Ко мне подошёл охранник.
– Вот, ваш друг оставил в туалете, – он глазами указал на уходящего Макса, а пальцем на портфель, который стоял на полке у гардероба.
Охранник сказал это с улыбкой, без раздражения и злобы. Видимо, Макс и их успел рассмешить и им запомниться… Портфель выглядел так, будто на нём попрыгали и его попинали. Может быть, так и было… Я взял портфель… и отправился за Максом в туалет.
Макс умывался. Он брызгался и фыркал, нагибался к крану, мочил голову, а потом крутил ею, как собака. Закрыв кран, он отмотал метров сто туалетной бумаги и стал вытираться. Я дождался окончания этих процедур и отдал ему портфель. Он взял его. Он сделал это, как что-то само собой разумеющееся, в общем, он не сказал спасибо, просто взял портфель и пошёл из туалета, весь взъерошенный.
А я встал к писсуару и почувствовал, что сам тоже здорово напился. Я понял это, только производя действие, требующее определённой точности. Я был пьян. «Это всё пиво!» – подумалось мне. Потом я немного умылся и посмотрел на себя в зеркало. Глаза и губы выдавали сильную степень опьянения. Я смотрел на себя и был не согласен с тем, что вижу.
Когда я вышел из туалета, Макс ждал меня… Он был свеж, причёсан и бодр. Может быть, слегка бледен, но в целом выглядел шикарно.
– Ну ты просто Феникс какой-то! – восхитился я.
– Не обзывайся! Я намного лучше! Ну-у-у?! А ты? Сдулся, Саня?
– Я сдуваюсь, Макс, отпусти меня. Мне надо поспать, – заныл я.
– Хорошо! Конечно! Только давай заедем куда-нибудь, чего-то съедим, а? Очень хочу есть. Только пусть там не будет много женщин, а то я буду отвлекаться. И ещё… пусть там будет нормальная еда. Ну… там… мясо!
– Господи! Куда же тебя везти? Макс, есть мясо на ночь вредно! Будут всю ночь сниться кошмары…
– Отлично! Я люблю фильмы ужасов, только давно в кино не ходил…
Спорить или отговаривать его было бесполезно. Я вспомнил, что на Октябрьской площади есть американский ресторанчик. Ну, такой американский вагончик с едой. Я в Америке не был, но, кажется, во всех американских фильмах герои ели или просто сидели в таких вагончиках. Там можно было круглосуточно съесть огромную полувёдерную порцию салата, гору картошки и здоровенный кусок мяса. Просто мяса. Там готовили быстро, танцев не было, а значит, это то, что надо.
– Поехали! – сказал я.
– Поехали! – сказал Макс. – Только давай проедем через центр, надо немного проветриться.
Я кивнул. Макс подошёл к двери, отделяющей фойе от зала, где остались его новые приятели. Он помахал им рукой, что-то крикнул и вернулся ко мне. Портфель был при нём.
– Хорошие парни попались, – сказал он на ходу, – отличные просто! Только мудаки…
23
Мы вышли из клуба. У входа стояли такси. Много. К нам сразу направились водители с предложениями «довезти недорого». Я поискал глазами мой Мерседес. Он был здесь. Макс пошёл было к первому попавшемуся такси, но я остановил его и рассказал ему о своей догадке. Пришлось рассказать всю предысторию, хотя это была недлинная предыстория. Макс подумал немного.
– Видишь, Саня, я был прав! Ревнивец! Будет ездить за нами, пока не выяснит, куда ты поехал спать.
– Это понятно, но зачем он ждал предыдущую ночь у моего дома? – спросил я.
– Какой же ты дурак, Саня! Как ты ещё живешь в Москве, я не понимаю?! … Он просто её потерял и всё. Пытался найти, думал, что она у тебя. И вообще, мы можем только гадать, что там у них творится. Тебя это не должно волновать. Если этот парень так переживает, что, потеряв стыд, гоняется за тобой по всей Москве, значит ты на коне! Не волнуйся! Говорю же, разберёмся.
– Давай сейчас подойдём и снимем напряжение.
– Саня! Ты на себя сейчас взгляни! Ты же пьяный! Куда тебе сейчас разбираться с трезвым, усталым, голодным и несчастным мужиком. Повторяю, ему сейчас намного хуже, чем нам. Если тебе его жалко, давай иди, разбирайся.
Я понял! Всё, что говорит Макс, – сущая правда. Мне стало спокойно. Я почувствовал даже жалость к этому немолодому и, очевидно, отчаявшемуся человеку. Я вспомнил, как он сидел за столиком в кафе и смотрел прямо перед собой невидящим взглядом. «Он, скорее всего, встретил меня там случайно. Когда он увидел меня, лицо его так сильно изменилось! Бедняга! Я же сам ему летом давал свою визитную карточку. Ему нелегко! И давно! А кто, интересно, тот парень, который увозил Её после открытия косметического салона? Может быть, мужик в «мерседесе» и за ним тоже следил. А что если и тот парень станет за мной следить!!! Кто он такой? Кто он для Неё? И этот, в «мерседесе», тоже?
