В отчаянии выбрасываю вперед автомат и загоняю его ствол прямо под башню. Не то чтобы я собирался прострелить погон башни, это попытка бессмысленная, но вот постараться хотя бы замедлить скорость ее поворота – это можно попробовать.
К моему несказанному удивлению, все выходит несколько иначе.
Проскрежетав по автоматному стволу, башня вдруг замирает. Слышны удары – стрелок пытается сдвинуть ее в сторону. Хренушки! Упершись ствольной коробкой в камень, автомат надежно заклинивает башню в одном положении. Покуда пулеметчик не очухался, подхватываю с земли осколок камня и с размаху загоняю его рядом с автоматным стволом.
А вот теперь уже действительно хрен! Сдвинуть башню с этого положения ни в какую сторону теперь точно не получится.
Ну и что теперь? Веселится и ликует весь народ?
Щас...
Если у пулеметчика есть хоть капля здравого смысла, он сейчас ткнет пальцем в немудрящую кнопочку... и жахнут за нашими спинами мины прикопанные. Знаю я такие вот штуки, у Лизунова на точке таким макаром каждая ямка заряжена. Хотя... там все-таки ракетная точка, а здесь убежище. Интересно, а схемы организации защиты у них одинаковые? По логике вещей – разные. А на практике? Да черт его знает... но лучше не рисковать. Заметить нас пулеметчик не успел, во всяком случае, так думаю я. Вроде бы в поле зрения перископа никто из нас не попал, из автоматов по бронеколпаку не стреляли. Может и прокатить. Но на всякий случай, оставив здесь одного собровца, мы откатываемся в сторону предполагаемой засидки гранатометчика. А оставшийся на страже боец пресечет неразумные попытки разблокировки башни. Черт его знает, стрелка этого, вдруг полезет наружу?
По пути продолжаю прикидывать хрен к носу. Наличие здесь гранатометчика вполне объяснимо. Самая большая угроза для этих пулеметов – перекрытие сектора обстрела. Подойдет поближе бронетранспортер или танк и закроет броней обзор пулеметчику. А десант положит на башню накладной заряд. И все – пишите письма! Честно говоря, заряд бы и я положил, только нет у нас с собою взрывчатки. А гранатами башню не рвануть.
Вот для того, чтобы бронетехника не сотворила такую пакость, и сидит где-то в засаде гранатометчик. Между прочим, не зря сидит. Один бронетранспортер мы уже потеряли. А если еще и ребята, там сидевшие, погибли... то, стрелку этому мне на глаза лучше не попадаться. Разберу на составляющие, а парни мне в этом пособят. Да и бэтээр жалко! Хоть и не шибко новый, трофейный, взятый в автопарке у бандитов, но земноводное зеленое животное душит меня изо всех сил! Где ж теперь нам машину чинить? И как отсюда тащить?
Где сидит гранатометчик?
Со своей позиции он должен контролировать не только площадку, но и подходы к башням. Я совершенно был уверен в том, что и второй пулемет упрятан в такую же хреновину. А где у нас тут такое место? Да вот же оно – на пригорке! И стрелял гранатомет откуда-то из этой рощицы. Значит, туда и потопаем. Только чуток сзади обойдем. Могут ли нас видеть из второй башни, никто не знал, но желающих это проверять не было.
Пригибаясь к земле и ныкаясь за редкими кустиками, мы добрались к пригорку. Тут, в плане скрытности, было значительно хуже. Пушка и пулемет уцелевшего бронетранспортера прошлись по рощице частым гребнем. Большая часть деревьев и кустов после этого была буквально выкошена. Ползти-то было, впрочем, даже лучше, но таким макаром много не разглядишь. Приходилось иногда и башку над новоиспеченным завалом приподнимать, иначе видимость была совсем уж хреновой. А вот вставать не хотелось категорически! Свои же товарищи и снесут, примут за гранатометчика. Да и про вторую пулеметную точку забывать не следует. А ну как крутанет он башню, снедаемый жгучим любопытством?
На какое-то время в рощице наступает тишина. Не стреляет бронетранспортер, молчат также и пулеметы охранников. Легкий ветерок растаскивает в разные стороны остатки нашей дымзавесы. Вот уже можно различить расстрелянные грузовики и подбитый бэтээр. А где второй? Да вот же он... просто с этой стороны я на него еще не смотрел.
Над бугром виднеется часть башни, чуть подрагивая стволом, пушка ощупывает кустарник. На какой-то момент она своим черным закопченным зрачком смотрит прямо в мое лицо. Неприятное зрелище...
Что-то пощелкивает и поскрипывает.
Что же это такое?
Лязгает металл – тут где-то люк есть?
Приподнимаюсь над поваленным бревном и быстро оглядываюсь.
Наличие тут подземного укрытия – вещь очень даже вероятная и вполне ожидаемая. И нам на руку – влезем на плечах стрелка под землю. А там и до товарищей его доберемся. И сделаем им бяку...
