– Он что, там? Ты при нем говоришь со мной?
– Да. При нем… Пусти! Я с подругой общаюсь. Как это, тебе начхать…
– Светка, ты меня слышишь? Ты сейчас где?
– У него. Привез к себе. Моей лоджии, видите ли, он не доверяет. А мне ты доверяешь? Что?! Это как…
– Где сейчас Ричард? Ты можешь мне сказать?
– Не могу тебя порадовать по этому вопросу. Да… погоди, ты… она про собаку спрашивает. Что мне ей сказать, Игорь?
– Светка!.. – теперь в трубку заорала я.
– Александра, это Игорь, – услышала я его голос в телефоне, который не выпускала из рук и с силой прижимала к уху. – Мы пытались отстоять Ричарда. Честно! Но у Виталия Ильича больше на него прав, чем у нас со Светланой, вместе взятых. Она твоя подруга, я ее жених… Да, я делаю тебе предложение, Светлана. То есть, мы, всего лишь, друзья. А он муж. Поэтому Ричард у него. Мировой пес, у него такой боевой дух, что… В общем, я бы его с радостью принял у себя в доме. Но…
– Алекс, не отчаивайся, – трубкой завладела Светка. – Игорь сделает все возможное. Да! Ты обещал. Только что. Это не важно. Нет, ты это сделаешь.
– Александра. Я попробую. Обещаю, – снова звучал голос ее возлюбленного. – Завтра же начну с ним переговоры, и выясню все его претензии и требования. Приложу все силы, чтобы вас двоих помирить. Я буду не я… Что ты сказала, детка? Ты, правда, меня любишь?
На этом я отключилась. И так, все было зря. Все пошло прахом. Зря старалась сама и напрягала других. А чего, спрашивается, добилась? Опять одиночество заполонило комнату, душу, жизнь. И вот сидела я в этой квартире, уставившись в угол. Ничего мне больше не хотелось и ничего не моглось. Пу-сто-та. И тут снова зазвонил телефон. Виталий. Что ему теперь-то надо?! Ответить или как? Решила, что лучше ответить. Аккуратно так нажала на кнопку соединения и замерла в ожидании с трубкой у самого уха.
– Ричард у меня, – начал он без всякого перехода. – Это самое правильное событие из всех, что случились с нами за последнее время. Не находишь, дорогая? А я, так в этом уверен. И еще. Думаешь, я не понимаю, почему ты попыталась пристроить его у подруги? Ошибаешься, если у тебя была такая мысль. Ну, да речь не об этом. Заклинаю тебя. Слышишь? Сашка, остановись. Ты уже столько дров наломала. Может, пора задуматься над тем, а что потом? Что ты молчишь? Скажи мне что-нибудь. Давай, не молчи только. Вот увидишь, мы сможем во всем разобраться. Я серьезно. Правда, готов тебя выслушать. Тебе только и надо, что быть со мной честной.
– И будет все замечательно, – произнесла я, но как будто и не я вовсе.
– Что? Что ты сказала?
– Не представляю тебя за столом переговоров. Нет, правда, не представляю.
– Почему? Это неверное представление обо мне. Я же руковожу несколькими фирмами сразу, и как-то мне это удается.
– Интересно, как? Ты же только и знаешь, что жесткий… жесткие меры.
– Нам с тобой просто не хватило времени лучше узнать друг друга.
– Так считаешь? Все дело в этом?
– Наша с тобой история не с того началась и грозит закончиться плачевно.
– А она была, наша с тобой история?
– Да. И она все еще продолжается. Правда, только моими стараниями. Но конца еще нет. Согласись, хоть в этом. Я не поставил в ней точку, а мог, и причем так, что тебе бы не поздоровилось.
– Снова угроза.
– Вовсе нет. Просто, все это время, которое говорим, хочу донести до тебя, что очень стараюсь быть спокойным и справедливым.
– Вот оно что.
– Ладно. Давай так. Я говорю тебе, что готов встретиться и спокойно все обсудить.
– Что ты собрался обсуждать? Нет, правда, скажи. Мне не понятно.
– Наши семейные отношения, например.
– Не было у нас семьи. И отношений семейных тоже, или я совсем ничего не понимаю в этой жизни. И нечего придуриваться. Нам с тобой хорошо известно, что стоим по разные стороны непреодолимого препятствия. А ты… ты врал с самого начала и до сегодняшнего дня. Не вижу ни одной причины, которая дала бы мне возможность усомниться в твоей лживости.
– Ты просто дура, Сашка. Слепая и упертая. Хочешь свернуть себе шею? Вперед! Мне уже осточертело гоняться за тобой. Идиотка!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Так и знала, что не сможешь удержаться и не оскорбить меня снова.
