- Я не знала. Лида мимоходом упомянула в разговоре. Вот я и переубедила ее отдать нам 21Б, я-то, в отличие от тебя, рыжая, осознаю важность этого места для успешного продвижения!
Женя расширенными глазами посмотрела на нее, чувствуя, что от гнева и невероятного, заполняющего каждую клеточку ее тела возмущения, даже не может говорить, а скорее, превратится в круглую, рогатую жабу, но в своем жалком, оправдательном лепете она и не видела особого смысла: Сергей ей все равно не поверит.
- Ну да. Как же иначе? – тихо, но с нажимом проговорила Женя, а Лена победно улыбнулась, с ледяным презрением глядя на нее.
Сергей раздраженно посмотрел на девушку и импульсивно махнул ей:
- Все, иди уже, Женя, и постарайся больше без проколов! Мои сотрудники не обязаны тебя страховать, понятно?
- Понятно. – еле слышно выдохнула Женя и бегом вылетела из кабинета, дрожа от обидной и такой болезненной подставы, но с твердой решимостью все равно довести свое дело до конца, что бы там ни придумала дура Лена со своим неистовым желанием выжить ее из фирмы.
С трудом подавив в себе естественную защитную реакцию организма брызнуть слезами, сложить свою помаду в сумочку, а туфли – в пакет из круглосуточного супермаркета и бежать, бежать, не оглядываясь, с каждым шагом стирая в себе воспоминания о волчьей стае «Черного полюса» и ее вожаке, Женя продолжила упорно работать, пытаясь не замечать, что Сергей начал преследовать ее на каждом шагу и постоянно проверять, что уже сделано ею, а что – еще нет, недоверчиво и раздраженно дыша в ее сторону и стреляя серым, недобрым взглядом, а еще, как параноик, стала перепроверять за собой каждый свой шаг, каждую договоренность с организаторами, каждую деталь…
И, наконец, к пятнице все было готово.
Женя прибыла на площадку «Колизей» заранее, за полчаса до открытия, и, получив бейджики на всех, кто будет присутствовать от лица «Черного полюса», прошествовала на место 21Б.
Стол посередине, слева – доска для информации, с правой стороны – витрина для образцов – все это еще пустовало. Деловито оглядевшись, Женя принялась за работу, слушая, как вокруг нее постепенно нарастает оживленный шум, как рядом звенят и погромыхивают глухими, с примесями металлических и пластиковых, предметами – будущими экспонатами, как оживает огромный дирижабль с округлой крышей над ней, весь испещренный колоннами и арматурой, а воздух заполняет прохладный и тяжеловатый запах техники… Она занималась стендом, слушая шумы вокруг, а внутри ее головы сидела, словно навязчивая мысль, желающая пробуравить ее мозг огромным сквозным тоннелем, песня, случайно, фоном звучавшая по радио, пока Женя рулила по тускло-сине-серому утреннему городу в своей машине, болтаясь внутри салона, как семечка в центре подсолнуха:
«Когда они окружили дом,
И в каждой руке был ствол,
Он вышел в окно с красной розой в руке
И по воздуху плавно пошёл.
И хотя его руки были в крови,
Они светились, как два крыла,
И порох в стволах превратился в песок,
Увидев такие дела.
Воздух выдержит только тех,
Только тех, кто верит в себя,
Ветер дует туда, куда
Прикажет тот, кто верит в себя.
Воздух выдержит только тех,
Только тех, кто верит в себя,
Ветер дует туда, куда
Прикажет тот, кто верит в себя.
Они стояли и ждали, когда
Он упадет с небес,
Но красная роза в его руке
Была похожа на крест.
И что-то включилось само собой
В кармане полковничьих брюк
И чей-то голос так громко сказал,
Что услышали все вокруг.
Воздух выдержит только тех,
Только тех, кто верит в себя,
Ветер дует туда, куда
Прикажет тот, кто верит в себя.
Воздух выдержит только тех,
Только тех, кто верит в себя,
Ветер дует туда, куда
Прикажет тот, кто верит в себя.
А полковник думал мысль
И разглядывал пыль на ремне, -
"Если воры ходят по небесам,
Что мы делаем здесь, на земле?
Дети смотрят на нас свысока
И собаки плюют нам вслед.
Но если никто мне не задал вопрос,
Откуда я знаю ответ? что..."
Воздух выдержит только тех,
Только тех, кто верит в себя,
Ветер дует туда, куда
Прикажет тот, кто верит в себя.
Воздух выдержит только тех,
Только тех, кто верит в себя,
Ветер дует туда, куда
Прикажет тот, кто верит в себя».
