Рейтинговые книги
Читем онлайн Барьер трёх минут - Яан Раннап

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34

— Щёлк! — снова нажимает Ээри. Тик-так-так-так мчится по кругу стрелка. Мчись, мчись. Иначе как же мы узнаем, как долго длится рукопожатие двух учителей.

Рукопожатие учителей двух школ длится две и четыре десятых секунды. Гляди-ка, старик-физик пришёл поучаствовать в спортивной жизни. Может, собирает материал для новых задачек? Начальная скорость ядра массой в четыре килограмма... Через две секунды после старта скорость бегуна... Сам знает, что делает. Каждый должен сам знать, что делает.

Ээри ничего не имеет против физики. Физика — наука честная. Справедливая. Будьте любезны, мощность равняется работе, произведённой в единицу времени. Больше напряжёшься, будешь на столько же мощнее. Не то что в спорте, где тренируйся хоть до одурения, но другой, филонивший, пока ты тренировался, всё равно покажет тебе спину. Покажет, несмотря на утверждение газетных статей, что для достижения успеха достаточно лишь одного процента таланта, девяносто девять процентов — труд. Этот другой позволит тебе восемьсот метров переть впереди и уже верить, что на сей раз, наконец-то, есть бог на небе и справедливость на земле, позволит тебе почти достичь победы, чтобы затем, словно тень, выскочить у тебя из-за спины за несколько десятков метров до финиша и в два счёта лишить тебя всех надежд.

Щёлк! — ход. Щёлк! — стоп. Что такое? Почему новое рукопожатие длилось всего одну секунду? Но глянь-ка внимательнее, Ээри. Кому протянули руку? Ну да! Ученику, не учителю.

Абитуриента, удостоившегося чести пожать руку учителю, Ээри знает. Да и кто его не знает? Вольдемар Каннель, по-будничному Кандле Волли. На Каннеле держатся радиопередачи, раздающиеся по средам в школе. «И теперь ещё последний вопрос. Почему лично ты занимаешься спортом?»

Об этом он допытывался всего неделю назад, во время школьного спортивного дня у всех, кто стали победителями. Ну и нашёл же вопросик? Будто кто-то скажет правду, если известно, что вскоре каждое твоё слово будет звучать на всю школу. Однако Роланд, кажется, сказал-таки правду. Почему он занимается спортом? Просто ему это интересно. Каннель, известное дело, ожидал большего. «Ты, конечно, имеешь в виду, что спорт помогает тебе вырабатывать волевые качества?» — предложил он. Каннелю ничего не стоит сунуть в уста человеку свои слова, но с Роландом этот номер не удался. Роланд ухмыльнулся и упрямо продолжал твердить своё: он имеет в виду именно то, что оказал. Просто ему очень интересно иногда соревноваться с другими.

Ээри ничего не может поделать, Роланд, ответивший вот так, нравится ему, хотя вообще-то он послал бы его куда подальше. Про себя Ээри нипочём бы не смог сказать правду. То есть, полную правду. Тогда ему пришлось бы говорить и про свои оттопыренные уши. И про маленький, усеянный веснушками нос. И о криво растущих верхних зубах. Любая из этих неприятностей, даже в отдельности, капитально уродует лицо, а что уж тут, когда они собрались все вместе.

Конечно, известно, что не так уж важно, как человек выглядит. Ээри не раз читал, мол, важнее то, что скрывается под внешностью. Так сказать, внутренняя красота. Да, точно так было однажды написано в газете, что внешность ничего не значит. Главное — душевная красота.

Хорошо бы встретиться с тем, кто это написал. Ээри отдал бы ему два похожих на лопухи уха, шесть вкривь и вкось растущих передних зубов и задранный к небу курносый нос. Пусть писака расположит всё это вокруг своей красивой души, прийдет на школьный вечер и посмотрит, как девчонки, когда объявляют дамский вальс, проходят мимо него, словно мимо километрового столба. Ээри-то не переживает, его девчонки не интересуют, ему всё равно, есть они или их нет. А вот как газетчик будет себя чувствовать?

Почему ты занимаешься спортом? Ну а чем же прикажете заниматься? В спорте, как бы там ни было, большие уши ничего не значат. Не такие уж они и большие, чтобы паруситься и мешать бегу.

Интересно, догадается ли физрук, что Роланд не слыхал об изменении расписания? С чего бы ему догадаться. Он ведь не знает, как разнёс сообщение Соодсон. Должность секретаря комитета комсомола сделала Соодсона таким важным, что ему ничего не стоит посреди урока постучать в дверь класса и попросить у учителя разрешение сделать маленькое сообщение. Так он поступил и с их седьмым «Б». Да только Роланд, единственный, кого это сообщение касалось, как раз отсутствовал — отправился в учительскую за мелом.

