— Зачем? — всё еще не собиралась соглашаться Селена.
— Ты слышала характерный хлопок за пару секунд до обвала?
Девушка медленно кивнула.
— Сдается мне, всё было подстроено сознательно. Кто-то не хотел, чтобы информация вышла в мир.
— Ты думаешь, Радеро…
— Радеро сумел бы взорвать так, чтобы не пострадать самому. Это кто-то из выживших, Сел. Умоляю, возьми оружие и никому не доверяй.
Девушка подошла и подняла бластер, почему-то внутри начала зарождаться злость. На всю ситуацию, на кого-то из своих, устроившего этот обвал, даже на Рэда, который, черт побери, опять был прав.
— Если ты не сдержишь свое слово и погибнешь… — буквально прошипела Селена на парня, — я… — тут она, захлебываясь от ярости, задумалась, чем бы таким посерьезнее его припугнуть. — Застрелюсь из твоего же бластера! Пожалеешь, что мне его всучил!
И она резко развернулась и поползла к выходу, не дожидаясь реакции Рэда. Сказанное, конечно, было несусветной глупостью, но девушке нужно было дать весомый стимул капитану, чтобы выжить. Даже если ситуация не будет оставлять такой возможности.
— А в фильмах на этом месте обычно бывает страстный поцелуй! — раздался сзади слабый полный сарказма голос Рэда.
Селена остановилась и обернулась. Парень смотрел ей вслед с такой улыбкой, что всё внутри сжалось.
— Сразу, как вернусь с помощью! Жди! — и она поспешила прочь. Селене предстоял путь в лабиринте в одиночку. Дорога, на которой ее даже в группе охватывала паника. Расслабляться было нельзя. Теперь у них с Рэдом разные битвы. Но от их исхода зависело общее будущее.
Глава 15
Звук удаляющихся шагов Селены окончательно стих, и Рэд оказался в гулкой тишине. До этого места не доходило ни бормотание лежбища, ни другие естественные шумы пещеры. Капитан посмотрел на наручные часы — всё-таки это куда более надежное изобретение, нежели комм. Он вон висит мертвым грузом, а стрелки на дедовом подарке продолжают размеренный бег. Темнеть начнет часа через три. Если не случится никаких «но», Селена должна успеть выбраться, вызвать помощь и его еще удастся вытащить отсюда до наступления ночи. Другие варианты Рэд пока решил не рассматривать и обдумывать проблемы по мере их поступления. Но об экономии всего следовало подумать уже сейчас.
Парень тяжело вздохнул и выключил освещение от комбеза — не так мала вероятность, что вся имеющаяся энергия ему понадобится на силовой щит. Мгновенно наступила непроглядная темнота. Паника резко вскинулась внутри, и Рэд, уже ведомый ею, дернул руку обратно к кнопке включателя, но сам себя остановил в последнюю секунду. Постарался дышать, как учил Селену, и отключить эмоции. Закрыл глаза. Он не ослеп, как тогда на вулкане. Отсутствие зрения сейчас лишь внешний фактор и его осознанный выбор. Он в любой момент может включить освещение или фонарик, просто надо позаботиться об экономии заряда батарей. При Селене Рэд, конечно, не сказал, но сам-то отлично понимал, что никакого щита между ним и лежбищем сейчас с большой вероятностью уже нет. Пульт был у Радеро. И при обвале запросто мог отключить систему.
Капитан, спохватившись, обеспокоенно потрогал предплечье — нож, который он брал на случай необходимости резать спелеологические веревки, надежно сидел на месте, в ножнах. Сейчас, кроме щита, это было его единственное оружие. Хорошо хоть Рэд, повинуясь шестому чувству, взял его, а не эти стандартные безопасные стропорезы, предусмотренные экипировкой.
