знаю, что не реагируешь на чужие эмоции, что вообще здорово, не будешь притворяться. Мне нужна твоя кровь. Так что согласна на чуть-чуть твоего времени.
Следователь стремительно ошеломлялся, слушая подобное предложение. Его глаза сузились и метнулись к двери, потом снова к Зое, сохраняющей завидное хладнокровие.
Искал подвох. Зоя застыла и внутри, и снаружи, удерживая на лице терпеливое ожидание, моля его, чтобы поверил. Если только так может получить Шейда, то изобразит то, что его успокоит и даст понять, что долгие и счастливые совместные годы ее тоже не вдохновляют. Надо брать здесь и сейчас. Достаточно, чтобы он не опасался дальнейших осложнений в их встречах. И иногда был рядом. Пусть хотя бы кофе будет пить, только бы не шарахался. И она сможет приглядывать за ним, а точнее, заметить того, кто примеряется к отражению и собирает для него подходящий ящик.
– Скрепим наше сотрудничество на бумаге? – спросил Шейд, находясь в легком ступоре. Так открыто его еще не снимали, но желание принять условия одолевало все сильнее. – Наверняка ты уже текст договора составила.
Зоя рассмеялась. Нервно, скрыв за этим страх, что он вежливо откажется и поищет другие варианты, не столь неудобные. Подумалось, что она точно примеряет на себя роль Атари, в ход пошли уже уловки. И отпустила руку Шейда.
– Мне надо в душ после зала. А тебе нужно работать, – Зоя прошла по комнате к душевой, в двери обернулась: – Подумай о моем предложении, пока будешь ходить по дому.
Только скрывшись с его глаз, перевела дыхание. Прижала руки ко рту, не веря, что наговорила Шейду в приступе озарения, а он, казалось, даже прислушался. Неужели настолько наивный он или все это время посмеивался, прочитав все мысли на ее лице, не знала. Шейд тоже мог сейчас играть роль.
Со стоном протянула руки по лицу, не в силах побороть слабость, стоило только подумать о том, что сейчас он решает. Сняв с себя одежду, зашла в душевую кабинку. Теплая вода и время – то, что нужно. Потом ляжет спать, зная, что Шейд ходит рядом. Пусть Сайген и Атари развлекаются сами, она пришла не к ним.
Вода полилась обжигающе горячей, или она просто слишком замерзла, но кожу закололо. Пока привыкала к воде, подумала о Крайтоне, будет ли его искать Шейд. И что они друг другу могут сказать. Убийцу волнуют события в клубах, но только ли они. Не попытается ли тоже заполучить отражение – Зоя не могла ему верить безусловно. Один-единственный следователь умудрился поставить все с ног на голову и заставить сомневаться во всех.
Откинув голову назад, вдавила затылок в чужое тело. И чуть не упала. Сердце оглушительно ударило по ребрам и тут же замерло, кровь отлила от лица, Зоя застыла, а стоящий за ней медленно наклонялся, пока черные волосы не легли на ее мокрое плечо.
– Я решил, что мне подходят твои условия, – шепнул на ухо, а Зоя с шумом выдохнула, начиная дрожать. Когда он успел так бесшумно оказаться с ней в тесной кабинке. Шейд провел горячими ладонями по ее рукам от плечей вниз, к судорожно сжатым кулакам, осторожно разогнул пальцы, вытаскивая ногти, впившиеся в кожу. – И подумал, что можно подробнее изучить размеры… штрафов в договоре. Раз уж выпала такая возможность.
Он ее соблазнял. Эроса. Заставлял трепетать как струну, натянутую до предела. За минуту сверх меры разогнал ее пульс, не делая практически ничего. Голос и поглаживание рук – профаном он явно не был, и смущенным себя не чувствовал. Отсутствие одежды вогнало в краску лишь Зою, и она начала запоздало прикрываться руками, вызвав тихий смех Шейда. Он повернул ее голову к себе, глядя в глаза, не стал разглядывать полностью неожиданное приобретение, подозревая, что вполне может получить и в нос: она испугалась.
– Допускаю, что мы друг друга не допоняли, – вот тут он начал ощущать себя дураком. Яснее, чем он выразился о своих возможностях, можно было только нарисовать в деталях. Не могла она понять его иначе, но потрясение в широко открытых глазах породило некоторые сомнения. В определенных случаях бывает нелишним уточнить. – Эйна, под встречами я понимал любовников. Что подразумевалось под твоей сделкой? Тебе нужна только моя кровь? И поболтать после, чтобы я не реагировал на твои флюиды?
Если она скажет «да», он отпустит ее, выйдет из душевой и, вполне вероятно, будет ждать в комнате с иглами и трубками. Зоя развернулась и быстро обняла его за шею. Шейд помедлил, но все же обхватил ее руками, прижимая к себе. Все крепче, будто боялся, что она передумает, и тем сильнее стучало его сердце.
– Все правильно, – зашептала Зоя, млея от прикосновения его кожи. Он накрывал ее от воды собой, мокрые пряди свисали вниз. Растерял весь свой холодный образ и был таким живым сейчас, что чуть не сказала ему милую глупость, которых не было в их договоре. – Ты все верно понял, просто… Внезапно так…
Внезапно получить его, и так просто. Он сам пришел, и не к кому-то, а к ней. Все кружила вокруг, подбирала слова, пыталась понравиться. А следовало всего лишь прямо сказать и в результате он стоит в душе, с ручкой наготове подписать сделку. Зоя прижалась щекой к его груди, слушая так волнующий ее грохот. И взгляд ее пополз вниз, по видимой части ноги Шейда, отставленной в сторону для равновесия на мокром полу. Прекрасная рельефная конечность, вот только со ступней было что-то не так.
Шейд уловил тот миг, когда Зоя разглядела. Она напряглась, и голова ее опустилась еще ниже.
– Это что? – глухо спросила. На ноге отсутствовал мизинец. Ровный срез остался на его месте, абсолютно не похожий на врожденный изъян. Руки соскользнули с его шеи, Шейд удержал. Ухватил подбородок, заставил смотреть в глаза.
– Это уже несущественно, – проговорил. В глазах Зои показались слезы. А может, вода попала, они покраснели. – Было так давно, несчастный случай. Не думай…
– Его отрезали, да? – Зоя сморгнула. Взгляд так и стремился вниз, хотя Шейд не позволял. Очевидно и ясно предстало перед ней знание, для чего понадобилась часть его тела. – Это сделал возвращенный? Ты видел? Поэтому знаешь, как выглядят твои кости?
Шейд закрыл глаза, поднял голову вверх, к воде, смывая воспоминания о том, как его насильно удерживали. И ужас тогда еще подростка перед ножом. Ему сказали, что так надо. Что он обязан, его задача – стать тенью и здесь, в этом мире. И что должен быть благодарен за свое существование. Он и
