Оказалось, что по обе стороны «канала», в порты спешно прибывали корабли, и команды, сломя голову кидались на сушу. Подальше от моря. Причём часто капитаны бежали впереди команды. Паника была такой, что охватила даже часть населения портовых городов. Особенно, когда узнали из-за чего это повальное бегство.
А так как описания были сходными, то сомнений в том, что произошло, ни у кого не было. Здоровый скептицизм по обе стороны пролива просто был утоплен в буре страха и диких пересудов.
Добавилось ещё шуму от того, что в Па де Кале «Корабль Признак» видели с обоих берегов. То ли видимость была отменная в этот момент, но объятый зелёным пламенем парусник видели довольно отчётливо. И также отчётливо видели как он «растворился в темноте» выйдя в Северное море.
Религиозный угар, кликушество нарастали как лавина, катящаяся с гор по мере прибавления как реальных свидетелей, так и свидетелей липовых, ищущих дешёвой популярности. И, самое необычное — сенсация грохнула буквально только что.
Телеграф из портов разнёс весть. Газетчики подхватили. И на следующий день — «рвануло».
Вот именно это и узнали братья, буквально за двадцать минут общения с портовыми работягами.
На прямые вопросы, видели ли они что-то такое, они сдержано ответили что да, видели некое зелёное пламя, движущееся по морю далеко за кормой, но не придали этому значения. Но то-ли врали они коряво, то-ли сработала обычная в этих случаях шиза, когда верят во всё, что подтверждает уже сложившуюся версию, а всякие прочие отметаются, но толпа им явно не поверила.
И тут, как чёрт из табакерки, выпрыгнул журналист.
Акула пера тем и отличается от всяких прочих, что стеснительность и такт у них отсутствует как класс.
Газетчик тут же закидал братьев таким количеством вопросов, что те, по-началу, потерялись. Но Григорий всё-таки более тёртый, быстро пришёл в себя, сгрёб газетчика и увлёк его прочь из порта.
Когда проталкивались через уже плотную толпу, он выяснил и из какой газеты сей господин, и где находятся всякие научные и околонаучные заведения Амстердама, лучшие рестораны, лучшие гостиницы и забегаловки города.
Но тут Григорий сделал небольшую ошибку. Он сказал с какого корабля братья. И газетчик вцепился в них тут же как клещ. Ибо понял, кто эти братья, и на какую ходячую сенсацию он напал. Впрочем сами братья, неожиданно для газетчика не проявили обычной в таких случаях для всех представителей высоких сословий чванства и неприятия газетчиков.
Наоборот, оба проявили живейшее желание поэксплуатировать самого газетчика. Как бесплатного гида.
Выбрали гостиницу. Закинули вещи. Под прицелом округленных глаз газетчика обработали комнату инсектицидом, и отбыли прогуляться, пока отрава не выветрится. Консъержу же строго указали, чтобы до их возвращения, в комнату никого не пускать. Даже уборщиков.
Выполнив «необходимые процедуры», браться снова вцепились в «бесплатного гида». К тому времени уже знали, что зовут того по имени Эдвин. И следующим их желанием было «Уютное кафе».
«Уютное кафе», в которое завёл журналист, оказалось приличным баром для богатых и состоятельных, которое, к тому же, оказалось рядом.
По крайней мере, в помещении присутствовали некие господа явно не мелкого достатка. На зашедших они, конечно, покосились, так как и Василий и Григорий, как я уже и говорил, вырядились в те наряды, которые сочли удобными, а не те, которые общеприняты здесь. Впрочем, после происшествия в Одессе они, по обоюдному, молчаливому согласию, носили оружие. В кобурах в подмышках. А чтобы их не «светить», приходилось носить и нечто типа пиджаков. Но так как по жаре в пиджаках шляться было пыткой, решили заменить их на лёгкие куртки с покрытием, отражающими тепло. Вот это самое «повышенное альбедо», как шутил Василий и привлекало внимание.
В общем, их «прикид» был в рамках приличий, но сильно выдавал в них пришельцев. Однако на последнее обоим было уже давно наплевать.
Подскочил официант, проводил к столику. И тут… Тут оба брата обнаружили, что очень давно не пили приличного пива.
В пивопитии известно — главное начать…
Через час осоловел даже, косящий под скромного, Эдвин. Однако в блокнот строчил исправно не забывая отхлёбывать из кружки и заедать обильной закуской. А стосковавшиеся за простым общением после длительного плавания братья были рады поболтать.
