— Что вы тут делаете? — рявкнул он.
Холодный, отстраненный тон резанул Тоби, которая никак не ожидала такой реакции. Она пришла извиниться за свое поведение в тот день, когда Энн и Холт забрали Молли домой, и собиралась порадовать его рассказом о внезапном наследстве. Сказать ему, что будет любить его вопреки его необычному образу жизни, что ее не беспокоит, какие секреты он скрывает, и она будет с ним, что бы ни случилось.
И вот, вместо того, чтобы обрадоваться, он, похоже, разозлился.
Тоби поднялась из-за стола и направилась к нему.
— Я хотела... устроить праздничный вечер по случаю твоего возвращения домой, — промямлила она в замешательстве от угрюмого выражения его лица.
Куда девался веселый, приветливый Клей, которого она полюбила? Кто этот хмурый человек, который только что вошел в комнату?
— Зачем?
— Кое-что произошло, и у меня была куча времени, чтобы подумать.
Тоби остановилась в проходе из кухни в гостиную.
Клей оглядел ее наряд и направился к ней. Тоби попятилась, увидев его дикий взгляд.
— Лучше избавь нас обоих от лишней головной боли! — грубо проговорил Клей.
— Что случилось, Клей? Ты сам на себя не похож! — воскликнула Тоби.
— С чего ты взяла? Ты ведь не знаешь меня.
На глаза у Тоби навернулись слезы. Все вышло совсем не так, как она ожидала. Она задумала милый ужин, празднование того, что он запатентовал свое изобретение, а затем долгое романтическое обольщение.
— Я... я приготовила ужин.
Губы у Тоби дрожали, она боролась с собой, чтобы не расплакаться.
— Выключи плиту. Я не голоден.
Тоби поднесла руку ко рту. В чем она ошиблась? Почему он вдруг так сильно изменился? Тоби огляделась, подошла к плите и выключила ее.
Она услышала его шаги по линолеуму и, обернувшись, увидела, что он стоит, скрестив руки на груди, и пристально смотрит на нее. Тоби почувствовала себя букашкой под микроскопом.
— Что-то не так? Я хотела помочь...
— Ты ничем не можешь помочь.
Она могла бы утешить его, обнять и ослабить боль, какая бы трагедия на него ни навалилась. А трагедия случилась, это было написано у него на лице.
— Скажи мне, в чем дело? — настаивала она.
— Я не хочу говорить.
— Что-нибудь с Молли? — внезапно испугалась Тоби.
— Насколько я знаю, с ней все в порядке.
Значит, проблема не в племяннице. Тоби задумалась. Он должен был вернуться ликующим по случаю своего успеха с рециклером, а не хмурым и надутым. Ее осенило: как часто она видела такое же изменение настроения у своего отца! Уже ребенком она научилась не попадаться ему на глаза, пока тучи не рассеются. Вероятно, что-то не получилось в патентном бюро. Другого объяснения нет.
Значит, она может подойти к нему без страха. Теперь ей ясно, почему он зол.
— Поговори со мной, Клей. Перестань прятаться.
Она подошла и обняла его. Взгляд его потеплел, но он не ответил на объятие,
— Четыре года жизни, и все псу под хвост, — буркнул он.
— Что случилось?
Клей хохотнул.
— Перед вами Клей Бартон, великий изобретатель, собравшийся спасти мир и решить проблему отходов своим рециклером.
— Перестань плакаться.
— Вам легко говорить, доктор. Когда вы пошли в медицинский институт, вы были уверены в постоянной работе и своей роли в обществе. А я просто фантазирующий дурень.
— Неправда.
— Неудачник.
— Вовсе нет.
— К сожалению — да, — фыркнул Клей и покачал головой. — Представляешь? Кто-то запатентовал похожий рециклер недели три назад.
— О, Клей, мне так жаль. Но это же показывает, что ты на правильном пути.
— И что мне от того? А если бы я женился и должен был содержать семью? Четыре года ухлопать на эту работу — и кто-то меня опередил.
— Вот об этом-то я и пришла поговорить. Совершенно неважно, что ты не имеешь постоянной работы. Теперь у меня достаточно средств, чтобы содержать нас обоих.
Клей помотал головой.
— Нет, ты была права. Я точно как твой отец, безответственный мечтатель, витающий в облаках.
— Я ошибалась в своем отце. Видела только то, чего он не смог нам дать. Клей, важно то, что он занимался любимым делом.
— Во вред тебе и твоей матери.
— Мой отец провидел во времени. Мать понимала это, а я нет.
— О чем ты говоришь?
Клей посмотрел на нее. Тоби разжала объятия и сделала шаг назад. Она набрала в грудь воздуху и выпалила:
— Теперь у меня есть деньги.
— Что?
— Одна из сумасбродных идей отца оказалась не такой уж сумасбродной. Потребовалось семнадцать лет, чтобы она принесла свои плоды, но его вложения в подъем затонувшего корабля с лихвой окупились.
На лице у Клея появилась саркастическая улыбка.
— Ну, доктор, вы круты на поворотах. Сначала вы отвергали меня как неспособного обеспечить устойчивое будущее, а теперь решили взять на себя все заботы обо мне. Это просто смешно.
Клей прав, она ассоциировала его со своим отцом. Но теперь она больше не судит о людях по их финансовым достижениям. Она переросла это и была горда собою. Ее новообретенное чувство справедливости не имело ничего общего со свалившимся вдруг наследством. Неожиданный успех отцовского проекта только проиллюстрировал то, что она уже знала: желания сердца важнее, чем деньги, а Клей Бартон и был таким ее желанием.
— Я многому научилась с тех пор, как познакомилась с тобой и Молли.
— Мне нужно твое уважение, а не твоя жалость. Пока я не докажу, что я что-то значу, я не могу связывать себя обязательствами.
— Чепуха! Что из того, что кто-то опередил тебя с рециклером? Будут и другие изобретения, и ты в конечном итоге добьешься успеха, если только не сдашься.
— Да, посмертно. Очень заманчивая перспектива. — Тон его все еще оставался саркастическим, и было ясно, что боль не утихла.
Странно, как они поменялись ролями. Вначале она опасалась связать себя с эксцентричным изобретателем, а он старался очаровать ее. А теперь, когда ему это удалось, он дал задний ход и требует осторожности.
Да, она пришла сюда, чтобы показать ему, как много он для нее значит, и она не собирается оставлять его, когда больше всего ему нужна. Тоби встала на цыпочки, подняла голову и поцеловала его.
Он не сдавался. Она поцеловала его снова.
— Это не говорит тебе, что я о тебе думаю? — промурлыкала Тоби.
— Ты не в своем уме, Тоби Эвери. Ты не понимаешь, во что ты впутываешься.
— Нет, я все прекрасно понимаю. Мне двадцать девять лет, пора мне испробовать все, что дает жизнь.
