63. Лествица Иаковля
Мой дорогой Франсуа, я счастлив был услышать, что ты никогда не молишься «в одиночку», что с самого начала твоей молитвенной практики ты заботишься о том, чтобы войти в связь с братьями по всему миру и призвать к совместному молению все творение. Действительно, христианин не одинок. Через крещение открывается ему великое вселенское Единство: если он молится, то отныне это будет происходить только в Церкви, с Церковью, от имени всей Вселенной. Но не только с земною Церковью надлежит тебе соединяться для молитвы, но также и с небесным Иерусалимом. Отвори же дверь Града Божия, войди: праздничное собрание примет тебя, собрание ангелов и святых, поклоняющихся Богу Живому. Св. Иоанн в Откровении великолепно описывает эту небесную литургию:
«И вот, престол стоял на небе, и на престоле был Сидящий… И вокруг престола двадцать четыре престола; а на престолах видел я сидевших двадцать четыре старца, которые облечены были в белые одежды и имели на головах своих золотые венцы… И перед престолом море стеклянное, подобное кристаллу; и посреди престола и вокруг престола четыре животных, исполненных очей спереди и сзади… и ни днем, ни ночью не имеют покоя, взывая: свят, свят, свят Господь Бог Вседержитель, Который был и есть и грядет. И когда животные воздают славу и честь и благодарение Сидящему на престоле, Живущему во веки веков, тогда двадцать четыре старца падают пред Сидящим на престоле, и поклоняются Живущему во веки веков, и полагают венцы свои перед престолом, говоря: достоин Ты, Господи, приять славу и честь и силу: ибо Ты сотворил все, и все по Твоей воле существует и сотворено» (Откр 4,2-11). Но вот, в лоне этой хвалы раздается «песнь новая». Она прославляет Воплощение, Смерть и победу Сына Божия, пришедшего явить людям бесконечную любовь Отца: «И я видел, и слышал голос многих ангелов вокруг престола и животных и старцев, и число их было тьмы тем и тысячи тысяч, которые говорили громким голосом: достоин Агнец закланный принять силу и богатство, и премудрость и крепость, и честь и славу и благословение. И всякое создание, находящееся на небе и на земле, и под землею, и на море, и все, что в них, слышал я, говорило: Сидящему на престоле и агнцу благословение и честь, и слава и держава во веки веков. И четыре животных говорили: аминь. И двадцать четыре старца пали и поклонились Живущему во веки веков» (Откр 5,11–14). Таким образом, Христос находится в центре этой литургии. Как же и Церкви не быть там же? Где находится верная невеста, если не возле своего Жениха? И не только Церковь, называемая торжествующей, но и Церковь странствующая, труждающаяся, воинствующая, Церковь земная. Каждая префация [19] святой Мессы напоминает нам об этом: «Через Него же величие Твое славят Ангелы, Господства поклоняются, Могущества трепещут, Небеса и Силы небесные в ликовании совместном величают. С ними же и нашим голосам да разрешить изволишь, умоляем, взывать, смиренно исповедуя: Свят, Свят, Свят Господь Бог Саваоф!»
Уразумей как следует: Sanctus («Свят») святой Мессы есть нечто бесконечно большее дальнего отголоска празднества небесного; он означает, что народ христианский соединяется теперь с ликующим сонмом, что литургия земная включается в литургию ангелов, что грешники, какими мы являемся, имеют право присоединиться к небесному культу в честь Святости Божией и Славы Христа победителя. Не думай, что я уклонился от темы. Я не забыл, что речь у нас идет о личной молитве, а не о молитве литургической. Но как раз личная молитва находится в тесной взаимосвязи с ангельским миром. Весьма выразительную тому иллюстрацию мы встречаем в Библии. Иаков во время странствования засыпает ночью, положив под голову камень. Собственно говоря, речь здесь идет скорее о некоем мистическом сне, подобном тому, каким спал Адам при сотворении женщины, или каким спал Авраам при заключении Завета, о молитвенном сне: «Я сплю, а сердце мое бодрствует» (Песн 5,2). И вот Иаков видит лестницу, установленную на земле, ее вершина достигает небес, и по этой лестнице ходят ангелы, поднимаются вверх и спускаются вниз. Точно так же, когда молится христианин, ангелы тотчас же вздрагивают и слетаются к нему; они летят, чтобы пригласить его на великую литургию, и по-братски его ту да сопровождают. Здесь нет ничего удивительного: не Сам ли Христос молится в том, кто творит молитву? Ведь Он сказал: «Истинно, истинно говорю вам: отныне будете видеть небо отверстым и ангелов Божиих, восходящих и нисходящих к Сыну Человеческому» (Ин 1,51).
