В июне-июле 1943 г., как уже говорилось, немцы предприняли против повстанцев крупную облаву, которой руководил начальник управления СС по борьбе с партизанами фон дем Бах-Залевский, записавший в своём дневнике 23 июля: «Приказ об окончании [направленной против красных партизан] операции “Зейдлиц” и применении сил в области национально-украинского восстания»[172].
После чего всё вернулось на круги своя.
В начале 1944 г. партизанская дивизия им. Ковпака прошла сквозь Волынь, Пётр Вершигора написал в отчёте в УШПД: «Все Полесье, за исключением крупных коммуникаций Сарны-Ко-вель, Ковель-Брест и Сарны-Лунинец, было полностью свободно от немцев, громадная территория от Сарны до Буга была поделена между [красными] партизанами и соединениями украинских националистов, вытолкнутых из-за Горыни.
…Западный берег р. Горынь, районы Стыдень, Степань, Дом-бровица, район Колки-Рафаловка были в руках УПА, за ними до Стохода советские партизаны, и от реки Стоход на Запад полностью националистические районы УПА, партизанами даже не разведанные — какое-то белое пятно на карте Полесья…
Волынь — в частности, районы Городище, Гурийск, Порицк, Горохов, Владимир-Волынский полностью находилось под контролем УПА. Гарнизоны противника были только в крупных населенных пунктах вдоль коммуникаций и в райцентрах»[173].
Повстанческая армия короткие промежутки времени воевала и против венгров.
Осенью 1943 г. отряды гонведов получили приказ от нацистов охранять железные дороги на Волыни и в Полесье. Как пишет Пётр Содоль, «УПА быстро договорилась с этими венгерскими частями, дело дошло до двухстороннего тайного договора о ненападении, обмен информацией и про поставки еды в обмен на вооружение и информацию, и про постоянные контакты через своих связных офицеров. Руководителем миссии от венгров был подполковник Ено Падани (Jeno Padanyi), а с украинской стороны — Емельян Логуш. В результате переговоров дошло до успешной поездки в Будапешт украинской делегации под руководством о. Ивана Гриньоха»[174]. Но соблюдение условий заключенного в тайне от немцев украинско-венгерского договора было сорвано из-за кровавого украинско-польского межэтнического конфликта, который будет описан ниже, и последовавших действий венгерских военных.
В феврале — марте 1944 г. УПА-Запад усилила свою деятельность в Галиции, в том числе начала проводить антипольские акции. По словам украинского историка Игоря Илюшина, «Особенностью украинско-польского противостояния на Станислав-щине было присутствие тут венгерских войск, которые стали “настоящими друзьями” местных поляков. Отряды УПА неоднократно нападали на венгров, которые, как правило, защищали польское население. Продолжительное время немцы препятствовали проведению венграми “ответно-замирительных” действий»[175]. Со второй половины апреля 1944 г. в Галиции венгры провели ряд боёв против УПА.
Вызваны эти акции были не только желанием защитить поляков, но и естественным желанием покормиться за счет местного населения.
Сохранилось описание действий УПА против против 16-й пехотной венгерской дивизии (см. Приложение № 5).
Начались эти действия в данном случае из-за того, что венгры отнимали у местного населения провизию, а закончились из-за того, что советско-германский фронт приближался, и обе стороны решили остановить ненужное кровопролитие.
В тот момент, когда между венграми и УПА вновь достигалось понимание, повстанцы не только прикрывали отступление венгров, но и выводили их из окружения за умеренную плату — оружием.
В известной работе московского историка Бориса Соколова отмечается: «В 1941–1944 гг…повстанцы действовали на территории польской Украины, Северной Буковины и входившего в состав Венгрии Закарпатья (там они сражались и с гонведами — солдатами венгерской армии)»[176].
Карпатская Украина до 1945 г. не входила в территориальноорганизационную структуру УПА. В 1939–1944 гг. Закарпатье находилось в составе Венгрии, которая стремилась инкорпорировать этот регион. Венгерское владычество было менее жестоким, чем немецкое в РКУ, а сеть ОУН ещё в 1930-х была очень слабой. Среди карпатских украинцев — русинов — идеи радикального национализма ОУН никогда не пользовались популярностью. Поэтому УПА ограничивалась отдельными рейдами в Закарпатье уже после изгнания венгров оттуда. С гонведами повстанцы, как уже было сказано, сражались на территории Галиции, да и то только в течение двух месяцев.