Обезболивающее уже действовало, так что на всё тело навалилась тупая тяжесть. Если рисковать заснуть, чтобы подкопить силы, то сейчас самое время. Рэд попытался расслабиться, насколько это позволяло его положение, и подумать о чем-нибудь нейтральном. Почему-то в голову пришла мысль о том, что старинные часы были механическими и издавали странный тикающий звук. Хорошо, что дедушка, выбирая подарок Рэду на получение пилотского удостоверения, не раскошелился на столь уж экзотический антиквариат. Сейчас бы выдать свое положение звуком было совсем паршиво. Дедушка капитана служил судовым врачом и был душой любой компании. Наверное, именно благодаря его рассказам Рэд увлекся полетами и космосом. В детстве он, как сказки из «Тысячи и одной ночи», слушал космические байки, и они будоражили кровь и воображение. От деда у Рэда кроме воспоминаний остались вот часы и робот-механик Глазго.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Модель аппарата была настолько древней, что ее списали еще тогда, когда и деда отправили на Землю. Количество живых врачей в космофлоте за последние полвека сократилось раз в десять, не меньше. Ну и у деда случился сентиментальный порыв — пожалел жестянку, почувствовав в ней товарища по несчастью. Аппарат ведь тоже работал, работал, а потом блямс — пришли новые модели, а эту в утиль. Вот дед и выкупил X390 по цене металлолома и притащил домой.
На Земле Глазго, так доктор Леграсс назвал «приятеля», особенно занять было нечем, и поэтому, как только любимый внук купил яхту, Глазго сразу пристроили к делу. Рэд уже сотню раз мог поменять робота на куда более продвинутую модель, но даже сама мысль об этом казалась парню крамольной. Как будто через Глазго и вот эти наручные часы между ним и дедом сохранялась какая-то связь. Джарэд сильно сомневался в своей вере в Бога и загробный мир, но вот то, что дед присматривает за ним оттуда и оберегает, казалось вполне реальным. Парень только за последние полгода попал во столько передряг, что уже и не должен был быть живым. Однако он тут и менять это не собирается. Даже если помощь придет нескоро, Рэд как-нибудь продержится. А ноги… ну, в конце-концов люди и на протезах полноценно живут и летают. Вон у Питера половина органов искусственно выращенная, и ничего, даже служит… На этом месте дремоту прорезала какая-то непонятная тревога.
Рэд вдруг четко осознал, что они с Селеной в своем доморощенном следствии упустили один очень важный момент — кто с Кэрол был в Иранополисе в тот первый вылет? На посадке их с Радеро сразу перехватил Пал Палыч, и они не видели, кто выходил из аэрокара майора Ланц. А ведь у нее наверняка был напарник. Может, даже двое. Рэд внес себе в память заметку сразу по возвращении в лагерь поднять рабочие списки того дня. Мысль, что лейтенант может быть их «подрывником», настолько выбила из себя, что Джарэд окончательно проснулся.
По привычке распахнул глаза, вздрогнул, снова закрыл и продышался. Вроде отпустило. Теоретически лейтенант Вальц вполне подходил на эту роль — он бывший кадровый военный и точно не дурак. Радеро из подозреваемых выпадает, потому что мертв. Тут Рэд удивился сам себе, как он спокойно думает об этом факте, будто человек, еще несколько часов назад с ним разговаривающий, не лежит холодным трупом на пару метров левее. По всей видимости, организм, сосредоточившись на выживании, сам блокирует нежелательные эмоции. Итак, если это Вальц, то Кэрол с ним заодно? Или он просто придумал какой-то повод, чтобы убедить ее спуститься, и сам, зная, что и где искать, быстро сбегал к сейфу? Тут снова накатила волна паники — если Вальц жив и он где-то там, то первой его целью будет зачистить всех выживших. Селена! Капитан со всей ярости вцепился в плиту, но это чертово надгробье едва качнулось, вызывая вспышку дикой боли. Больше страха Рэд ненавидел только проклятое чувство полной беспомощности. Как бы блестяще ни работал мозг парня, насколько бы он ни владел собой, ничего сейчас не могло изменить ситуацию, что он здесь, а Сел там.
* * *
Анарион проснулся, как и обычно, с рассветом. Размялся прямо в зале: за окном шел дождь и не было желания тащиться на полигон. Изнеженность он давно оставил в том прошлом, до покушения, но иногда потакал своим маленьким слабостям навстречу. Потом принял ванну, наспех перекусил и вызвал первого советника. Прежде чем идти к королю, тем более с Мараиком, надо было представлять, что тут папаша успел набедокурить. Джоралф явился, как всегда, свежий, с иголочки, как будто и не ложился. За последние годы во дворце все уже знали график принца и старались ему соответствовать.
