– Это было лихо, – сказала она.
Крейг понял, что наконец произвел на нее впечатление.
19.00
Кит установил ноутбук в чулане, тесном помещении, куда можно было проникнуть только из его спальни. Он включил определитель отпечатков пальцев, а также считыватель – создатель перфокарт, который он купил в комиссионке за 270 фунтов.
Эта комнатка всегда была его прибежищем. Когда он был маленький, у них было всего три спальни: мама с папой спали в хозяйской спальне, Ольга и Миранда – во второй комнате, а Кит – на раскладушке в этом чулане, примыкавшем к спальне девушек. После того как была сделана пристройка и Ольга отправилась в университет, Кит получил эту спальню, а также чулан, который и стал его убежищем.
Чулан был по-прежнему обставлен, как комната школьника, где стояли дешевый письменный стол, книжная полка, маленький телевизор и кресло, которое раскладывалось, превращаясь в маленькую кровать, – ею часто пользовались школьные приятели, когда приезжали с ночевкой. Сев за стол, Кит с грустью подумал о том, сколько унылых часов он провел тут, делая домашние задания по географии и биологии, твердя имена средневековых королей и неправильные глаголы. «Цезарь, приветствуем тебя!» Он столько всего выучил и все забыл.
Он взял карту, украденную у отца, и сунул в считыватель-создатель. Ее верх торчал из щели, и на нем отчетливо читались напечатанные слова «Оксенфорд медикал». Кит надеялся, что никто к нему не войдет. Они все сидят на кухне. Лори готовила osso bucco[4] по рецепту Маммы Марты – Кит чувствовал запах чеснока. Папа открыл бутылку шампанского. И теперь все начнут рассказывать друг другу разные истории: «А помните, когда?..»
На вмонтированном в перфокарту чипе запечатлены отпечатки пальца отца. Это была не просто картинка, которую легко подделать, – фотография пальца могла провести любого, кто вздумал бы ее сканировать. А Кит, использовав крошечную электронную разницу между выступами и провалами на коже, создал такое изображение, которое запечатлело двадцать пять точек на отпечатке. Кит создал также программу, которая закодировала все эти подробности. У него дома было несколько прототипов сканера отпечатков пальца, и он, естественно, хранил копию созданного им устройства.
Сейчас он установил свой переносной компьютер, чтобы прочесть перфокарту. Единственная опасность таилась в том, что кто-то в «Оксенфорд медикал» – возможно, Тони Галло – мог внести в компьютер изменения и тогда созданная Китом программа больше не работала бы, – например, могли сделать так, что машина требовала бы код допуска, прежде чем прочесть карту. Едва ли, конечно, кто-то побеспокоится и потратится, чтобы создать такую охрану, – это представлялось маловероятным, но все-таки это могло произойти. И Кит не сказал Найджелу о такой возможности.
В волнении Кит прождал несколько секунд, глядя на экран.
Наконец он засветился, и на нем появилось закодированное изображение отпечатка пальца Стэнли во всех подробностях. Кит с облегчением вздохнул и сохранил файл.
Тут в комнату вошла его племянница Каролина с крысой.
Она была одета не по возрасту – в цветастом платье и белых чулочках. Крыса была белая, с красными глазками. Каролина села в кресло и принялась гладить свою любимицу.
Кит подавил желание ругнуться. Он ведь не мог сказать ей, что занят секретным делом и хочет, чтобы его оставили в одиночестве. Но и продолжать при ней он не мог.
Каролина всегда ему докучала. С раннего возраста она героизировала своего молодого дядю Кита и поклонялась ему. Он быстро устал от этого, и ему опостылело то, как девчонка ходила за ним по пятам. Но избавиться от нее было трудно.
Он постарался быть поласковее.
– Как поживает твоя крыса? – спросил он.
– Его зовут Леонард, – ответила она тоном легкого укора.
– Значит, Леонард. Где ты его нашла?
– В «Раю для любимчиков» на Сочихолл-стрит. – Она выпустила из рук крысу, и та, пробежав по руке, уселась ей на плечо.
Кит считал, что девочка немного не в себе – надо же, таскать с собой крысу, точно ребенка. Каролина была похожа на свою мать Ольгу – у нее были такие же длинные черные волосы и густые черные брови, но если Ольга была сухая и строгая, Каролина была плаксивая, как дождливый февраль. Правда, ей всего лишь семнадцать, и она еще может повзрослеть.
Кит надеялся, что она слишком занята собой и своим любимцем, чтобы заметить, что из считывателя торчит карта со словами «Оксенфорд медикал», напечатанными наверху. Но даже до нее дойдет, что он не может иметь пропуск в «Кремль» через девять месяцев после того, как его уволили.