Оглядываюсь назад и указываю ближайшему собровцу направление движения. Металлические звуки между тем усиливаются. Надо поспешать, а то вылезет из своей норы стрелок, жахнет и сызнова туда нырнет. А бронетранспортер снова начнет тут все перепахивать из пушки. И будет нам кисло...
Перепрыгиваю через поваленное дерево.
Здесь растительность реже, можно сказать, почти совсем ее нет, только густая трава. И вот прямо передо мной из этой самой травы приподнимается наискось металлическая плита.
Люк?
Ага... скорее уж крышка какой-то шахты. Великовата она для люка-то. Расположена плита чуть под углом ко мне, частично заслоняя то, что находится за нею.
Поэтому даю небольшого крюка, огибая ее сзади.
Мать твою за ногу!
Вот это называется – приплыли...
Из-под крышки на свет божий является не человек.
Угловатое металлическое сооружение, увенчанное сверху трубой противотанкового ракетного комплекса.
«Горчак»...
Этому агрегату перелопатить тут нас – работы на несколько секунд. «АГС», крупняк, «ПКМ», да еще и ракета противотанковая – половины этого запаса достаточно, чтобы всем тут резко поплохело.
Ведь ничего-то ему мы не сделаем!
Расчет у него сидит под землей, достать до этих ухарей мы отсюда никак не можем. Весь обзор оттуда через перископы, башку они наружу не высовывают. А жаль! Я б ее с удовольствием отвернул!
Труба ПТУРСа наверху чуть шевельнулась, прицеливается. Сейчас он даст по бэтээру, а тот в ответ накроет рощу пулеметно-пушечным огнем. «Горчаку» он ничего не сделает, скорее всего, тот тут же спрячет огневой комплекс под землю. А настильным огнем из пушки его не достать. Зато уж нам-то как захорошеет...
Черт! И автомата у меня нет, сейчас бы хоть очередь по трубе дал. Она-то небронированная, авось хоть как-то повредить ее бы удалось. Это у «АГСа» и пулеметов наружу только стволы торчат, а ПТУРС весь наверху, ничем не прикрыт.
Что делать-то?! Ведь он сейчас выстрелит!
Хватаю охапку свежесрубленных снарядами и пулями веток и, подскочив к огневой точке, бросаю ее сверху, с расчетом закрыть ветвями перископы. Их у этого агрегата должно быть два. Один обзорный и один для прицеливания. Ничего другого я сейчас сделать не могу, и вариантов более никаких на ум не приходит.
Металлическая чушка огневого комплекса дернулась вправо-влево. Все верно, это он ветки сбросить пытается. Хрен тебе, родной! Наваливаю сверху очередную порцию, совсем превращая огневую точку в подобие кучи веток.
Ду-ду-дут!
Ух ты!
Даже уши заложило разом...
Это сердито рявкнул пулемет.
Ты что же, милок, таким макаром собираешься ветки разбросать?
Совсем из ума выжил или только частично?
Хотя, надо отдать должное стрелку, часть преграды он раскидал. Все-таки крупняк, выхлоп у него... дай боже.
Башня резко поворачивается вбок. Это он снова ветки стряхнуть хочет? Или меня разыскивает? Запрыгиваю на основание огневой точки. Если у него нет в округе мин, я теперь для его огня неуязвим.
Из кустов вылетает собровец, надо полагать, на выстрелы прибежал. Моментально оценив обстановку, он выдергивает из разгрузки гранату, и подскочив сбоку, сует ее куда-то под пулеметный ствол.
– Ходу! – орет он мне.
Да уж не лопух я... врубился как-никак.
Прыжок – и я кубарем качусь вниз по склону.
Хренак!
Надо полагать, в результате подрыва сдетонировал еще и ПТУРС. Теперь уж там точно всем не до нас.
Где-то сбоку оживает пулемет. Тот, до которого мы еще не добрались. Пули сшибают ветки наверху, видимо, расчет «Горчака» запросил-таки помощи. На здоровье, ребятки. ПТУРС мы точно покорежили, а стало быть, бронетранспортер может теперь выйти из своего укрытия и всласть поглумиться над пулеметчиком. Ага, только вот как ребятам это сообщить? В двух словах объясняю это своему спутнику. После чего мы оба начинаем пробираться вдоль подножия холма. Пока пулемет усердно подстригает кусты на его верхушке, можно пройти тихонечко низом и уползти в лес. А уж там и до своих недалеко.
Шедший впереди мой напарник вдруг вскидывает автомат.
– Что там?
– Похоже, что кто-то впереди есть.
Еще несколько шагов, и мы видим этих людей.
В изодранной черной форме лежит на земле Малкин. Рядом с ним бинтует предплечье еще один его сотрудник. Около него прислонен к склону холма автомат. Увидев подходящих, он дергается рукой к оружию, но, узнав нас, продолжает прерванное занятие.
