монголам не терпелось установить десятину на покоренные народы. Владения Улуса Джучи простирались на громадные расстояния от Дуная, где находилось завоеванное монголами Болгарское царство, до Иртыша, Половецкой степи, Причерноморья, Поволжья, Приуралья, Крыма, Северного Кавказа с Дербентом, а также Хорезма. В Азии и в Европе сложилась единая Монгольская империя но главе с Чингизидами. Средней Азией владел сын Чингиса Чагатай, отчего страна называлась Чагатайским улусом. Внук Чингиса Хулагу готовился со своей армией завоевать Туркменистан до Амударьи, а также Закавказье, Персию и арабские земли до Евфрата. И все эти земли должны были составить Улус Хулагу, иль-хана. Все три улуса подчинялись императору Монголии. Последнему принадлежали, кроме Монголии, Китай, Центральная Азия, юго-восточная Сибирь и Дальний Восток. Но в 1243 году престол в Каракоруме оставался пуст. Всем руководила лукавая и хитрая вдова Угедея Туракина. Она готовила своего малолетнего сына Гуюка в императоры. Бату мешал ей как мог, уклонялся от присутствия на курултае, ссылаясь на болезни. Но вместе с тем Бату вынашивал планы покорения Европы, и Гуюк нужен был ему как союзник. В этой большой игре обоим ханам понадобился великий князь Ярослав и его сын князь Александр. Те были в курсе монгольских планов и тоже старались лавировать в сложной дипломатической игре. Северо-Западная Русь с Новгородом и Псковом еще не была подчинена татаро-монголам, но ханы надеялись использовать для своих целей молодого сына Ярослава. Юго-Западная Русь тоже не была вполне подчинена Востоку, как и Литовское княжество, чьи князья с вожделением смотрели на восточнославянские земли. Непокоренные страны на Восточно-Европейской равнине занозами торчали в теле Улуса Джучи, и хану Бату непременно хотелось их вытащить. Отсюда проистекает пристальное внимание Батыя и к князю Ярославу, и к его сыну Александру.
В то время татарские баскаки — сборщики дани — еще не развернули своей грабительской деятельности в землях Северо-Восточной Руси. Но беда объединяла людей, побуждая их на подвиг свержения ненавистного ига. Молодые князья Северо-Восточной Руси, истинные русские рыцари, более других кипели негодованием и мечтали отомстить восточным завоевателям, защитить своих подданных от притеснений татар. Пока они еще не полностью отдавали себе отчет в том, что такое татаро-монгольская власть, каковы ее корни и насколько она прочна. Города и селения еще дымились после пожаров, а под развалинами и пепелищами уже разгоралось другое пламя — пламя любви к Отечеству. Однако верховная власть во взбудораженном и бурлящем отечестве не могла поддаваться чувству, противопоставляя ему разум. Сейчас нельзя было воевать с татарами, хотя отдельные князья, вроде князя Костромского Василия Георгиевича, были не согласны с этим. Великий князь Ярослав отлично понимал тяжелую ситуацию, в которой оказалась Русь, но надеялся поправить ее путем тонкой дипломатической игры с Востоком.
В начале 1243 года в стольный город на Клязьме прибыл посол из Сарая. «Сын Неба, великий хан Большой Орды Бату, зовет тебя к себе на поклон, — объявил он. — Приходи, не бойся. Поклонишься и достойную честь примешь и восприимешь старейшинство в Русской земле». Великий князь согласился. Иного выхода не было. Тогда, в первые годы татарщины, и князья, и народ были в одинаковом положении данников Орды.
Посол римского папы Иннокентия IV Иоанн дель Плано Карпини так писал о татарских данях: «Побежденные обязаны давать монголам одну десятую часть всего имения, рабов, войско и служить орудием для истребления других народов. В наше время Гуюк и Бату прислали на Русь вельможу своего с тем, чтобы он брал везде от трех сыновей третьего; но сей человек нахватал множество людей без всякого разбора и переписал всех жителей как данников, обложив каждого из них шкурою белого медведя, бобра, куницы, хорька и черною лисьей; а неплатящие должны быть рабами монголов».
Трудно даже представить себе, что ждало Русь. При таких страшных поборах и данях она могла превратиться во вторую Камскую Булгарию или Половецкую степь, исчезнуть с лица земли, затеряться среди народов, нахлынувших из Азии. Если Русь выстояла, то это заслуга таких мужей, как Ярослав и Александр. Но им приходилось платить огромную дань татарам, везти с собою в Орду богатые подарки. «В лето 6753 (1246) при архиепископе Спиридоне Великого Новгорода и Пскова великий князь Ярослав начал дани давать в Золотую Орду», — читаем мы в Новгородской Третьей летописи.
Весной 1243 года великий князь Ярослав прибыл в Сарай. Он привез с собой богатые подарки — бочонки с золотом, которые должны были задобрить хана, отвратить его гнев от людишек Русской земли. Город Сарай еще только строился и не производил впечатления ухоженной столицы: кибитки, шатры, палатки, обозы и пасущийся где попало скот… Одним словом, непритязательное грязное место. Ярослава заставили исполнить положенный обряд поклонения хану: ему пришлось пройти между двух огней, поклониться солнцу и кусту, онгонам — куклам, войти в ханский шатер с востока так, чтобы не зацепиться за высокий порог, и пасть ниц перед троном хана. Батый милостиво разрешил подняться, и великий князь встал на колени и так униженно выстоял все то время, пока хан говорил слова приветствия своему вассалу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
