— Мистер Джеймс, ты скорее похож на частного детектива, а не страхового агента.
— В страховом полисе вашего сына, мистер Стэнвик, небольшая сумма отказана лицу, которого мы не знаем. Мы должны проверить, родственница эта женщина или нет, жива ли она, где проживает и так далее.
— Я-то думал, что все это должен был написать Алан.
— Ваш сын — очень занятой человек, мистер Стэнвик. Вы не представляете, как часто люди недостаточно четко заполняют страховые документы.
— Я понимаю. Но если бы не твоя «Бронзовая звезда», мистер Джеймс, я, скорее, предложил бы тебе катиться в Тихий океан. Ты живешь около него, не так ли?
— Смотрю на него из окна, сэр. Кто эта девушка?
— Салли Энн Кашинг. Теперь, соответственно, Салли Энн Кашинг-Кейвэнау.
— Алан и она любили друг друга?
— Они составляли единое целое. Несколько лет мы видели их только вместе. Если они не целовались, то держались за руки. Из-за них в городе пришлось расширить тротуары. Мы не могли их расцепить.
— Алан бросил бокс из-за Салли Энн Кашинг?
— Как поется в старой песне: «И пришла любовь». Она уложила его у своих ног, чего не удавалось ни одному длиннорукому средневесу. Он бросил бокс. Из-за этой девушки он бросил все, даже потерял способность нормально дышать. Нам едва удалось отправить его в колледж.
— Но удалось?
— Да, он поехал в Колгейт, а она — в Скидмор.
— Они расположены довольно близко, не так ли?
— Скандально близко. Поэтому они и решили туда поступать. Весной последнего курса оказалось, что Салли Энн беременна. Моя жена заметила это раньше Алана. Естественно, мы подумали, что она носит ребенка Алана. Но мы ошиблись. Полагаю, их отношения были чисты, как свежевыпавший снег. Беременность Салли Энн потрясла Алана. Отцом ребенка был Билл Кейвэнау, также живший в Нонхигене. Салли Энн говорила, что на одной вечеринке, когда Алан был в колледже, она много выпила и Билл Кейвэнау воспользовался этим, провожая ее домой. Она настаивала, что это произошло лишь однажды, но, как видишь, хватило и этого. Я, впрочем, думаю, что она солгала. Наш сын, я это всегда чувствовал, не давал ей всего, что она хотела. Приходит время, когда девушка ждет, что ее уложат в постель, а я подозреваю, Алан хотел, чтобы Салли Энн стала женщиной только в брачную ночь.
— В результате Салли Энн вышла замуж за Кейвэнау?
— Да. А Алан начал летать на этих идиотских самолетах. Так что бурный роман с Салли Энн Кашинг как бы разделил бокс и самолеты. Честно говоря, я думаю, что моему сыну нравится балансировать на острие между жизнью и смертью. Хотя мне и не следовало говорить тебе об этом. Все-таки ты страхуешь его жизнь. Он любил риск во всем, кроме любви. Тут он слишком осторожничал.
— Ваш рассказ многое объясняет.
— В том числе и ваши затруднения со страховым полисом?
— Да. Алан отписал небольшую сумму из страховой премии Салли Энн Кашинг-Кейвэнау.
— Это хорошо. Она — милая девушка. Я сам был немного влюблен в нее. Кейвэнау — пустое место. Мне он никогда не нравился. Мальчику, младшему Биллу, сейчас двенадцать лет. Они частенько приходят в магазин, Салли Энн и Билл. Для меня они почти что родные. Несмотря на беременность, Алан и Салли Энн все равно хотели пожениться. Но Кейвэнау заявил о своих правах. Салли Энн была для него лакомым кусочком. Он, как и ты, работает в страховой компании, только толку от него чуть.
— Кейвэнау все еще живут в Нонхигене?
— Да и нет. Я как раз собирался сказать тебе об этом. Я не знаю теперешнего адреса Салли Энн.
— Как это?
— Салли Энн и Билл Кейвэнау недавно развелись. Точной даты я не помню. Она продала дом и уехала вместе с мальчиком.
— Когда? Когда она уехала?
— Вчера.
— Вчера?
— Да. Они продали все. Мебель, стиральную машину, сушилку, постельное белье, посуду. С собой они взяли лишь несколько чемоданов и на такси уехали в аэропорт. Тут какая-то загадка. Если послушать мою жену, они еще не определились окончательно, где будут жить. Мальчик сказал, что они едут на Восточное побережье, в Калифорнию. Подозрительно, что после тринадцати лет с этим подонком Кейвэнау она решила сжечь все мосты и начать жизнь заново. Во всяком случае, в Нонхиген она уже не вернется. Кейвэнау причинил ей немало горя.
— Мистер Стэнвик, большое вам спасибо.