– Послушай меня. Даю тебе последний шанс. Приезжай ко мне. И Ричард тебя ждет. Приезжай. Можешь сегодня, можешь завтра. Как хочешь. Только потом может быть уже слишком поздно. И ты знаешь, почему. Не хуже меня знаешь. Сашка, все может быть совсем иначе. Я уверен в этом. А хочешь, сам к тебе приеду… один. Мы только поговорим. Спокойно все обдумаем…
Но я его не дослушала, нажала отбой, а заодно и совсем выключила мобильный. Именно завтра мне предстояло собирать чемодан, чтобы вечером сесть в заказанный фирмой автобус и прибыть на турбазу. А там… куда кривая вывела бы. И я считала, что на этом такая странная история знакомства с Виталием закончилась. Совершенно искренно верила в ее завершение, и потому не давала себе возможности даже в мыслях вернуться к его словам или поступкам. А образ его постаралась изгнать из памяти, как если бы можно было его совсем стереть. Наверное, это было невозможно, иначе, отчего так разболелась голова, да и все тело, а руки и вовсе стали ходить ходуном. Это совсем никуда не годилось. От отчаяния, после не менее часа мытарств потянулась к телефону снова.
– Слушаю тебя, – ответили мне на другом конце связи. – Хочешь, чтобы я к тебе приехал?
– Приезжай.
Вот, и все. Я сделала свой выбор. Стало ли мне легче? Ничего подобного. К дрожи в руках добавился еще и озноб. Но одна в таком состоянии была недолго. Показалось, что совсем скоро, услышала, как в замке повернулся ключ. А потом были шаги в прихожей. Знакомые шаги. И голос, его я знала давно, давно.
– Совсем себя довела? Ничего, я все исправлю. Смотри, что тебе привез. Ты рада? Сейчас это примешь, и все пройдет. Да ты сама знаешь. А потом все станет по-прежнему: только я и ты.
– Давай уже, не надо много говорить.
Он был прав. Я хорошо знала, как оно у нас с ним было. В первый же месяц знакомства открыл мне секрет своего хорошего настроения и кипучей энергии. Покуривать с ним травку казалось забавным. И я уже тогда была дурой и решила, что ему ровня. Дура и есть, если раз за разом наступала на одни и те же грабли. Чего я хотела? Счастливой жизни? Кто ею мог передо мной похвастаться? Я таких людей не знала. А может, верила в сказки о принцах? Ну, да, было немного, в детстве. Только быстро оно у меня закончилось, мое детство. Сейчас даже не верилось, что вообще, было.
А принцы? Что с них было взять? Они же пришли из другой жизни, если не из сказки. Моя и их жизни все же не были одним и тем же. И вообще, очень быстро я поняла, что каждый идет своей дорогой. И если наши пути иногда и пересекались, или же на каком-то протяжении соприкасались, то только больнее потом было ощущать одиночество. А все отчего? Да все просто. Никто не хотел себя менять. Имела в виду, по-настоящему. Не просто было изменить себя, гораздо приятнее требовать превращений от кого-то. Да, что там, я сама такая. Не под каждого принца готова была подстраиваться, а если он еще и не принц вовсе, а простой парень, пусть и приятен или даже красив собой, а может, к тому же, остроумен и сексапилен… Все равно, каждый из нас оставался сам по себе.
– Все чушь!
– Что ты сказала, Киса, моя? Как тебе дурь? Разбирает? И чего ради ты столько времени не подпускала меня к себе? Что хотела доказать? Что можешь самостоятельно топать по жизни? Ничего у тебя не вышло.
– Да ты провидец, Макс! И просто читаешь в моей душе.
–А ты просто дура, если возомнила, что сможешь жить без меня.
– Ну вот, опять, дура! Второй раз за день. Я дура! Ура! Наконец-то, я это поняла. Теперь у меня все наладится. Дай мне, Макс, чего-нибудь покрепче.
– Хватит с тебя. А то в постели совсем от тебя не будет толку. Да и завтра ты нужна мне свежей. Ты еще помнишь, какой завтра день?
– Какой? Обыкновенный. Как всегда. Мы выходим с тобой на тропу войны. Что в этом особенного? Ну, станет завтра или послезавтра на одного мужика в этом мире меньше. Что с того? А по этому, «объекту», даже никто не заплачет. Почему? Да некому! Трудоголик! Не создал ни семьи, ни детей. Есть, правда, мать… А у тебя, Макс, мать есть? Почему я раньше это у тебя не спрашивала?
