Убери руки от моей девушки, мудак.
Когда она качает головой, и он кладет руку на грудь и смотрит жалобно на нее, я знаю, что она отказала ему, что бы он не предложил ей. Он принимает отказ, но прежде уйти, берет ее за руку и целует ее. Тина вежливо улыбается, и парень уходит.
Так тебе и надо, мудак. Топай отсюда.
Я вижу, как еще один человек приближается к ней, это афроамериканец. Он протягивает ей руку, и она принимает ее, вежливо улыбаясь еще раз. Человек поворачивается, и я замираю.
Бл*********дь!
***
После отказа выпить с парнем, которого я не знаю (да, это не глупо!), я чувствую руку на моей руке. Я поворачиваюсь к очень красивому афроамериканцу. Он выглядит примерно на мой возраст, а волосы у него заплетены в короткие аккуратные дреды. Он одет в черных джинсы и плотно облегающую белую футболку, а его глаза цвета ириски, теплые и мягкие.
Он улыбается мне, и я на время ослепла. У этого парня сногсшибательная улыбка! Широкая, и его зубы белые и блестящие.
Он говорит:
— Простите меня, мисс. Я не мог не заметить, что вы были с моим старым другом наверху. С Николаем Леоковым.
Его голос гладкий как виски с большой выдержкой. Мне нравится.
Я принимаю протянутую руку и пожимаю ее. Я подтверждаю:
— Да, вы правы. Мы с Ником — друзья.
Он улыбается шире и говорит:
— Это здорово. Меня зовут Омар. Приятно познакомиться.
Я отвечаю:
— Взаимно, Омар. Я — Тина.
— Тина, — он говорит так, как будто пробует имя на вкус, и мне нравится, как он произносит его.
Он спрашивает:
— Могу ли я купить тебе выпить, Тина?
Я объясняю и слегка пожимаю плечами:
— Спасибо, но я — ВИП, все мои напитки уже оплачены.
Он смеется и качает головой:
— Ты не легко даешь парням приблизиться к тебе?
Эм, что?
Я спрашиваю в замешательстве:
— Хм, извините... что?
Он подходит ближе ко мне и спокойно отвечает:
— Я думаю, что ты прекрасна. Я хочу узнать тебя. И я определенно хочу, чтобы ты была в моей постели, мами. — Я отстраняюсь от него. Странно, что это он сказал, обращаясь ко мне. Он наклоняется еще ближе и шепчет: — Я многое могу сделать для тебя, детка.
Ничего себе... Может быть, он поможет мне перестать думать о Нике?
Да.
Нет.
Нет.
Может быть.
Возможно?
Я собираюсь извиниться, когда чувствую руку вокруг моей талии.
О, слава богу.
Ник нашел меня.
Я ошеломлена, увидев Духа, и он уставился на Омара.
Его голос со стальными нотками:
— Ты ошибся, О.
Все тепло, которое я видела в глазах Омара секунд назад, испарилось. С жестким взглядом, он говорит:
— Дух. Давно не видел тебя, чувак. — Показывая подбородком в мою сторону, он продолжает: — Она твоя?
Дух отвечает:
— Мы больше так не играем. Тина никому не принадлежит.
Я так запуталась.
Омар улыбается фальшивой улыбкой, так сильно отличающейся от той, которую я видела только минуту назад. Мне интересно, кто этот человек на самом деле. Он произносит:
— Тогда у нее полная свобода действий, и ты это знаешь.
Тело Духа застывает, и он подходит на шаг ближе к нему. Я быстро кладу руку на грудь Духа.
Я говорю тихо, почти шепотом:
— Дух, милый, давай вернемся наверх. Я больше не хочу танцевать.
Глаза Духа смягчаются, когда он смотрит на меня:
— Да.
Омар останавливает меня за руку. Он предлагает:
— Я имел в виду то, что сказал. Подумай об этом.
Он протягивает мне визитку, и я беру ее больше, чтобы успокоить его, чем из-за интереса. Дух, похоже, хочет зарыть этого парня в землю.
Дух продолжает держать меня за талию, пока мы не поднимаемся наверх. Он опускает руку, но берет мою руку в свою и идет быстро. Когда я упираюсь каблуками, чтобы остановить его, куда бы, черт возьми, он меня не вел, он оборачивается ко мне лицом и говорит:
— Мы должны поговорить. Сейчас. — Когда я все еще колеблюсь, он продолжает: — Я могу пронести тебя через весь проклятый клуб, Тина. Тебе решать.
Вот и чудненько!
Я киваю. Дух тащит меня с собой в потайную дверь в углу клуба. Он зол, и я не уверена, что я сделала не так.
Он открывает дверь, и мы заходим внутрь комнаты безопасности. Мои глаза расширяются от удивления.
Я шепчу удивленно:
— Ничего себе.
До того, как у меня появляется шанс, чтобы нажать кнопки и сломать что-нибудь, Дух сопровождает меня до кресла.