— Ну, а ты уж проследи, чтобы Салли Энн получила все, что ей причитается. Она — чудесная женщина, но ей не повезло в жизни.
— Еще один вопрос. Когда ваш сын прилетал к вам в Нонхиген, он виделся с Салли Энн?
— Нет. Насколько я знаю, он постоянно в гостинице, висит на телефоне. Она была замужем. Полагаю, он мог ее видеть. Но нам он ничего не говорил.
— Благодарю вас, мистер Стэнвик. Вы нам очень помогли. Больше мы не будем вас беспокоить.
— Звони в любое время, сынок. Я всегда рад помочь.
Флетч начал обзванивать местные отели.
— Регистратуру, пожалуйста.
— Регистратура.
— У вас остановилась миссис Салли Энн Кейвэнау?
В шестом отеле ему ответили: «Да, сэр. Миссис Кейвэнау и ее сын приехали к нам вчера. Желаете знать номер их комнаты?»
— Нет, благодарю. Мы хотим сделать ей маленький сюрприз, прислать цветы. Не могли бы вы сказать, когда она собирается уезжать?
— Она заплатила до пятницы, сэр, но сказала, что уедет в четверг вечером, после ужина. Завтра вечером, около девяти часов.
— Чтобы послать ей цветы, времени предостаточно. Большое вам спасибо…
— «Транс Уорлд Эйрлайнс». Отдел предварительных заказов.
— У вас заказаны билеты для миссис Салли Энн Кейвэнау и ее сына на завтрашний рейс 629 в Буэнос-Айрес?
— Повторите фамилию, сэр.
— Миссис Кейвэнау и ее сын, Уильям.
— Нет, сэр. Такого заказа у нас нет. Вы хотите заказать им билеты, сэр?
— Нет, нет. Не беспокойтесь. Но у вас заказан билет на тот же рейс для Ирвина Флетчера?
— Ирвин Флетчер. Да, сэр. Рейс 629 в Буэнос-Айрес. Вылет в четверг, в одиннадцать вечера. Заказ оплачен.
— А для Салли Энн Кашинг-Кейвэнау билет не заказан?
— Нет, сэр. Среди пассажиров рейса 629 нет ни Кашинг, ни Кейвэнау.
— Благодарю вас.
Прежде чем позвонить еще раз, Флетч походил по спальне, вышел на кухню, выпил стакан молока. В ванной комнате почистил зубы. Вернувшись в спальню, несколько минут изучал телефонный справочник.
Затем снял трубку.
— Служба проката самолетов?
— Да. Добрый день. Служба проката самолетов.
— Это Ирвин Флетчер. Я звоню насчет своего заказа на завтрашний вечер…
— Да, мистер Флетчер. Как хорошо, что вы позвонили. Ваш чек получен сегодня утром, как мы и договаривались. Все готово. Реактивный самолет на пять мест будет ждать вас завтра от половины одиннадцатого вечера до полуночи, чтобы доставить в Рио-де-Жанейро. Вы собирались приехать не позже полуночи, не так ли, сэр?
— Да. В аэропорту ваш сектор находится рядом с «Транс Уорлд Эйрлайнс»?
— Да, сэр. У нас даже общий грузовой склад.
— Понятно.
— Мы не знали, как связаться с вами, мистер Флетчер, так как в прошлую пятницу, позвонив нам, вы не оставили номера своего телефона. Вы не указали, полетите вы один или нет, сэр.
— Разве это имеет значение?
— Нет, сэр. Единственное, что нас беспокоит, нужно ли включать в состав экипажа стюардессу?
— Это необходимо?
— Видите ли, сэр, если пассажир один, второй пилот может приготовить еду и напитки…
— Понятно.
— Так как со стюардессой, сэр? По стоимости для вас никакой разницы нет. Просто одна из наших лучших стюардесс слетает в Рио и обратно.
— Хорошо. Пусть будет стюардесса.
— Да, сэр. Договорились. Мы включаем стюардессу в состав экипажа.
— Благодарю.
— Спасибо, что позвонили, мистер Флетчер. Можете не волноваться, самолет будет вас ждать.
Положив трубку, Флетчер так и остался сидеть на кровати. Часы показывали десять минут восьмого.
Он должен был встретиться со Стэнвиком через двадцать пять часов и двадцать минут.
Флетч перебрал в памяти свои последующие действия. Времени ему хватало с лихвой.
В половине восьмого он уже спал, поставив будильник на нужное время.
В четверг, в три часа двадцать минут утра Флетч оставил машину на Бермэн-стрит, в трехстах ярдах от подъездной дорожки, ведущей к дому Стэнвика. В теннисных туфлях, джинсах и темном свитере, он обогнул дом по лужайке, подошел к веранде. Дверь в библиотеку была открыта: слуги действительно забывали запирать ее на замок.
