– Надо идти, – сказал он, – мне кажется, я что-то слышу.
– Что? – спросил Крамп.
– Вода, – ответил Мински. – Я отчетливо слышу ее журчание.
– И мне так кажется, – подтвердил Крамп, – но может, мы оба ошибаемся.
Но они не ошиблись. Всего в нескольких ярдах от них на дне узкого ущелья струился маленький ручеек.
Мински снова начал подниматься.
– Золото нужно оставить здесь, а потом вернуться за ним.
Он с трудом приподнялся, но руки его подломились, и он рухнул на землю. Крампу удалось встать на колени.
– Эй, мой слуга, – обратился он к Мински, – ступай и принеси мне воды.
– Иди-ка ты к черту, – огрызнулся Мински и, сделав очередную попытку подняться, вновь упал. Крамп протянул руку и ударил его.
– Вставай, дурак, – прохрипел он, – и принеси воды, иначе мы оба сдохнем!
Мински еще раз попробовал встать. Крамп пытался ему помочь, подставляя спину для опоры. Мински, наконец, встал на ноги, но, потеряв равновесие, снова упал.
– Вставай! Вставай! – повторял Крамп.
– Не могу, – отвечал Мински.
– Можешь! – вдруг пронзительно завизжал Крамп. – Ты нарочно лежишь и дожидаешься, пока я умру, чтобы прикарманить мое золото. Но ты его никогда не получишь!
Он повернулся и принялся рыться в своем мешке, выбирая слиток потяжелее. Мински лежал неподвижно.
– Ты хотел получить мое золото, так получай! – с этими словами Крамп ударил куском золота Мински по затылку. Тот дернулся и затих.
– Я проучу тебя! – рычал Крамп, колотя Мински по голове, пока она не превратилась в кровавое месиво.
Затем он откинулся назад и, полюбовавшись своей работой, захохотал.
– Я ведь обещал, что убью тебя, – самодовольно произнес он, – а ты, дурачок, не верил. Теперь все золото мое.
Крамп совершенно сошел с ума. Каким-то чудом ему удалось привстать на ноги, и он попытался вскинуть на спину мешок Мински, но не смог даже сдвинуть его с места. После нескольких неудачных попыток он, обессиленный, упал рядом и принялся тихо перебирать золото пальцами.
XXIX. ПЕРВЫЙ ДОМ
Тарзан не торопился с поисками тропы, ведущей из Амельтео. Кроме главной проблемы – разыскать самозванца и покарать его, возникла другая, не менее важная – пища.
Внимательно исследовав местность, он убедился, что у подножия холмов дичи не было, поэтому пришлось вернуться обратно.
Чилтерн был больше всего заинтересован в том, чтобы как можно скорее выбраться отсюда, но вскоре он убедился, что из них двоих он ничего не решает. Все решения принимал Тарзан, и делал он это крайне неторопливо. Чилтерн подумал, что он ленив, так как никогда не видел его в действии.
Многими повадками он напоминал Чилтерну дикого зверя, особенно льва, передвигающегося очень медленно, но мгновенно взрывающегося в случае необходимости. Чилтерна занимал вопрос, произойдет ли подобное превращение когда-нибудь и с Тарзаном.
Охота отвлекла их назад в холмы и оказалась удачной. Теперь у них было мясо и фрукты, которые собирал Тарзан. Человек-обезьяна разделил мясо пополам. Американец испытал некоторый испуг, когда Тарзан набросился на свою долю, издавая при этом приглушенное рычание. Чилтерн повертел в руках свой кусок мяса, и наконец решился произнести:
– Боюсь, мой желудок не в состоянии это переварить.
– Тогда поджарьте его, – ответил Тарзан.
– Но у меня нет спичек.
– Соберите хворост, а я разожгу вам костер. На следующий день они, как показалось Чилтерну, бесцельно ходили кругами. Но Тарзан думал совершенно иначе. Всегда, когда он попадал в новую страну, Тарзан внимательно изучал ее, на случай, если придется туда возвращаться. Поэтому он запоминал мельчайшие подробности ландшафта.
Они спускались с холмов, когда Тарзан, насторожившись, остановился. Чилтерн тоже замер и с испугом огляделся.
– Вы что-то заметили?
– Где-то недалеко белые люди, и оба мертвы, – ответил Тарзан.
– Но я ничего не вижу, – засомневался американец.
– Я тоже, – проговорил Тарзан и уверенно двинулся вперед.
Чилтерн недоумевал, так как ветер, дующий ему прямо в лицо, ничего ему не говорил. Он подумал, уж не помешался ли его спутник, и был готов поставить на пари несколько фунтов за то, что никаких мертвецов впереди нет. Был бы тут его старый приятель Рэнд, великий спорщик, он непременно сделал бы ставку.
Наконец они поднялись на небольшой холм и внизу неподалеку от ручья увидели тела двух человек. Чилтерн присвистнул.
– Вот это да! – воскликнул он. – Как вы об этом узнали?
– Благодаря курсу, которому не обучают ни в Оксфорде, ни в Кембридже, – с легкой улыбкой объяснил Тарзан.
– Независимо от того, где вы прослушали этот курс, это – невероятно!
Они подошли к мертвецам, и Тарзан внимательно осмотрел их.
– Причина смерти одного очевидна, второй умер от жажды и истощения.
Он присел и развязал узлы.
– Золото! – воскликнул Болтон-Чилтерн. – Господи, сколько тут золота, и какие самородки!
– Вот цена двух человеческих жизней, – сказал Тарзан, – но для людей цивилизованных это вполне типично: скорее умереть от жажды в двух шагах от воды, чем расстаться со своим золотом.
– Вы слишком суровы, – произнес Чилтерн.
– Для двух негодяев это справедливый конец.
– Вы знали их раньше?
– И очень хорошо. Вот этот хотел убить меня, – Тарзан указал на тело Крампа.
Чилтерн подошел поближе и приподнял оба узла с золотом.
– Похоже на подарок судьбы. Тарзан в ответ дернул плечами.
– Вы тоже хотите взять золото с собой?
– И закончить жизнь, как они? – Чилтерн махнул рукой в сторону трупов. – Благодарю покорно.
– Тогда в путь, – сказал Тарзан.
* * *
Солнечные блики играли на лице Сандры, но она не торопилась открывать глаза. Ей снилось, что она у себя дома, и не хотелось просыпаться. Наконец девушка очнулась. Повернувшись на бок, она увидела рядом спящего мужчину. Тут она вспомнила все, и сердце ее упало. Страшным было возвращение из мира грез в действительность, но при виде спящего рядом человека, она вновь обрела уверенность. Сандра тихонько поднялась и спустилась к ручью. Напившись и умывшись, она вспомнила, что слышала вечером рычание льва, но от усталости забыла об опасности и уснула.
Когда она вернулась, мужчина сидел на траве и смотрел на нее. Они поздоровались.
– Как тебе спалось? – спросил мужчина.
– Отлично, и я прекрасно отдохнула.
– Прекрасно, но сегодня мы еще побудем здесь, чтобы ты полностью окрепла.
– Тут так хорошо, что я готова остаться здесь навсегда. Первый раз за все это время я чувствую себя спокойной и счастливой.
Они провели целый день на лужайке, отдыхая и разговаривая. Им было о чем поговорить. Сандра рассказала ему о своей семье, о матери, которую потеряла, будучи еще совсем маленькой, об отце, которого она очень любила.
