еще одолевал его.
– Займись пока отваром, – велел Кроу.
Йошка кивнул и стремительно бросился к полке со старой грязной посудой, большая часть которой была битой.
– И помыть не забудь. Магия, какой бы она не была, привередливая штука, – добавил он.
Рыжий снова кивнул и принялся собирать все необходимое.
Оно и верно. Еще покойная бабка учила меня тому, что даже если вся печь в паутине, то котел должен быть чист. В противном случае, результат заклинания предугадать сложно. Впрочем, с Фердинандом именно так и получилось. Молодая была. Непутевая…
– Куда? – окликнул паренька Кроу, когда тот вытащил в центр комнаты кадку с водой. – Только под проточной водой!
– Но… – Неожиданно Йошка стал заикаться. – Там же эти гуляют. Мер… Мертвецы! – Он с опаской взглянул на дверь, будто за ней непременно стоял один из них.
– Возьми, – сказал Кроу, протянув рыжему небольшой продолговатый камешек. – С этим не посмеют.
– Точно? – решил удостовериться Йошка, рассматривая предмет.
Я тоже пыталась его рассмотреть. Не только внешне, но и внутрь заглянуть. Как ни старалась, не видела ничего. Словно пустой он. Без следа магии.
– Точно, – ответил Кроу, опускаясь на стул.
Рыжий погладил камешек, сунул его в карман широких брюк и, схватив несколько чашек и прочей кухонной утвари, покрытой слоем грязи и копоти, выскочил за дверь.
Мы с Кроу остались вдвоем.
Дышать стало как-то трудно. Воздух спертый, раскаленный, терзал мои легкие. Сердце в груди то заходилось в бешеном ритме, то нарочно пропускало удары. Столько невысказанных слов крутилось на языке, а я не могла позволить им сорваться. Они были вынуждены умереть, так и не обретя свободу, не найдя выхода.
Кроу встал. Подошел к окну и, осторожно отодвинув занавеску, посмотрел сквозь грязное стекло.
Темнота облепила домик, заключила в свои объятия. А я ведь даже понятия не имела, в какой части поселения нахожусь! И уж не за его пределами ли?! Впрочем, последнее вряд ли…
Занавеска затрепетала, возвращаясь на свое место. Словно раненная птица вздрогнула, а после испустила дух.
– Нам нужно поговорить, – сказал Кроу. Голос все такой же холодный и отстраненный.
Я с укором посмотрела на него, качнула головой. Так себе из меня сейчас собеседник.
– Знаю, – кивнул он. – Говорить буду я, а ты слушать. Времени мало.
Насторожилась, пытаясь понять, чего хочет некромант: помочь или заманить в ловушку. Происходящее пугало. Я не знала, кто мне друг, а кто враг. Впрочем, последних у меня было явно больше.
– О ребенке в поселении кто-нибудь знает? – спросил Кроу. – Кроме Аши, – добавил он, после недолгой паузы.
Отрицательно качнула головой.
– Хорошо. Держи язык за зубами, маленькая глупая ведьма. Твое тело представляет интерес лишь до тех пор, пока о беременности никто не знает. Как только Катарина поймет, что сосуд уже полон и воспользоваться им у нее не получится – станешь не нужна. Полагаю, объяснять не стоит, что в таком случае с тобой произойдет?
Кивнула. В таком случае исход один – смерть. В отличие от жителей Междуземья Катарине не нужен некровед и его сила. Тьфу! Будь проклят этот жаб со своими словечками! Ей нужен сосуд. Говорящий сосуд! Второй раз она не промахнется.
Значит Кроу не сказал ей о моей беременности? Почему? Помогает? По старой дружбе или…
Нет, лучше гнать эти мысли. Они порождают надежду. Зря. Все кончено. Кроу изменился. Навсегда.
– И еще кое-что. – Я встрепенулась. – Я был в хранилище судеб. Нашел информацию о вашей семье.
Никакой надежды, Моргана! Довольно! Только душу терзаешь себе!
– Знаю, ты тоже читала. Я сделал все, что от меня зависело, чтобы помочь тебе узнать правду. Катарина – твоя сестра. У вас общий отец. Проклятый из-за женской ревности. Отголосок проклятия и в ваших сердцах. Это вас и связывает. Полагаю, ты и сама заметила, что связь эта крепнет с каждым днем. – Кроу говорил так, словно зачитывал текст, подготовленный для него кем-то заранее. Без эмоций, без чувств, без собственного взгляда и мнения.
Заскрипели ступени. Кто-то поднимался на крыльцо. Медленно, но неизбежно приближаясь.
– Будь избирательна в мыслях, Моргана, – добавил Кроу и, отвернувшись, направился к столу.
Дверь отворилась и в дом ввалился запыхавшийся Йошка.
– Ей-богу, думал догонят, – сказал он, пытаясь отдышаться. – А камушек то рабочий, – добавил, усмехаясь.
Не снимая обуви, рыжий паренек пересек комнату и поставил вымытую посуда на стол. Рукавом он смахнул со лба пот и, обернувшись ко мне, спросил:
– Не пришла?
– Еще не время, – ответил Кроу.
Значит не мне вопрос был адресован. Ждут кого-то. Впрочем, и мне, после того, что услышала, понятно, кто пожаловать должен. Меня ожидает встреча с сестрой – Катариной. Эх, век бы заразу эту не видела!
– Катарина говорила, – он осекся, – точнее писала, что ритуал на кровавую луну делают. Сегодня вообще никакая не светит. Дымом все заволокло, – добавил Йошка, брезгливо морщась.
– Земли пророков силой древней пропитаны. И обычная луна подойдет. Сегодня полнолуние, – уверенно произнес Кроу. – А что до дыма… Он помехой не станет.
Ох, не нравится мне это! Все против меня складывается.
За окном завыл ветер. Затянул свою песню, ветви деревьев ломая. На домик надвигалось что-то страшное. Я это нутром чувствовала. Если силой я едва ли владею, то интуиция у каждой ведьмы развита хорошо. Чутье меня не подводит.
Заскрипели ступени, подтверждая мысли дурные. Йошка тут же к двери бросился, отпер замок, широко распахнув ее. В помещение тут же ворвался порыв ветра холодного, вдохнул жизнь в занавески, невидимой рукой смахнул со стола крошки и бесследно исчез.
Страх сковал тело мое сильнее оков металлических. Малыш почувствовал подступившую к горлу панику, и я, мысленно поспешила его успокоить. Поддамся эмоциям – плохо будет. Всем.
– Стой, – произнес Кроу. Громко, но без эмоций.
Было уже поздно. Йошка отпрянул от двери и в нетерпении переминался с ноги на ногу, глядя как порог дома переступает женский силуэт, голова которого покрыта темно-синим капюшоном.
– Наконец то, – заикаясь произнес Йошка, склоняя рыжую голову