Ээри-то сразу заметил, что Роланда нет в классе. Он думал, что и остальные это заметили. Но у них, видно, были другие дела, поважнее. Во время перемены, прогуливаясь в коридоре, Ээри ради интереса держался поближе к Роланду. Может быть, всё же кто-то подойдёт и скажет? Ведь в классе все вроде должны были знать, что Роланд включён в сборную школы.

Никто не подошёл к Роланду с сообщением. Видимо, и позже никто ему не сказал, иначе Роланд теперь был бы тут.

Часы показывают уже почти два, но скамьи на трибунах полупустые. Пожалуй, они и не заполнятся. Если вспомнить рассказы дяди и отца Ээри, то выходит, что раньше всё было совсем по-другому. Раньше кубковые соревнования между школами собирали на стадионе полгорода. На трибунах вроде бы даже мест не хватало. А болельщики, подбадривавшие своих спортсменов, так орали, что вороны со страху взлетали с деревьев парка. И победителей уносили со стадиона на руках. Наверное, рассказы дяди и отца и были причиной того, что уже малышом-третьеклассником Ээри начал тайком бегать в парке кирпичного завода высунув язык и имея перед собой ясную цель: лучший в классе, сильнейший в школе, чемпион района... Воздушные замки.

Ну да, сначала-то и впрямь всё шло хорошо. Во время весеннего кросса он оставил далеко позади себя всех мальчишек из своего класса. Летом в лагере был непобедим. И так несколько лет. Пока не появился Роланд.

Роланд появился в их шестом классе в начале зимы. Это была бесснежная зима, какие часто случаются в последние годы. Ходить на лыжах было совсем невозможно. На уроках физкультуры Ийберлаан вместо лыж устраивал просто бег. Даже лыжные соревнования на приз «Пионерской правды» были заменены кроссом.

Ээри к тому времени уже достаточно натренировался самостоятельно, ему не составляло никакого труда держаться впереди цепочки мальчишек. Перед финишем он обычно делал спурт, отрывался от одноклассников и затем, оглядываясь, заканчивал со спокойным превосходством. Как Борзов в свои лучшие времена. Как человек, уверенный в своих силах.

Но появился Роланд и враз положил конец его победам. Оторваться от Роланда Ээри не удалось. Наоборот. Роланд оторвался от него. Метров за пятьдесят до финишной ленточки ноги Роланда вдруг заработали так быстро, что он стал словно ускользать от Ээри. Такой отрыв Ээри видел раньше лишь в фильме про Олимпийские игры. Вот так играл в кошки-мышки со своими соперниками золотой медалист Мюнхена Дэвид Уоттл.

Это было чертовски несправедливо по отношению к Ээри. У Роланда не было ни малейшей необходимости лезть на беговую дорожку. Он и без того в первый же день своего появления изумил мисс англичанку: на её «Ду ю рейли спик инглиш?» он бросил небрежно: «Иес, ай ду» и, не дав никому опомниться, тут же произнёс длиннющую речь, так шепеляво, словно у него была во рту горячая картофелина. Одного этого было вполне достаточно, чтобы стать школьной знаменитостью. Особенно, если учесть заявление их мисс, что столь свободно говорящего на иностранном языке ученика в их славной первой средней школе не было уже двенадцать лет. Но мало того: у него ещё обнаружился и голос. С неделю спустя после появления Роланда в школе, он уже вертелся у микрофона перед оркестром старшеклассников, и вскоре дело дошло уже до того, что девчонки не только шестого, а и седьмого, и восьмого класса устремляли на него взоры, которые могли бы и железо расплавить.

Чёрт с ними, с их взглядами. Они ничего не значили для Ээри. И английский язык Роланда ничего не значил. Подумаешь, чудо, если мать словесница. Но что его, Ээри, обогнали на беговой дорожке, этого он не мог переварить. Сжав зубы, тряс он руку Роланда после первого поражения, а в голове билась одна-единственная мысль: в следующий раз ты получишь!

И каким же он был дураком. Он тогда ещё искренне верил, что кто больше тренируется, тот и бегает лучше. Ну, если уж не вдвое больше — вдвое быстрее, то всё-таки. Он верил и всё подгонял себя. Ещё два-три километра, ещё, ещё. Чтобы через несколько месяцев вновь пережить испытанную уже раз горечь поражения. И что ещё хуже — убедиться, что вовсе не всегда упорство приводит к цели.

Ээри слышит за забором рёв мотора большой машины, визг тормозов, шуршание земли под шинами и глухой стук дверок. Возле главных ворот остановился грузовик с крытым кузовом. А вдруг на нём приехал Роланд? Заметил, что надо спешить, поймал попутную машину...

Щёлк! — Ээри включает секундомер и трусит поближе к воротам. Почему бы ему и не трусить? Никто не обратит на это внимания. Ведь он в тренировочном костюме. Его принимают за участника соревнований.

1 ... 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Барьер трёх минут - Яан Раннап бесплатно.

Оставить комментарий