Дѣдъ твой зналъ очень твердо пороки своей фамиліи. Извѣстно ему также было благородство твоихъ склонностей. Можетъ быть самъ онъ въ жизни своей дѣлалъ добра очень мало; и для сего самаго оставилъ тебѣ то, чемъ бы загладить свою ошибку. На твоемъ мѣстѣ взяла бы я то непремѣнно, что онъ тебѣ оставилъ. Клянусь тебѣ, что никакъ бы того не упустила.
Ты скажешь мнѣ, что не можешь того учинить покамѣстъ еще вмѣстѣ съ ними. Сего еще должно посмотрѣть. Не уже ли ты думаешь, что они могутъ поступать съ тобою ещо хуже, нежели теперь поступаютъ? и не употребляютъ ли они во зло твое великодушіе, дѣлая тебѣ многія наглости и обиды? Дядя твой Гарловъ есть одинъ изъ исполнителей завѣщанія, а другой родственникъ твой Морденъ. Поговори о правахъ твоихъ съ твоимъ дядею, и пиши о нихъ къ твоему родственнику. Клянусь тебѣ, что гонители твои перемѣнятъ свои съ тобою поступки.
Дерзостной твой братъ какія тебѣ дѣлаетъ обиды? Естьли бы я была его сестрою, то научила бы его скоро, какимъ образомъ поступать со мною. Осталася бы жить въ домѣ принадлежащемъ мнѣ, и содѣлывала бы счастіе всѣхъ живущихъ со мною; родственниковъ моихъ видѣла бы только тогда, когда они того достойны. Но когда бы братъ мой и сестра вздумали передо мною поднимать носъ, то дала бы имъ знать, что я ихъ сестра а не служанка. А естьли бы и сего было не довольно, то показавши имъ двери сказала бы, что общество ихъ для меня въ тягость.
Однакожъ между тѣмъ признаться должно, что сей милой братецъ и любезная сестрица, разсуждая о вещахъ по небольшому своему разуму, имѣютъ нѣкоторую причину поступать съ тобою такъ худо; оставя въ сторону съ одной стороны презрѣнную любовь, а съ другой корыстолюбіе, не обидно ли видѣть себя унижаемыми младшею сестрою? Такое блистающее солнце между столь слабыми свѣтильниками! Какимъ образомъ то имъ снести возможно? они должны тебя почитать за чудо. А чудеса обыкновенно привлекаютъ къ себѣ только одно наше удивленіе, но до любви не касаются ни мало. Разстояніе между тобою и ими неизмѣримо. Свѣтъ твой глаза ихъ ослѣпляетъ; заслуги твои и достоинства совсѣмъ ихъ уничтожаютъ. И такъ неудивительно ни мало, что они всячески стараются тебя унизить, или по крайней мѣрѣ сравнять съ собою.
Чтожъ касается до несноснаго Сольмса, то отвращенію твоему къ нему не удивляюся ни мало. Оно мнѣ кажется справедливымъ. Однакожъ кто можетъ противиться собственнымъ своимъ дарованіямъ? Я сказала уже, что люблю описывать гнусныя употребленія. Могу ли удержать отъ того мое перо? По чему не могу удержаться что бы тебѣ не здѣлать не большаго описанія.
Два раза удалось мнѣ быть съ нимъ въ одномъ обществѣ, и одинъ разъ находился тутъ также и твой Ловеласъ. О разности между ими думаю что говорить тебѣ будетъ излишно.
Ловеласъ веселилъ всю компанію, и разсказами своими принуждалъ всѣхъ смѣяться. Сіе происходило еще прежде нежели начали тебѣ предлагать въ женихи Сольмса. Сольмсъ смѣялся также вмѣстѣ съ прочими, но своимъ особливымъ образомъ. Каждая его улыбка была ни что иное, какъ ужасное и отвратительное кривлянье съумашедшаго человѣка.
Я старалася разсматривать его прилѣжно, что дѣлаю всегда съ сими господами новаго покроя, дабы повеселиться ихъ глупостію. Правду сказать, онъ показался совершенно несноснымъ; но видъ его и движенія были для меня столь забавны, что я не могла удержаться отъ смѣха.
У такого мужа не будетъ ли и сама любовь ужасною? Что касается до меня, то естьли бы я была его женою, то утѣшалась бы только его отсудствіемъ, или тогда когда бы случилося съ нимъ браниться. Вздорная и бранчивая женщина найдетъ всегда случай удовольствовать надъ нимъ свое ворчанье; но женщина имѣющая нѣжной вкусъ ни какъ съ нимъ ужиться не можетъ.
Но довольно уже говорила я о его видѣ. Впрочемъ считается онъ весьма низкимъ и уклончивымъ, надѣясь чрезъ то у всѣхъ выиграть; а при томъ бываетъ передъ всѣми наглъ и дерзокъ. Не истинное ли сіе свойство души подлой и безчестной? Увѣряютъ, что онъ весьма золъ, мстителенъ и памятозлобенъ; сказываютъ также что онъ во всей своей фамиліи самой хужшей.
Горничная моя дѣвушка имѣетъ у себя между его служителями родню, и сказываетъ, что онъ ненавидимъ всѣми своими откупщиками и управителями; и нѣтъ ни одного человѣка, которой бы сказалъ объ немъ что нибудь въ его пользу. Онъ всѣхъ подозрѣваетъ, ни кому ни въ чемъ невѣритъ, и для того перемѣняетъ служителей своихъ весьма часто. Карманы его всегда наполнены ключами, которыхъ онъ никому не ввѣряетъ, и ходитъ за всякою мѣлочью самъ. Гостей у него не бываетъ никогда, и онъ до нихъ ни мало не охотникъ.