Наверное они очень громко обсуждали перипетии своих приключений и путешествий. Как действительных, так и мнимых. Но вскоре к их столику осторожно подполз официант и также осторожно завёл речь.
— Там господин англичанин, спрашивает, Вас, господа… Не могли бы вы быть так любезны…
— …Короче он хочет к нам за столик и поболтать на обоюдоинтересные темы. — Икнул Григорий. — Зови!
Официант смутился от такой прямолинейности. Василий же постарался затереть конфуз.
— Мой брат как всегда по-солдатски прямолинеен. Зовите господина… Как его там? Мы с удовольствием поболтаем! — радостно сообщил он.
В общем, Василий предполагал о чём будет речь. И если этот господин так навязывается, да ещё этот господин англичанин, то тут явно что-то нечисто. Преодолеть свою английскую надменность… Гм!
Предварительные предположения Василия, в общем целом оправдались. Оказалось, их почтил вниманием целый член Королевского Географического общества.
Сей «истинный член» оказался поджарым типом лет тридцати. Звать Генри. Держался чопорно. Однако, жгучий интерес к братьям и желание быть знакомым с уже знаменитыми личностями, видно сильно перевешивал эту самую чопорность.
Как знал Василий, «просто члена» в Королевском Географическом обществе Великобритании давали всякому, кто изъявил желание. Членом же без всяких «просто» мог стать только человек кто был рядовым предыдущие пять лет и/или имел отношение к географии посредством участия в исследованиях, публикациях или по роду деятельности и был выдвинут и поддержан другими членами. Членство дарует возможность использования приставки FRGS после имени члена. Что собственно и присутствовало.
Однако, братья тут по неопытности, допустили маленькую ошибку — резко переключились на английский в своём «переводчике» и забыли об акценте. Что тут же отметил их собеседник. Он проявил живейший интерес и отметив факт того, что братья говорят как истые англичане, поинтересовался, какой колледж они заканчивали: Итон?
Пришлось «разочаровать» и мягко уйти от прямого ответа. Англичанин только недоверчиво покосился на них. Видно не до конца поверил. Однако вскоре перешёл к делу.
Оказалось, сей господин принадлежит к бывшему обществу исследований внутренних областей Африки, которое когда-то влилось в Королевское географическое, став его составной частью. И стало окончательно ясно, из-за чего сей банный лист к ним подцепился. Продравшись через церемонии сей джентльмен так и заявил что вызвало искреннее веселье Григория.
— Вы сомневаетесь, что эбола реально существующая болезнь?! Бу-га-га-га!
Англичанин покраснел.
— Мой брат слишком прямолинеен, сэр! Он заканчивал военную академию, в отличие от меня. Но вы действительно зря сомневаетесь. Это вполне реальная болезнь. И реально опасная. Это мы можем засвидетельствовать лично! — Решил загладить Василий. Он хоть и ненавидел Великобританию как страну, как мирового паразита, но сей человек в чём-то был даже симпатичен. Всё-таки исследователь. Поэтому он решил не отбрыкиваться от такого собеседника.
— И она, как вы утверждаете, именно в Африке? — также скептически заявил Генри.
— Да. В Заире, Судане и ещё нескольких местах Африканского континента. — ровно продолжил Василий. — Назвали мы эту болезнь по реке. В Заирских джунглях. Эта река так и называется — Эбола.
— И на берегах этой реки водится эта болезнь?
— Точнее на берегах этой реки она периодически устраивает тотальное опустошение.
— И вы можете описать эти места?
«Ну истинный исследователь-камикадзе! — с сарказмом подумал Василий. — Ломится попасть в привилегированные члены Королевского географического».
Но ответил также как и ранее, скучающим тоном.
— И даже показать на карте, если она у вас есть.
— А зачем? — вдруг снова вступил в разговор Григорий. — Зачем бегать за картой? Я могу и так нарисовать где.
Он достал из внутреннего кармана блокнот и шариковой ручкой (тут же вызвавшей самый живейший интерес обоих аборигенов) быстро набросал небольшую схему. Так как память у него на такие вещи как карты, была отменной, то и нарисовал орографию довольно точно.
— Вот смотрите. Вот главная река Конго. Вот притоки. Правый приток — Монгала. Вот этот. У этого притока есть составная часть — верховья. Он называется Эбола.
Если у англичанина и были какие-то сомнения в том, что братья не соображают, что несут, то тут они исчезли. Слишком подробно было расписано.
