- Наверное, стоит притормозить, иначе я за себя не ручаюсь, - шепчет мне в губы Колесников. – Не могу от тебя оторваться, что ты со мной делаешь?
-То же, что и ты со мной, - я целую его в шею, - пожалуйста, не останавливайся.
И вроде у меня все получается, он проводит руками по моему телу, и одной рукой сжимает мою грудь и Земля снова остановилась. Возвращается та страсть из клуба, и внутри я ликую, потому что хочу его безумно.
-Моя Принцесса, - выдыхает он, запутываясь пальцами в моих волосах. Сжимает их в кулак и тянет назад. Затем довольно резко притягивает меня плотнее и накрывает мой рот своим. Я со стоном отвечаю на его требовательный поцелуй, жадно провожу ладонями по щекам, хочу раствориться в этих незабываемых ощущениях. - Если мы не остановимся сейчас, дальше будет труднее.
А я уже ничего не слышу, его запах в совокупности с этой близостью затмевают здравый смысл, все о чем я думаю, что он довел дело до конца и мы перебазировались в спальню.
Среди тишины ночи и наших страстных выдохов и вдохов, как шум пропеллера вертолета раздается звонок телефона. Моего телефона, стоит отметить. Вот черт, надо было поставить его на беззвучный или вообще выключить. Моя самая главная ошибка.
- Твой телефон звонит, - Иван прерывает наш поцелуй и подвигает мою сумочку ближе. - Возьми, вдруг что-то важное?
Разочарованно вздыхаю и достаю гаджет из сумки. Мама. Как обычно, умеет она звонить в самый неподходящий момент, будто конец света наступает уже, а я не в поле ее видимости.
- Да, мама? - слышу громкий смех и понимаю, что она до сих пор у соседки, веселится и пытается заполнить пустоту, пока отец болтается в море.
- Катя, ты где? - встревоженным голосом интересуется мама. - Мне позвонил Костя и сказал, что ты уехала из клуба с каким-то взрослым парнем, который избил Сергея. Это правда?
Поднимаю глаза на Колесникова и мне становится еще более стыдно, чем минуту назад. Сомневаюсь, что в его обычной жизни еще существуют подобные звонки.
- Мама, все хорошо, не переживай, - пытаюсь успокоить свою родительницу, уверяя ее, что я в полном порядке, но мои глаза полностью прикованы к мужчине, у которого в голове происходит целая война, я прям с расстояния в несколько метров это замечаю. - Я у друзей, не знаю, с кем подрался Сергей, но я не имею к этому никакого отношения.
Мама сопит в трубку, она хочет мне поверить, но видимо я не до конца вру убедительно.
- Прошу тебя, поезжай домой, я тоже скоро буду, - жалобно просит она, словно моей жизни угрожает опасность. - Я очень за тебя переживаю.
-Мам, ну, нечего переживать, все нормально, у меня все под контролем.
- Все равно езжай домой, мне так спокойнее, - слышу по голосу, что она выпила, а когда такое происходит, ее материнский инстинкт раздувается до огромных размеров.
- Хорошо, пока, - прощаюсь с ней и нажимаю отбой, теперь мне неловко, что я недостаточно взрослая, чтобы гулять всю ночь не отпрашиваясь у родителей.
Иван притаился напротив и внимательно весь разговор наблюдал за мной, у него такой взгляд сейчас странный, что даже не знаю с чего начать, поэтому ничего лучше не придумываю, как подойти к нему и поцеловать самой, чтобы мы продолжили с того момента, где нас прервали.
-Катя, - Колесников резко отшатывается от меня и сразу отворачивается. Я вижу как напряжены его мышцы, но не понимаю, что послужило такой перемене настроения. Неужели мой разговор с мамой?
- Ну, что Катя? Долго мы еще будем отрицать очевидные вещи? - пытаюсь посмотреть ему в глаза. - Наше желание взаимно, так почему не рискнуть и…
- Рискнуть? - громко спрашивает он. - Принцесса, это не развлечение в парке аттракционов, все намного серьезнее.
Ничего не отвечаю, лишь устало улыбаюсь и продолжаю смотреть на самого красивого мужчину во всем мире. Серьезно, сейчас со взъерошенной шевелюрой и припухлыми губами, он еще прекраснее, чем прежде. А глаза. Я бы тонула в них вечно. Мне уже абсолютно неважно что он там говорит, я знаю одно - хочу быть с ним, больше мне ничего не нужно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Собирайся, я отвезу тебя домой, - командует он, даже не взглянув на меня, уходит в прихожую и надевает свою куртку, вот это реально бьет по самооценке. Мне так хочется понять его мотивов, но хоть убей не понимаю, это все извращенная логика, мне не потянуть.