– А чем ты занят? – спросила она его.
– Работаю. Мне нужно сегодня все закончить. – Ему хотелось вытащить перфокарту из считывателя, но он боялся, что тем самым привлечет ее внимание.
– Я не хочу тебе мешать – продолжай заниматься своим делом.
– Внизу ничего не происходит?
– Мама и тетя Миранда готовят носки для рождественских подарков в гостиной, так что меня выгнали.
– А-а. – Он повернулся к компьютеру и переключил программу на «Чтение». Теперь ему надо было бы сканировать свои отпечатки, но он не мог это сделать при Каролине. Сама она может и не понять того, что происходит, но она способна упомянуть об этом кому-нибудь. Кит сделал вид, что изучает экран, а сам усиленно думал, как избавиться от назойливой племянницы. Через минуту озарение пришло. Он сделал вид, что чихнул.
– Будь здоров, – сказала она.
– Спасибо. – Он снова чихнул. – Знаешь, мне кажется, у меня это от твоего бедного Леонарда.
– Как такое может быть? – возмутилась она.
– Я немного подвержен аллергии, а комнатка тут такая маленькая.
Она поднялась с кресла.
– Мы не хотим вызывать у людей чиханье, верно, Леонард? – И вышла из кладовки.
Кит с радостью закрыл за ней дверь, затем сел и приложил указательный палец своей правой руки к стеклу сканера. Программа изучила его отпечаток и закодировала его. Кит сохранил файл.
Наконец, он загрузил отпечатки своего пальца на запрограммированную перфокарту поверх отпечатков своего отца. Никто другой сделать этого не мог, если у него не было программного обеспечения Кита плюс украденной перфокарты с нужным кодом. Если бы Кит заново разрабатывал систему, он не стал бы возиться, создавая перфокарты, которые нельзя переделать. А вот Тони Галло могла это сделать. Он с тревогой смотрел на экран, чуть ли не ожидая увидеть надпись: «У ВАС НЕТ ДОПУСКА».
Но такой надписи не появилось. На этот раз Тони не перехитрила его. Он снова проверил данные чипа, чтобы убедиться, что успешно провел процедуру. Так оно и было: на перфокарте были отпечатки Кита, а не Стэнли.
– Есть! – громко, торжествующе произнес он.
Он вынул перфокарту из машины и положил в карман. Теперь она впустит его в ЛБЗ-4. Когда он приложит перфокарту к считывателю, а пальцем коснется панели, компьютер прочтет данные на перфокарте и сравнит их с отпечатком пальца; обнаружив, что они совпадают, он откроет дверь.
А Кит, вернувшись из лаборатории, проделает все в обратной последовательности, сотрет с чипа данные своего отпечатка и, восстановив отпечаток Стэнли, завтра вернет перфокарту в бумажник отца. Компьютер в «Кремле» зафиксирует, что Стэнли Оксенфорд заходил в ЛБЗ-4 рано утром 25 декабря. Стэнли возразит, что он был дома и лежал в постели, а Тони Галло скажет полиции, что никто не мог воспользоваться картой Стэнли, так как проверяется отпечаток его пальца.
– Отлично! – громко произнес он. Приятно было думать, как все они будут озадачены.
Существуют такие биометрические системы, которые в целях безопасности сверяют отпечатки пальца с данными, хранящимися в центральном компьютере. Если бы в «Кремле» пользовались такой системой, Киту потребовался бы доступ к базе данных. Но служащим почему-то неприятно было знать, что их персональные данные хранятся в компьютерах компании. Ученые часто читали «Гардиан» и были требовательны до мелочей в отношении соблюдения своих гражданских прав. Вот Кит и решил хранить данные отпечатков на перфокарте, а не в центральной базе данных, чтобы сотрудники легче приняли новые правила безопасности. Он и не предполагал, что настанет день, когда он попытается взломать собственную схему.
Он был доволен. Первая стадия была завершена. Теперь у него есть пропуск в ЛБЗ-4. Но прежде чем воспользоваться им, надо попасть в «Кремль».
Он вытащил из кармана мобильный телефон. И набрал номер мобильника Хэмиша Маккиннона, одного из охранников, дежуривших сегодня вечером в «Кремле». Хэмиш поставлял наркотики в компанию: марихуану для молодых ученых и экстази для секретарш на уик-энд. Он не имел дела с кокаином или крэком, зная, что рано или поздно кто-нибудь из заядлых наркоманов наверняка выдаст его. Кит попросил Хэмиша быть сегодня его осведомителем, так как был уверен, что Хэмиш не посмеет проболтаться – у него ведь есть свои тайны, которые надо скрывать.