Что же касается отношений ОУН и УПА с Румынией, то они складывались с такими же шероховатостями, как с Третьим Рейхом.
С румынами, помимо Буковины, оккупировавшими и так называемую Трансистрию — территорию между Южным Бугом и Днестром — ОУН и УПА стремились заключать соглашение. Бывший руководитель ОУН в «Трансистрии» Ш. Турчанович на допросе в НКВД 24 октября 1944 г. показал, что в ходе переговоров в Кишиневе с представителями маршала Антонеску 17–18 марта 1944 г. между ОУН и УПА и Румынией были достигнуты устные договоренности по всем вопросам. Исключением стало непризнания со стороны ОУН восточной румынской границы, существовавшей до июня 1940 г. Поэтому договор так и не был подписан[177]. Однако против румын УПА практически не воевала, т. к. благодаря человечному отношению к славянскому населению Северной Буковины возможности для антирумынских акций там были ограничены.
Жизнь, — точнее, один из ее факторов, называющийся Красной армией и советским режимом, — заставила ОУН(б) в конце концов пойти и на компромисс с нацистами.
«Первые контакты представителей руководства ОУН-УПА и немецких спецслужб имели место в январе 1944 г. и продолжались до лета того же года. “Бандеровская группа ОУН пытается спастись от уничтожения с русско-советской стороны и ищет спасения у немецкой стороны”, — так достаточно прямолинейно оценивалась ситуация, что складывалась, в донесении руководителя полиции безопасности и СД в “дистрикте Галиция” в управление имперской безопасности (РСХА) в Берлине [ЦЦАОВВіУХ ф. 4628, on. 1, спр. 10, арк. 219]. Реальным последствием переговоров было создание своеобразного “бартерного соглашения” — разведывательные данные про Красную армию в обмен на оружие”»[178].
Весной 1944 г. “Начальник “Абверкоманды 101” подполковник Лингардт сообщал, что ранее он проводил свою разведывательную работу главным образом через военнопленных. Под влиянием военных успехов Красной Армии “сейчас почти невозможно привлекать их [военнопленных] для использования в немецких интересах. По этой причине единственной возможностью для него остается использование людей УПА”. За линией фронта “без связи с УПА его разведывательная деятельность была бы немыслимой”. Начальник Абверкоманды 202 подполковник Зели-гер высказал аналогичные взгляды»[179].
В течение марта — июля 1944 г. происходили конспиративные встречи уполномоченных полиции безопасности и СД Галиции с представителем высшего руководства ОУН(б) Иваном Гри-ньохом, выступавшим под псевдонимом «Герасимовский». Однако стратегической договоренности достигнуто не было. Только в начале осени 1944 г. Гриньох в присутствии немцев встретился с находившемся в лагере Бандерой и проинформировал его о переговорах. Вскоре после этой встречи нацисты освободили Банде-ру, Стецко и еще около сотни членов ОУН(б). Впрочем, в тот же момент немцы освободили Боровца и Мельника, так что, вероятно, особого значения эти переговоры не имели.
Некоторое количество оружия Вермахт оставил с расчетом на то, что действия УПА в советском тылу будут хоть как-то ослаблять противника. Было немало случаев, когда повстанцы выменивали у немцев оружие на продовольствие, при этом оккупанты нередко обманывали повстанцев, выдавая оружие старых образцов и в количестве, меньше оговоренного. Последний Главком УПА Василий Кук свидетельствовал: «Они нам давали винтовки, мы им — сало»[180].
Повстанцы стали и союзниками немцев даже непосредственно на фронте. Киевский специалист Анатолий Кентий высоко оценил результат операций бандеровцев в Галиции: «Оценивая действия УПА Запад-Карпаты, немецкая разведка отмечала, что эта группа взяла под контроль перевалы в западных Карпатах и восточных Бескидах и “внесла большой вклад в то, чтобы предотвратить прорыв Советов через Карпаты на этом участке. УПА даже оказала помощь некоторым отступавшим немецким частям”»[181].
Однако стычки с УПА немцы продолжали до июля 1944 г. Одни люди и инстанции договаривались с повстанцами, другие в то же время против них воевали. Нередки были случаи и нападения повстанцев на одиночных бойцов, отступающие или разбитые части Вермахта с целью захвата оружия. При этом пленных солдат Вермахта, в отличие от чиновников, полицейских и эсэсовцев, не уничтожали, а отпускали восвояси, а офицерам даже иногда оставляли личное оружие.