Он садится напротив меня и передвигает стул вперед, пока я нахожусь лицом к лицу с ним.
Затем он сидит там, наклонившись вперед, упершись локтями в колени в течение долгого времени.
Я волнуюсь!
Моя шея зудит. Я уже готова признаться в любом преступление, в котором он обвинит меня, чтобы уйти отсюда, когда он говорит:
— Ты когда-либо встречала этого человека раньше?
— Нет, — я быстро качаю головой.
Он вздыхает:
— Черт возьми, Тина. Из всех парней в клубе... — Он вдруг останавливается, и я склоняюсь ближе к нему с широко раскрытыми глазами, надеясь, что он продолжит. Он продолжает, но говорит не то, что я надеялась услышать: — Омар хочет претендовать на тебя. Он хочет, чтобы ты была одной из его девушек. — Когда мои брови поднимаются и на губах появляется отвращение, он продолжает говорить: — О, да, одной из его девушек. Одной из многих. Когда он свяжется с тобой снова, тебе нужно позвонить мне. Меня не волнует, в какое время суток, просто позвони. Ты понимаешь меня?
Я не могу говорить. Я временно оглохла. Поэтому я просто киваю.
Он протягивает руку, и я даю ему визитку Омара. Он кладет ее в карман.
Дух открывает дверь. Когда я собираюсь выйти, он говорит:
— Я напишу тебе мои номера. Будь умницей, Тина, и будешь в безопасности.
Я смотрю на него, что, черт возьми, это значит?
Он быстро кивает мне и закрывает дверь.
Черт побери!
***
Я возвращаюсь в кабинку, все болтают.
Я осматриваюсь вокруг, в поисках Ника.
Мое настроение резко изменилось, и я уверена, что все в кабинке чувствуют это. Я сильно напряжена, что не могу успокоиться, и Ник исчез. Мне действительно нужно обнять его. Не кого угодно. А Ника. Мне нужны теплые, утешающие объятия.
Прямо. Сейчас.
Я ощущаю, как перемещается подушка, и Ник опускается рядом со мной. Его не было в кабинке секунду назад. Я не совсем уверена почему, но чувствую, что готова разрыдаться.
И я делаю это.
Первая слезинка скатывается, и я прячу лицо в шею Ника. Ник встает, прижимает меня к себе и ведет меня к двери за стойкой бара. Когда мы находимся в знакомом зале, Ник останавливается, берет меня на руки как невесту и уносит к дивану в чил-ауте. Как только мы сидим, слезы бегут рекой.
Ник воркует мне на ухо и нежно качает меня:
— Ты разбиваешь мне сердце, дорогая. Мне очень жаль. Ему даже не разрешено появляться здесь, я дал знать его дяде, и он чертовски злится.
— ОН-ОН-ОН сказал, что твой ДР-ДР-ДРУГ! — я заикаюсь в ответ.
Ник гладит мои волосы и говорит:
— Он солгал, детка. Омар — плохой человек. Мне нужно знать, что он сказал тебе. Ты можешь рассказать мне?
Я киваю. Всё еще плача, я отвечаю:
— Он спросил, из твоих ли я ж-ж-женщин, затем он сказал Духу, что м-м-могу решать сама, он сказал мне, что хочет меня в свою п-п-постель! — я заканчиваю, всхлипывая.
Когда я упоминаю последнее, чувствую, что тело для Ника стало таким твердым, как будто он отлит из бронзы.
Ник бы отлично смотрелся как бронзовая статуя.
Ты отвлекаешься, дорогуша.
Ник осторожно говорит:
— Если это то, что ты не хочешь, чтобы произошло, Тина, я прослежу, чтобы этого не случилось. Омар не забирает слова обратно легко, так что может понадобиться его убедить.
Я бормочу:
— Поэтому тебе нужен пистолет?
Я поднимаю голову и вижу противоречивые эмоции на лице Ника. Он шепчет:
— Есть много вещей, которые ты не знаешь обо мне, Тина. Я расскажу тебе все однажды, я обещаю. Но еще не время.
Я киваю и шепчу:
— Хорошо, Ники.
Глава четырнадцатая
Ночевка
После моих рыданий на коленях у Ника в клубе, в воскресенье ночью, он держал меня так, как никогда раньше. В этом ощущалось столько любви и почти отчаяния.
Я испытываю довольно сильные чувства к Нику. И хотя это пугает меня, я напоминаю себе, что все будет в порядке до тех пор, пока он не узнает.
Я часто смотрю на него, когда он не смотрит на меня, а просто делает повседневные вещи, как например, размешивает сахар в кофе по часовой стрелке, а не наоборот. Или, как щурит глаза и чешет подбородок, когда напряженно думает о чем-то. Или, как он закатывает рукава рубашки по локоть, когда напряжен.
Я не могу поверить, что работала через дорогу от «Белого Кролика» в течение двух лет и не знала его. Всё это время, пока я не была знакома с ним, кажется потраченным зря.
Мне грустно от этого.
