— Время и место тебе сообщит позже моя личная помощница, — обозначил уже вслух.
Не уверена, что оное на сегодняшний день у мужчины найдётся, судя по плотности его расписания. Если только ночным будет. С другой стороны, может именно того им и надо. Вот и промолчала. В отличие от собеседницы Владимира. Наши гости давно собирались на выход, уже через минуту по окончанию разговора, в конференц-зале от их делегации осталась одна Зарубина, продолжавшаяся сидеть в кресле, как ни в чём не бывало.
— Не знала, что она у тебя есть, — окинула меня вяло заинтересованным взглядом, после чего вновь сосредоточилась на нём, правда продолжила всё равно обо мне и уже конкретно для меня. — Кофе, кстати, мне так никто и не предложил, — отпустила ленивым замечанием. — Принесёшь? — взглянула на меня снова.
Ответ её явно мало интересовал. Только Белов. Рассматривала, как под микроскопом, с такой тщательностью. Сидящий рядом с ним Рязанов на столь откровенный интерес даже усмехнулся криво, поочерёдно пройдясь в явной оценке по парочке.
— Ты много чего ещё не знаешь обо мне, — ответил между тем Владимир с лёгким пренебрежением. — И что в слове "личной" тебе не понятно, Эвелина? Хочешь кофе, иди и сделай. Заодно и мне порцию сообразишь.
А я только-только на ноги встала…
— Соображу, чего ж не сообразить? — улыбнулась лучезарно рыжая, помолчала немного, а затем добавила вкрадчиво: — Утреннее. Помнится, ты предпочитаешь с карамелью… — дополнила многозначительно.
Вот тут я поняла, что мне точно пора идти. За кофе, угу. По крайней мере, на кухню-то я точно направилась. Правда, первым делом чай себе заварила. И даже вкуса его не ощутила, пока пила большими глотками, снова и снова то и дело давя в себе непонятно откуда взявшееся раздражение. Уже потом кофе налила. Даже две порции. Вместе с Кариной эти чашки отправила.
А вернул их на кухню обратно сам Белов. И даже помыл обе тоже самолично. А после облокотился бедром о край столешницы и довольно мрачно уставился на меня. И говорить что либо вот так сразу не спешил, почти препарируя своим взглядом.
А я прежде так успешно делала вид, что сортирую его почту с планшета, вместе с тем допивая шестую чашку своего успокоительного чая… Всё в итоге в горле застряло.
— Кхм… — прокашлялась вынужденно.
Не менее вынужденно посмотрела на Владимира.
— Вы сказали, встреча в четыре, — демонстративно уставилась на свои наручные часы, которые показывали дообеденное время. — До этого момента мне нужно разобрать текучку. Или ещё какие-то поручения появились?
Ну, а чего он стоит и не уходит?
Нервирует меня.
Я и так сегодня неспокойная.
— А я не припомню, чтобы говорил, что ты можешь быть свободна.
Свободной я точно не была. Даже с чашкой чая в руке. Но спорить не стала. Отставила фарфор в сторону.
— Но совещание закончилось, — сказала, за неимением большего.
Просто потому, что только теперь сообразила: реально ведь свалила из конференц-зала не самым верным способом.
— Верно, — кивнул Владимир, отталкиваясь от кухонного гарнитура и делая шаг по направлению ко мне. — Но это не значит, что ты можешь так просто брать и уходить, потому что тебе так вздумалось или что-то не понравилось. Тем более, не дожидаясь моего на то разрешения. Я ясно выражаюсь?
Он не сказал ничего из того, что ни являлось бы неоправданным. Вполне ожидаемо даже. Однако от того менее обидно не становилось. Засунула эту свою обиду туда же, куда последние двадцать минут засовывала своё раздражение. А ещё невольно задумалась о том, чего это мой господин начальник с той дамочкой там наедине такой промежуток времени заняты были. Последнее, к слову, утихомириванию накатившей обиды малоспособствовало, так что пришлось и от этого мысленно отмахнуться.
— Такого больше не повторится. Прошу прощения, — выдавила из себя, как можно более ровным тоном.
В конце концов, что такое моя гордость, когда надо пять миллионов выплатить, возможно даже больше, если придётся брать кредит на уплату долга? Понятное дело, ничего. Не сломаюсь. Если понадобится, ещё не раз произнесу нечто подобное. Тем более, что...
— Очень на это надеюсь, — с полнейшей серьёзностью кивнул мужчина. — И не стоит извиняться там, где не чувствуешь за собой вины. Мне это ненужно.
— Говорите так, будто наверняка знаете, что я вообще чувствую, — ляпнула и тут же язык себе прикусила.
Ничего же не стоило просто промолчать.
Тогда почему поддаюсь своей слабости?
Пора завязывать с этой неразберихой в моей голове.
— Тебя легко просчитать, — уже намного мягче пояснил Владимир. — Очень говорящая мимика. Учись держать лицо и скрывать свои эмоции от окружающих. Поможет в будущем избежать множества проблем.
С этими словами он развернулся и ушёл.
— Да, я не такая… сложная, как вы, — пробормотала ему вслед.
Но, раз уж то необходимо, я научусь.
Прям сейчас «учиться» и начну...