Но я думал об этом вполне спокойно. Я понял, что меня не беспокоят Её мужчины. Были они у Неё или они есть?… И сколько их?… Обычно я очень ревнив. Особенно, когда отношения с кем-то заканчивались, и влюблённость проходила. Но ревность-то оставалась: как можно на моё место пускать другого?! Я переживал!.. Но теперь ревности не было! Была невыносимая любовь!.. И мысль: «Лишь бы Ей было хорошо! Конечно, лучше бы со мной! Но если не со мной?… Пусть будет хорошо, и всё!» Но почему-то я думал, что теперь я – номер один. И от этого было спокойно…
Мы с Максом сели в машину самого суетливого водителя. Он проявил наибольшую настойчивость и больше всех набивал себе цену. Нам он не понравился, но сели мы в его машину. Уж слишком он был активен.
Я объяснил, куда ехать. Макс попросил провезти нас через центр. Садясь в машину, он сказал мне: «Чего-то я устал, Саня». Он сказал это так грустно и так… по-настоящему! Эта интонация никак не вязалась с его недавним весельем. Макс сел рядом с водителем, я сзади. Мы поехали молча. В смысле Макс и я молчали, а водитель говорил.
– Зря мы через центр едем. Дорога плохая. Снега много. Долго будем ехать. У меня резина совсем лысая, – жаловался таксист. – Зимние колёса поставить не могу, сами знаете, сколько стоит сейчас новая резина. А бензин!..
– Перестань ныть! Будешь ныть – сейчас выйдем и не заплатим. Понял, да? – очень жёстко сказал Макс. – Ты нас, значит, на лысой резине везёшь? Убить хочешь? Минус десять процентов!
– Ребята! Я же не в том…
– Помолчи, а! – прервал его Макс. – Везёшь – вези! Будешь брюзжать, выйдем, и всё. Мне тебя слушать не хочется. Думаешь, у меня жизнь простая? Ещё не хватало твоё нытьё выслушивать!
Макс говорил так резко, что мне даже стало не по себе. В его словах и интонации чётко прозвучала твёрдость, простота и жёсткость отдалённых промышленных городов и городков. Но это была справедливая жёсткость. Мне тоже противно было слушать жалобы таксиста. Он ныл из-за мизерных возможных дополнительных денег. Дурак! Не мог понять, что когда ноют и выпрашивают, добавлять деньги при расчёте не то чтобы не хочется, а противно…
Водитель заткнулся, мы ехали молча. Макс прижался головой к стеклу дверцы и смотрел на улицу. А я откинулся на заднем сиденье и закрыл глаза…
Нет! В этот раз я не оказался в траншее или на мостике корабля. Я закрыл глаза, откинулся на заднем сиденье, и тьма, которая образовалась в моём мозгу из-за того… что я закрыл глаза… Эта тьма стала вращаться, сначала медленно, потом быстрее и быстрее. «Вертолёты!» – сказал я сам себе. «А вы-то напились в жопу, ваше благородие», – прозвучал во мне трезвый и сильный голос. Он звучал из той части меня, которая не контролирует движения, выражение лица и качество произнесения слов. Он звучал оттуда, откуда я сам наблюдал за собой пьяным и удивлялся сам себе.
Вертолёты! Они настигают выпившего человека даже в самом укромном месте, даже в полной тишине и неге какого-нибудь райского уголка, они проникают в самые защищённые и скрытые частные владения. От них невозможно укрыться!
Можно сбежать от друзей с какого-нибудь банкета. Сбежать, ощущая себя полным сил, и думать, что сегодня удалось не выпить лишнего, что несколько бокалов шампанского, а потом коньяк, довольно много коньяка, но хорошего!.. Это не страшно… Сбежать от всех, броситься в такси и помчаться к той, которая ждёт… Но как только откидываешься на сиденье и закрываешь глаза, тебя настигают вертолёты. Они целой эскадрильей настигают такси, зависают над ним и закруживают и тебя, и машину, и весь город… И тебя уже не дождутся сегодня нигде.
Или весной можно выпить пива с приятелями. А такой тёплый вечер, и сирень, и запахи, и бульвары! Потом поужинать в каком-то ресторане, выпить водки немного. Потом снова гулять и выпить пива. Потом повстречаться с ней и выпить того же, что пьёт она, то есть чего-то сладкого и липкого, проводить её, поцеловать на прощанье, снять с её плеч свой пиджак и пойти по бульвару пешком, а потом сесть на скамейку, чтобы с удовольствием выкурить сигарету. Но только ты сел и расслабился, только затянулся и, вдыхая дым, закрыл глаза, как из-за кустов сирени взмывают вертолёты и скамейка начинает вывинчиваться из земли против часовой стрелки…