64. Присутствие Марии
Чтобы понять место Пресвятой Девы Марии в нашей молитвенной жизни, нужно сперва рассмотреть молитву Марии. Было бы весьма самонадеянным пытаться проникнуть в сущность любви бесконечного святого и совершенного Бога и Пречистой Девы: это — ненарушимое Святое Святых; можно стать лишь на пороге, поклоняться и безмолвствовать. Но при этом не запрещено, не нарушая тайны, стараться разглядеть некоторые аспекты молитвы самого святого из творений. И прежде всего, не думайте о молитве Марии, как о чем-то отдаленном во времени и в пространстве. Нет ничего более актуального, более к нам относящегося. Дерзнем же приблизиться, влиться в Ее молитву, как вступают в тень часовни. В присутствии Всевышнего Величества, Она, маленькая Дочь человеческая, поклоняется — сосредоточимся же и мы; мы входим в соприкосновение с Тайной… Она также поет, Она воспевает чистейшую песнь хвалы Тому, Кто благоволил призреть на малость Ее и сотворил в Ней и через Нее великое. Она молится за Своих бесчисленных детей или, вернее, Она молится от их имени — превосходный способ молиться за тех, кого любишь. Сколько же из этих детей забывают своего Бога, перестают благодарить Его за бесчисленные Его щедроты, перестают испрашивать Его прощения, признавать Его верховную власть! Но, к счастью, здесь есть Мать, и то, чем они пренебрегают, Она совершает вместо них. Полная внимания к каждому, Она вступается за каждого перед Своим Сыном, принося Ему молитвенное бормотание одного, нестойкую добрую волю другого; Она предстательствует за всех: и за того, кто страдает, или кому грозит искушение, и за того, кто отвергает Бога, и за того, кто стоит на пороге смерти… Она молится так, как молятся матери. Я хочу сказать, что Она приносит к Богу Своих детей, Она их жертвует Ему, как некогда принесла Она на руках Того Младенца, Который был Сыном Всевышнего. На ваш вопрос: какое место занимает Мария в молитве католиков? — я отвечаю, прежде всего, как видите, тем, что указываю, какое мы занимаем место в Ее молитве. Дело в том, что лучшая наша молитва та, которую
Пресвятая Дева творит за нас и от нашего имеИтак, христианин, желающий молиться, должен прежде всего опуститься на колени возле своей молящейся Матери. И когда, достигнув с Ее помощью сосредоточения, он войдет через молитву в общение с Богом, настает черед Марии войти в его молитву. Ибо если есть зрелище на земле, способное тронуть и обрадовать Ее материнское сердце, то это, прежде всего, вид одного из Ее детей, старающегося говорить с Господом и слушать его. И как двумя ладонями защищают от ветра слабенький огонек, так Мария Своей всемогущей молитвой охраняет молитву Своего чада.
65. Присутствие Марии (продолжение)
Сегодня вместо меня беседовать с вами о молитве будет маленький Бруно. С радостью я привожу вам письмо, которое мне прислала его мать. «Господин Аббат! «Христианин, желающий молиться, должен прежде всего опуститься на колени возле своей молящейся Матери», — написали вы в вашем августовском выпуске. Эти слова, несомненно, не нашли бы во мне такого отклика, если бы чтение примечательным образом не совпало с одним семейным происшествием, о котором я и хочу вам рассказать. Наши четверо детей (8-ми, 7-ми и 5-ти лет и 1-го года 10-ти месяцев) вернулись после долгого вечера, проведенного у родни в загородном доме; было уже очень поздно — половина одиннадцатого, и глаза у всех слипались. Укладывая их, я им сказала: «Сегодня вечером, как исключение, помолитесь, сидя у себя в кроватях». Сама я села в ногах одной из кроватей. Я начала молиться и, медленно произнося «Отче наш», сосредоточилась настолько, что даже не заметила сразу, как самый маленький, Бруно, вскочил, стал на колени в своей кроватке, как раз напротив меня, и оттуда, раздвинув мои руки, просунул свои ладошки меж моих и произнес: «Иисус!» Я продолжила молиться, взволнованная, он же стоял, не шелохнувшись. Старшие тут же стали мне объяснять: «Он смотрел, смотрел на тебя, а потом вдруг вскочил». Не прочти я случайно ваших слов десять минут спустя, у меня бы осталось только сладостное воспоминание о милом открытии младенца. Но теперь мне чудесным образом стало легко молиться вместе с Марией».
66. Атеизм и молитва
«Господин Аббат, в католических кругах, в которых я вращаюсь, много говорят об атеизме с тех пор, как Отцы Собора затронули эту тему, так, словно бы все только сейчас внезапно осознали этот новый и пугающий феномен. Краткое высказывание монсиньора Хнилицы, словацкого епископа, вышедшего из концентрационного лагеря, произвело шок: «Треть мира находится под влиянием атеизма, который не скрывает своего намерения захватить и весь остальной мир». Реакция на это, которую я наблюдаю вокруг себя, не менее разнообразна, чем реакция Отцов во время 136-й Генеральной Сессии II Ватиканского собора. Столь же разнятся и причины, которые приписывают этому печальному феномену. Но меня удивляет, что почти не упоминается то, что, по-моему, является одной из главнейших причин успеха атеизма, по крайней мере, в странах Запада: молчание о Боге. Я не единственный, кто это заметил. Горькому высказыванию, что я сейчас вам приведу, более двадцати лет: «Уже давно религия не имеет никакого отношения к Богу». В течение последних лет я имел возможность разбирать анкеты опросов, проводимых среди верующих, о доминиканских проповедях: та же констатация. Один романист, о котором я, впрочем, не знаю, является ли он практикующим католиком, замечает тот же пробел. В его последнем романе можно прочитать нижеследующий пассаж, который — еще бы! — возбудил негодование благомыслящей прессы: «Поистине, дело в том, что о Боге больше не говорят. Никто не говорит больше о Боге, и церковники в первую очередь, как и их издания… В эпоху, когда эта тема важна, как никогда, не пророки ли нужны прежде всего? Люди, которые вовремя и не вовремя говорили бы о Боге, Творце и Вседержителе мира и всего живого?.. О, мы бы охотно позволили священникам сбросить сутану, и пусть бы даже они одевались, как танцовщицы, только бы один лишь Бог был у них на устах!» (Р. Безюс). Как могут христиане надеяться, что распространение атеизма будет остановлено, что Царство Божие установится на земле, если они прежде не сделают Бога известным миру, если
