Ямасаки подключил свой ноутбук к Интернету и работал, стараясь не думать о случившемся. Но иногда он вставал и подходил к двери, прислушиваясь к шагам в коридоре. Он вернулся с дактилоскопической экспертизы, разрешив снять у него отпечатки четырех пальцев на компьютер, с которого их должны были переслать в банк данных Интерпола, и теперь ждал результатов.
После скандала с комиссаром Энрико Галиндо сидел в баре за чашкой кофе и обдумывал ситуацию. Он все никак не мог успокоиться, и его нервозность выдавала дрожащая правая нога, которую он иногда усилием воли останавливал.
Злой Фил Геддес находился в другом баре, где общался с журналистами, выясняя у них подробности сегодняшней пресс-конференции комиссара Рибейро. Он понимал, что пропустил сегодня очень важное событие, позволив Эрендире Виген стать лидером среди репортеров, находившихся в отеле. И от сознания своего поражения он зверел все больше и больше.
Ровно к пяти часам вечера в отель прибыл американский консул. Он приехал вместе с представителем министерства внутренних дел Испании. Их встретили генеральный менеджер отеля, комиссар Рибейро и несколько местных чиновников. Комиссару пришлось целый час рассказывать консулу, как произошло убийство Исаака Рочберга и какие меры принимает полиция для розыска убийцы.
– Мы связались с Мадридом, – самоуверенно сообщил консул, – к нам едут представители ФБР. Здесь, на месте, они сумеют разобраться в том, что произошло. Ваше руководство не возражает против их участия в расследовании убийства Рочберга.
Комиссар молча выслушал это сообщение. Ему хотелось сказать, что он проработал в полиции более двадцати пяти лет… Ему хотелось сообщить, что он знает почти каждого местного воришку в лицо… Ему хотелось объяснить заморскому выскочке, которому не было и тридцати пяти, что он проведет это расследование гораздо лучше любого агента ФБР, к тому же приехавшего из далекой Америки. Но он внимательно посмотрел на лицо американского консула, взглянул на сопровождавшего его ответственного чиновника министерства внутренних дел, встретился глазами с генеральным менеджером и, вздохнув, промолчал. В конце концов, если не очень умные люди считают, что могут приехать в другую часть света и провести расследование лучше, чем представители местной полиции, то пусть приезжают и проводят свое расследование.
– Нас уже предупредили об их приезде, – устало сказал комиссар. – Должен сказать, что мы получили также сообщение из Интерпола о возможном присутствии в отеле очень опасного преступника, которого они ищут. Я на вашем месте не стал бы задерживаться здесь, а переехал в какой-нибудь другой отель, пока мы не вычислим его. Сейчас мы проверяем отпечатки пальцев у всех подозрительных лиц, которые по росту и возрасту подходят под параметры подопечного Интерпола.
– Мы не можем оставить безнаказанным убийцу американского гражданина, – с важным видом напомнил консул, – и наше посольство сделает все, чтобы найти и передать преступника в руки испанского правосудия.
– Не сомневаюсь, – пробормотал Рибейро, которому начала надоедать самонадеянность консула. – Извините, – неожиданно сказал он, поднимаясь со стула, – меня ждут дела. Надеюсь, вы послушаетесь моего совета.
Он повернулся и не прощаясь вышел из комнаты. Чиновник министерства внутренних дел покачал головой.
– Такие невежи, как этот комиссар, еще встречаются у нас на юге, – сказал он с заметным пренебрежением.
Комиссар прошел в холл, где уже собрались журналисты, узнавшие о случившемся.
– У нас произошло очередное несчастье, – тяжело вздохнув, начал Рибейро, – к сожалению, мы недооценили степень опасности. В результате погибла сеньора Ремедиос Очоа, пресс-секретарь сеньора Пабло Карраско. Сейчас мы принимаем все меры, чтобы не допустить подобных случаев и найти предполагаемых преступников.
– Мистер Рибейро, – сказал один из журналистов, – два часа назад вы говорили нам, что не произошло ничего серьезного, а в это время Эрендира Вигон передавала сообщение о смерти сеньоры Очао. Как вы можете это объяснить?
– В тот момент я не располагал полной информацией по данному вопросу, – строго ответил комиссар, – а у сеньоры Вигон, очевидно, были свои информаторы, о которых я не подозревал.
– Как убили сеньору Очоа? Снова задушили, как и сеньора Рочберга? – поинтересовался репортер одной из испанских газет.
– Это тайна следствия, – уклонился от ответа комиссар, – я не могу говорить об этом с вами.