Вотъ кого избрали быть супругомъ, то есть обладателемъ и повелителемъ Клариссы Гарловъ!
Но можетъ быть онъ не столь презрителенъ какъ его описываютъ. Весьма рѣдко изображаютъ справедливо свойствы самыя хорошія или самыя худыя. Одни слѣдуютъ въ томъ своей склонности, а другія ненависти. Но дядя твой Антонинъ, говорилъ моей матери, которая опорочивала въ немъ его скупость, что льстятъ обязать его сими узами въ твою пользу. Веревочныя узы гораздо бы для него были пристойнѣе, нежели супружественныя. Но не видно ли ясно, что и самые его покровители полагаютъ въ немъ подлую душу, когда почитаютъ за нужное связать его договорными пунктами? Но полно уже говорить о семъ несносномъ человѣкѣ; ты не должна ему принадлежать ни мало.
Мать моя вошла теперь ко мнѣ въ горницу и хотѣла видѣть, что я къ тебѣ писала. Я показала ей описаніе о твоемъ Сольмсѣ.
Она согласилась,,,что сей человѣкъ не можетъ никакъ возбудить нѣжныхъ къ себѣ чувствованій. Но для мужа нѣтъ ни малой надежды въ наружномъ видѣ,,. По томъ бранила меня за то, что я утверждаю твое противъ отца твоего упорство. Послѣ того дѣлала мнѣ наставленіе о предпочтительности человѣка могущаго исполнять всѣ хозяйственныя должности предъ всѣми развратниками и мотами. Но къ чему господа родители опорочивая немилыхъ имъ людей подаютъ сами поводъ ихъ защищать? Ловеласъ никакъ не мотъ и не расточитель.
Мать моя приказала мнѣ переписать по крайней мѣрѣ хотя сію страницу. Но матушка!^ ты думаю мнѣ простишь небольшое сіе непослушаніе. Правда, любезная пріятельница! что ни за что въ свѣтѣ не согласилась бы я лишиться такого въ себѣ свойства. Я не писала ничего для меня пріятнаго, которое бы и тебѣ не было пріятно. Причина тому самая простая; то есть, что мы съ тобою имѣемъ одну душу; съ тою только разностію, что ты мнѣ кажешься иногда съ лишкомъ суровою, а я тебя гораздо веселѣе.
Я думаю что сія самая различность нравовъ и принуждаетъ сердца наши любить другъ друга въ такомъ совершенствѣ. Однакожъ между тѣмъ за нужное почитаю увѣдомить тебя о томъ, что не могла я никакъ удержаться отъ того, чтобы не удовольствовать любопытство моей матери, и не показывать ей иногда нѣкоторыя строки твоихъ писемъ.
Теперь больше къ тебѣ писать не позволяетъ мнѣ ни время ни случай; однакожъ примуся опять скоро за перо, чтобы разсказать тебѣ, что между мною и матерью моею происходило. Сіе тѣмъ кажется важнѣе, что она всѣ свои разсужденія обращаетъ вдругъ на свою дочь, на любимца своего Гикмана, и на твоего Ловеласа.
,,Не льзя не согласиться въ томъ, говорила она мнѣ, что въ поступкахъ дѣвицы Гарловъ есть нѣчто весьма жестокое, и чрезвычайно сожалительно то, что дочь бывшая образцомъ повиновенія, противится въ такомъ нѣжномъ случаѣ волѣ своихъ родителей. Но дабы отдать обѣимъ сторонамъ справедливость, естьли не можно удержаться отъ сожалѣнія къ дѣвицѣ Гарловъ признавая предлагемаго ей человѣка ее недостойнымъ, то не правда ли то, что сей человѣкъ весьма предпочтительнѣе распутнаго человѣка, дравшагося на поединкѣ съ ея братомъ,,.
Такъ, отвѣчала я сама въ себѣ, они должны научиться собственнымъ своимъ опытомъ, что имѣютъ въ томъ такіе предъувѣренія, въ какихъ обвиняютъ дочь свою вразсужденіи другаго; а дядя Антонинъ предубѣжденіе сіе подкрѣпляетъ, внушая матери моей таковыя мысли. Бѣднякъ! ему ли разсуждать о должностяхъ дѣтей вразсужденіи родителей, не зная того, чемъ обязаны дѣти и родители? Но мать твоя испортила сама трехъ братьевъ чрезвычайнымъ своимъ баловствомъ и снисхожденіемъ.
,,Ты видишь, продолжала мать моя, что я съ тобою совсѣмъ иначе поступаю. Я предлагала тебѣ человѣка гораздо тишайшаго и учтивѣйшаго, также и гораздо разумнѣйшаго,,.
Такое матери моей разсужденія я нимало не одобряю. О честномъ Гикманѣ, для своей дочери судитъ такъ она такъ, какъ судила назадъ тому лѣтъ двадцать о себѣ самой. Гикманъ для меня кажется уже гораздо поустарѣлаго покроя.
,,Онъ изъ хорошей фамиліи, продолжала моя мать, имѣетъ довольно богатства, и можетъ его еще и болѣе умножить. Прошу тебя подавать ему нѣсколько надежды, и не вводить его въ отчаяніе своимъ отказомъ,,.
Такъ, точно оказывать ему столько благосклонностей, чтобы онъ могъ обходиться со мною за просто. Но по моему мнѣнію такого рода людей надлежитъ удерживать отъ себя гораздо въ далекомъ разтояніи.