Послушно обуваюсь и одеваюсь и уже через пять минут мы сидим в холодной машине, когда вполне могли наслаждаться друг другом в теплой постели. Ненавижу!
- Хочешь заедем куда-то, чай попьем?
Медленно поворачиваюсь к нему, пристально всматриваясь в черты его лица. Какой там срок за убийство? Нельзя так отчаянно хотеть кого-то убить, это не по-христиански, но соблазн настолько велик, что еле себя сдерживаю.
-Чай? Ты серьезно? - достал уже с этим чаем.
Колесников удивленно приподнимает брови, продолжая движение по пустынным улицам ночного города.
-Сколько литров чая мы должны выпить, чтобы уже нормально поговорить? - устало задаю интересующий меня вопрос. - Почему ты меня все время отталкиваешь? Я же вижу, что нравлюсь тебе, тогда почему все именно так должно быть?
Ваня шумно выдыхает и сильнее сжимает руль, явно злится. Отлично. Пусть становится в очередь, ибо моя злость сильнее.
-Ты не держишь и не отпускаешь, так больше не может продолжаться, - не дождавшись от него хоть какой-то реплики, продолжаю.
-Согласен, - он кивает и напряженно о чем-то думает. - Но я не знаю, как правильно поступить, а ты, заметь, вообще мне не помогаешь, зато ведешь себя как обиженный подросток, вечно ты чем-то недовольна, что кто-то не делает так, как хочешь ты. Я устал от этого.
-Я уже взрослая девочка и понимаю, что к чему, не нужно нянчится со мной, - меня словно подбрасывает от злости на сидении. - Ты не думал, что делаешь только хуже? Больнее мне, понимаешь?
- Больнее? Я, наоборот, хочу тебя уберечь…
- От чего? От кого? От себя, что ли? - истерика уже набирает обороты, еще чуть-чуть и от моего писка треснут окна. - Если ты так за меня переживаешь, зачем тогда вообще позволил нашим отношениям начаться? Все эти твои подкаты, поцелуи, откровенные взгляды, шутки? Зачем?
Неожиданно Иван останавливается у обочины и поставив машину на аварийку поворачивается ко мне.
- Катя, каким отношениям? Мы с тобой просто проводили время вместе, я ничего тебе не обещал. Ты понимаешь, что я не смогу дать тебе даже маленькую часть того, что ты хочешь? Займись лучше своей жизнью, учись, развлекайся. Ты молода, чтобы заморачиваться. Посмотри на себя, ты прекрасна, у тебя столько возможностей. Ты умная, красивая, веселая. У тебя еще будет столько поводов для радости. А что могу дать тебе я? Мне тридцать лет, я уже пережил все эти молодые переживания, и больше не хочу в это ввязываться. Даже не смогу тебе сказать, сколько вообще пробуду в Одессе, вдруг завтра уеду? Что тогда? Ты сможешь легко меня отпустить?
Молча его слушаю и пытаюсь найти смысл в его словах. Он прав. Пусть не во всем, но по большей части – он прав. Я сама себе все придумала, теперь же страдаю ерундой. Совершаю ошибки, за которые мне потом будет еще более стыдно, чем сейчас. Как бы я хотела, чтобы кто-то мне сказал, что делать дальше. Как бы я хотела, чтобы мы вообще никогда с ним не встречались и просто продолжали жить своей жизнью. Но увы, мы встретились. И я влюбилась. И этого уже не изменить. Моя уязвленная гордость катится кубарем вниз и я ничего не могу с этим поделать, так откровенно навязываться, чтобы в итоге не добиться желаемого результата? Боже как стыдно. Но я все равно ему не верю, не может человек так натурально лгать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
-Получается, ты просто развлекаешься?
-Катя, - он смотрит на меня укоризненно, будто обвиняя в собственном безрассудстве. - Мы немного заигрались, я заигрался, но скажу тебе так: ты молодая и очень хорошая, примерная девочка. Я не за себя думаю, а за тебя. Мне хочется, чтобы у тебя было все так, как должно быть, а сегодня не тот день, да и я могу оказаться не тем. Это временно все, тебе это лишь кажется. У тебя не было отношений, и мой простой мужской интерес к тебе как к девушке, перепутала с… - он запнулся, но я прекрасно поняла о чем речь. - В общем, я твой преподаватель и не имею права быть с тобой, целовать тебя и уж тем более спать с тобой. Прости. Это моя вина, я действительно повел себя как мудак, больше не буду.