– Что-нибудь пропало? Вы можете сказать, почему убили сеньору Очоа? – выкрикнул свой вопрос итальянский журналист.
– Мы пока проверяем различные версии.
– Когда вы сможете объявить о первых подозреваемых?
– Мы не торопимся обвинять кого бы то ни было. Идет обычная работа.
– Говорят, в отель приехал всемирно известный эксперт Дронго. Вы его специально вызвали для расследования убийства Исаака Рочберга?
– Нет. Он случайно оказался здесь и был гостем на презентации новых работ Пабло Карраско.
– Нам сообщили, что должен приехать американский консул. Как вы ему объяснили смерть мистера Рочберга?
– Несчастные случаи бывают везде, – ответил Рибейро, – от преступников никто не застрахован. В Америке убивали даже президентов. И взорвали самые высокие башни в Нью-Йорке. Я думаю, господин консул понимает, что никому не под силу предусмотреть все возможности.
– Правда, что к ювелиру Карраско был вызван врач и он лежит в постели с острым сердечным приступом?
– Это неправда. Сеньор Карраско находится у своего знакомого, который чувствует себя плохо. Но его здоровье не имеет никакого отношения к случившимся преступлениям.
– Сеньор комиссар, когда вы… – попытался спросить следующий журналист, но Рибейро взмахнул рукой:
– Благодарю вас всех. Мы встретимся с вами завтра. – Он повернулся и, не обращая внимания на истошные вопли неудовлетворенных журналистов, направился к кабинету, который был выделен ему для работы. Там его уже ждала Ирина Петкова.
– Есть новости из Интерпола? – спросил ее комиссар, усаживаясь в кресло.
– Там проверили по картотеке все отпечатки пальцев, – сообщила она. – Двадцать восемь человек, из них три женщины. Двое служащих отеля. И ни у кого ничего подозрительного. Убийцы, которого мы ищем, среди них нет.
– Ямасаки был среди проверяемых? – уточнил комиссар.
– Да. И Галиндо тоже. Но их отпечатки не совпали.
– Значит, мы ошиблись, – признал свое поражение комиссар, – среди гостей нет Дудника.
– Он здесь, – настойчиво возразила Петкова. – Я не знаю, возможно, он превратился в невидимку, но он здесь.
– У меня рост под метр восемьдесят, – сообщил комиссар, с любопытством взглянув на молодую женщину. – Может, и мне стоит послать в ваше бюро свои отпечатки пальцев?
– Не нужно, – ответила Ирина, – получается, что мы ошиблись. И здесь действует другой убийца. Совсем другой, но от этого не менее опасный.
– И нам нужно начинать все заново, – согласился комиссар, – больше мы не станем искать мужчину ростом в метр семьдесят восемь. Теперь начнем искать убийцу, который может быть любого роста.
– Позовите Дронго, – предложила Петкова. – Может быть, он нам что-нибудь подскажет.
Комиссар поднял трубку и набрал номер Дронго.
– Вы не могли бы зайти ко мне? – попросил он.
– Конечно, комиссар. Вы получили результаты вашей экспертизы?
– Пустышка, – пробормотал комиссар, – ничего не нашли.
– Я так и думал, – сказал Дронго, – сейчас я к вам приду.
Рибейро положил трубку и взглянул на Ирину.
– С журналистами я пообщался, – тяжело вздохнул комиссар, – и попросил собрать всех приглашенных Карраско ювелиров ко мне, чтобы снова поговорить с ними. Не знаю, что это даст…
– У вас есть другой план? – спросила Ирина.
– Нет. И не может быть. У меня есть только мой старый проверенный метод. Буду допрашивать каждого из подозреваемых по одному, затем устрою им перекрестный допрос. Проверю по минутам, где каждый из них находился и что делал. Короче говоря, начну работать, уже не имея в уме вашего убийцу, а так, как я всегда работал. Буду проверять всех, даже Бернардо.
– Бернардо… – задумалась Петкова. – Вы ведь его хорошо знаете?
– Конечно, знаю. Он был прекрасным полицейским. До сих пор не понимаю, почему он ушел из полиции. Мог бы работать еще несколько лет. Но как только подошел срок его пенсии, он сразу подал в отставку. Говорили, что у него были семейные проблемы… Мне всегда казалось, что он человек надежный и проверенный. А сейчас я и не знаю, можно ли кого-то назвать «проверенным». Ведь убийцу мы так и не смогли вычислить.
– У Бернардо очень сильные руки, – задумчиво произнесла Ирина.
– Да, я об этом тоже думал, – согласился Рибейро, – но поверить, что это он спланировал два таких убийства, мне очень сложно.
