Что вируса такого нет. И болезни нет.
Что селекционировать вирус — невозможно в принципе и так далее.
Но, ясное дело, самым главным «доказательством» выступало что, «такое заболевание как Эбола европейской науке неизвестно».
Такое «мосчное» доказательство вызвало чуть ли не истерический смех у Григория. Но мешать деятельности учёных-пропагандистов он не стал.
Первая волна паники постепенно начала затихать.
* * *
У Василия заботы были несколько иного плана, хотя он всё это тоже наблюдал. И наблюдал весьма внимательно.
Он, памятуя, о пари решил кое-что сделать для постройки самолёта. А что-то сделать можно было только с использованием технологий и производств этого мира.
Яхта, изначально мыслилась только как тайная база и сейф с технологиями запредельного свойства. Ведь именно технологии и знания в конце двадцатого, в начале двадцать первого века, постепенно становились главным сокровищем, отодвигая на второй план драгметаллы и прочие материальные ценности.
А это означало, что никаких таких мощностей по производству чего-то там, — даже в микроскопических размерах, — яхта не имела. Вот разнообразнейшие полезные вещества из морской воды нафильтровать, или насинтезировать чего-нибудь съестного — она могла. Также она могла сама себя чинить — за это отвечала туча мелких, узкоспециализированных роботов, ползающих между переборками, по нутру яхты.
Но сделать даже небольшой ДВС, нужный для дельтаплана — тут уже увы!
Так что Василий кинулся изучать то, что было в наличии в Амстердаме.
И столкнулся с тем, с чем сталкивается любой практик, витающий в облаках.
С несоответствием своих хотелок, представлений о реальности и тем, что есть в наличии.
Ведь как всё обстояло в родном мире?
Берёшь чертежи, с пояснениями и указаниями технологий.
По этим чертежам, тебе, иногда даже в течение дня, изготовляют ту самую фиговину, что заказал.
А вот здесь — не тут-то было!
И то, с чем в первую очередь столкнулся Василий — несоответствие технологий.
Часто, чтобы сделать даже самую простейшую вещь, требовалось создание целого предприятия. Или целой технологической цепочки. Начиная с добычи руды, её обработки, добычи нужного вещества и так далее — до конкретного изделия.
Василий раньше даже и не подозревал, что в одном маленьком ДВС его родного мира, скрыта такая бездна технологий и материалов. Но, оно и ясно: к существованию многого, что окружает, привыкаешь и воспринимаешь как само-собой разумеющееся. Но вот оказалось, что в конце девятнадцатого, многого просто не существует как класса.
Обескураженный Василий, быстро, с помощью компа, переработал проект двигателя. Поубирал оттуда всё, что только можно было из сложных технологий. Оставил самое элементарное и тут же столкнулся с другой проблемой — алюминий.
Ведь для того, чтобы аппарат полетел, нужно, чтобы двигатель был не только мощным, но и лёгким. Иначе, аппарат просто сам себя не поднимет. А это значит, что многие детали просто принципиально нельзя делать из стали.
Ладно, немного алюминия, можно добыть. Если что — сама яхта нафильтрует. Но что-либо делать в промышленном масштабе даже здесь в Амстердаме, — дело швах!
И когда он это всё осознал, он с ужасом подумал о другом: «Ведь если тут, в Амстердаме, в одном из самых развитых промышленных центров Европы я не могу найти необходимого, то что меня ожидает в России?!!».
Вот за этими невесёлыми думами его и застал Григорий. Вернувшийся от очередного обхода издателей, журналистов, по-читателей и прочих центров распространения слухов, сплетен и вообще всякой информации.
Быстро обменялись впечатлениями и новостями.
Новости порождали уныние. А у Григория на их почве вдруг возникла совершенно завиральная идея, вернуться в Одессу и там выстраивать империю. Свою. Так как «Одесса достаточно далеко от этих европ» (он так считал), «а?рок можно построить»…
— Мы тут ТАКО-ОЕ, натворили! А нам тут жить… — вернулся он к тому, с чего начал.
— Бли-ин! Чё делать? — всё также витая в своих проблемах и думах выдал Василий.
— Выкручиваться! — решительно заключил Григорий. — И предлагаю для этого — возвращаться в Одессу.
У Василия от этого заявления лицо стало кислым и он приготовился к длительному спору с братом. А для этого начал в менторском тоне.