Женя и сама не очень понимала, почему эта песня, одна из многочисленных, выбранных диджеем для утреннего эфира, почему именно она застряла в ее мозгу, сливаясь с монотонным фоном суеты вокруг, почему именно эти гитарные аккорды, почему сейчас… Возможно, благодаря своему наивному и доверчивому взгляду на мир, у Жени с музыкой всегда были особые отношения: ей казалось, что все песни предназначены для того, чтобы обратится к человеческой душе, лично к ее душе, но каждая – со своим посылом. Когда сердце хандрит – оно требует обнадеживающей музыки, той, которая поможет увидеть обратную сторону медали, которая разделит тоску и заберет ее часть на себя; когда ты на перепутье – для тебя вдруг из ниоткуда, из твоего подсознания, а может, и из окружающего мира, подобно сегодняшней радиоволне, поступит сигнал, подсказка, знак, те самые слова, которые включат свет в конце тоннеля и покажут тебе истину, ту, которая важна именно тебе и именно сейчас… А есть песни – гимны, гимны каждому отдельному человеку, гимны природе, цивилизации, эпохе… Ну и отдельная категория музыки призвана создавать наше настроение, поддерживать его, посылать нам положительные флюиды и заряд бодрости на целый день… Но из всего многообразия этого красочного мира, Женя даже не могла себе представить, что кого-то может не задевать мелодия за самые тонкие струны души, с чьим-нибудь сердцем не петь в унисон, не служить путеводной звездой к осознанию своей жизни и своих чувств… Возможно, в этом и была ее наивность, ну а пока звук гитары играл в ее ушах, она успевала делать свою работу.
Через полчаса, когда приехали Сергей, Павел, Лена, Семен и еще Борис-конструктор, которого Сергей до последнего не хотел брать, но который так настойчиво просился на выставку, грозя встать на колени и ползать, «пока не сотрутся в дыры его штаны» (цитата), что Сергею все же пришлось уступить, пару раз покрутив у виска в лицо парню, Женя уже гармонично вписывалась в своем темно-сиреневом строгом платье с рукавом в три-четверти в бело-фиолетовые цвета фирмы, которые пестрели с буклетов, ровными веерами разложенных на столе, со стенда, где Женя аккуратно развесила презентационные листы с краткими характеристиками и преимуществами продукции, и даже с экрана телевизора позади нее, где ее старательной рукой уже была подключена флэшка с фильмом о компании, ее истории и деятельности.
- Ну, более-менее. – буркнул в своей излюбленной манере Минаев, сверкая на фоне Жениного платьица с распродажи своим темно-серым «Хьюго Боссом», белоснежной рубашкой, расстегнутой на верхние пуговицы, и какими-то именитыми (эх, не знала Женя таких названий!), потрясающе модными туфлями, вышагивая между столом и стендом для продукции.
- Образцы принесли? – тут же повернулся он к Семену и Боре, даже не удостоив Женю взглядом, будто здесь все появилось по мановению волшебной палочки и уж точно без какого бы то ни было вмешательства с ее стороны.
Семен кивнул и показал на коробки, стоящие около Бориса, отчалившего, судя по оживленному, блаженному виду, в долгожданный мир созерцания технического и технологического хаоса вокруг, совершенно при этом не оправдывая ожиданий Минаева, чтобы все его сотрудники работали не покладая рук с самой первой секунды появления на этой площадке.
- Ну так не стоим, раскладываем, раскладываем! Борис!!! – раздраженно окликнул Сергей счастливого конструктора, попавшего, судя по всему, в конструкторский рай. Борис опомнился и вместе с Семеном бросился распаковывать коробки, примостив их на стол. Женя вызвалась помочь, завидев, как хищно поглядывает на нее Краснохатов, скользя по ее платью и ногам своими маленькими, пожирающими глазками-крокодилами.
- Все выучила, Жека? – спросил Семен, оказавшись около стола плечом к плечу с Женей и распаковывая из коробки какие-то замысловатые датчики давления, напоминающие своей формой клизму.
Женька улыбнулась, услышав его спокойный, теплый голос и, оглядев взглядом его ярко-синюю рубашку, черный, с красными полосками, галстук, черные джинсы и кеды, в комплект к которым эпатажный вид дополняли модные очки в темно-синей оправе, темно-каштановые кудряшки и пирсинг в нижней губе, и, прижавшись к его родному плечу, тихо ответила:
- Учила всю ночь, наверное, выучила… Я не помню, засыпала над твоим текстом раз двадцать! Ты что, не мог написать характеристики источников питания в стиле «экшен»??