— Итого. Повторяю: В Одессе — ловить нечего. Кроме бандитов, воров и прочего криминального люда. Мы это видели. Для того, чтобы иметь перспективу вырваться, нужна наука, промышленность и тэ дэ. В России этого — промышленности и науки — кот наплакал…
Григорий набрал воздуху в лёгкие и хотел уже задвинуть спич на тему «России, Которую Мы Потеряли», но брат лишь отмахнулся и напомнил «соглашение».
— Гриня! Мы тут, — вот и увидишь. Посмотрим предметно, кто прав, и у кого тараканы жирнее.
Григорий резко выпустил из лёгких воздух и мрачно посмотрел на Василия. Однако тот, продолжил, как ни в чём ни бывало.
— В Америку, из-за этого переться — жаба задушит с особым садизмом. Ибо у нас она, у обоих, двинутая патриотка. В остальные страны — та же песня. Следовательно, плывём в Россию. Куда? В Питер! Как и решили ранее. И там оседаем. Так как там — наиболее развитый в промышленном и научном плане город.
Дальше, Василий кратко расписал что надо бы сделать, как надо бы сделать, причём прямо приплёл для весомости те самые АИшки, что брат вместе с ним прочитал когда-либо.
Григорий обескураженно почесал в затылке. Но вскоре вид его преобразился на более уверенный в себе.
— Ты у меня, брат, молоток. Я того же мнения! — согласился Григорий закрывая тему с возвращением в Одессу. — Но что же делать вот с этим… с этими психами?
— А чо с ними делать?!! — удивился Василий. Так как он над всем этим хорошо и плотно думал последние дни, выглядел он, в отличие от Григория вполне уверенно.
— Ты удивишься, но я считаю, что этот психоз — нам на руку!
— Это как?!! — поразился Григорий.
— Они боятся Новой Чумы? Вот мы и предоставим им интерпретацию!
— Ты хочешь остановить мировую войну?
— Ну… попытаться стоит.
— А почему так пессимистично? «Попытаться»…
— Причины у войны… Приводные силы той войны — экономика. И элементарная жадность с подлостью наглосаксов.
И если ими группа стран, ставится в положение — либо сдохнуть, либо бороться за место под солнцем, то война неизбежна.
— Но тогда как?
— Во первых, подгадим наглам политику… — уклонился от прямого ответа Василий. — Помнишь тараканов этого нашего знакомого… Генри! ПутешественничеГ блин!
— У него некоторые тараканы… — хмыкнул Григорий, — как бы не величиной со слона!
— Ото ж! Такую дикую смесь в убеждениях из науки и мистики, похоже, только тут можно встретить.
— И ты хочешь… — начал догадываться Григорий…
Василий ехидно заулыбался и кивнул.
— Айда на яхту. Надо бы кучку статей или даже книжку тут толкануть… С твоими талантами, можно ещё одну волну запузырить.
Григорий оскалился. Идея ему в общем понравилась. А туманность заявления Василия только ещё больше заинтриговала.
* * *
Вскоре в разных газетах Европы начали выходить очень интересные статьи. Почти никто не обратил внимание, на то что они похожи по своему глубинному смыслу, по продвигаемым идеям. И всё потому, что по форме они отличались друг от друга кардинально.
Если выходила статья, например, в респектабельном и серьёзном издании, то и форма изложения была респектабельная и серьёзная. Если же в «жёлтой прессе», то и форма была соответствующая. В последнем случае «спектр колебаний» формы был неизмеримо шире. От просто слегка завиральной, до люто шизоидной. От наукообразной, до дремуче мистической.
И так как общий тираж, количество статей, было огромным, никому не пришло в голову, что за всеми этими «публикациями» стоят всего-то два человека.
Хорошо иметь продвинутый комп в конце девятнадцатого века!
Но что же продвигалось?
В первую очередь получила мощную подпитку идея, что пришествие «Корабля Признаков», или ещё как там его называли, является предвестником войн. А так как всплыл Призрак у «рубежа веков», то он является предвестником конкретно Великих Войн в двадцатом столетии. Мировых войн.
Так как он появился конкретно в «английском канале», и большинство встретивших его были англичане, то и указание на конкретного виновника этих мировых войн вполне ясное. Этот «пакет идей», продвигался через жёлтую прессу. Вполне анонимно. Под псевдонимами.
Что же насчёт Великой Чумы…
А с Чумой поступили просто. Если она «по всей Африке», то вероятность её подцепить и привезти с войсками — весьма велика… И тут тоже к этому же — Корабль Призрак.
