- Скотина, он мне нос сломал, - мы с Катей оба оборачиваемся туда, где Ярослав пытается успокоить жертву и оказать ему первую помощь.
- Ой, да все с тобой нормально, - мой друг сдерживает смех, я это даже сюда слышу. - Перекисью дома помажешься, можешь еще зеленкой и до свадьбы заживет. Не реви только. Ты же мужчина, в конце концов. Возьми себя в руки и прежде, чем махать кулаками – подумай.
- Да пошел ты, - Сергей зажимает нос и смотрится еще более нелепо, чем мог после такой драки. - Кто он вообще такой, Катя? Ты его знаешь?
Катя молчит и поднимает на меня глаза. Кто я тебе, малышка? Скажи ему. Скажи мне. А лучше просто развернись и гордо уйди, чтобы никогда со мной не видеться и не пересекаться.
Но Принцесса не слышит моих мыслей, она молча берет меня за руку и уводит в сторону парковки. Неожиданно. Она либо смелая, либо глупая, и оба варианта мне не нравятся, потому что сам запутался, я уже не уверен, что готов сейчас вести какие-то беседы. Мне бы выпить, да потрахаться с кем-то, но не могу, потому что покорно иду за желанной мед сестрой, которую неоднократно лишил девственности в своих мечтах.
Доходим до какой-то лавочки и Катя присаживается, ее всю трясет, то ли от нервов, то ли от холода, и тут до меня доходит, что на улице конец октября, а она в одном тоненьком халатике. Черт. Заболеет еще.
Снимаю куртку и накидываю ей на плечи, можно сказать, упаковываю ее, чтобы не замерзла. Но Принцесса даже не пошевелилась, сидит и смотрит в одну точку. Ладно. Сажусь рядом и смотрю на ее профиль. Какая же все-таки красивая девочка, а пахнет как Рай, волей-неволей хочешь прижаться к ней и дышать ее запахом, таким вкусным и сладким, что слюни текут.
-И часто ты так выходишь из себя? - шепотом спрашивает она. Не удивительно, что ее это интересует, для обычного человека такие ситуации из ряда вон, а тут еще и двадцатилетняя девушка. - У тебя такой взгляд страшный был, что кровь стынет в жилах.
-Не часто, - выдыхаю я. - Сейчас точно не часто. Несколько лет назад было всякое, но я учусь контролировать себя.
Мы некоторое время молчим, затем она берет меня за руку и рассматривает сбитые костяшки.
-Тебе нужно обработать руки, - чувствую страх в ее интонации, но меня это почему-то не радует, наоборот хочется доказать ей, что лично она, меня вообще не должна бояться.
-Все нормально, заживет, - отмахиваюсь и предпринимаю попытки свернуть этот разговор и отвезти ее домой, но Принцесса неожиданно придвигается ко мне вплотную и целует.
Ее губы такие сладкие, такие желанные и сводящие с ума, что им под силу вывести на эмоции, ранее мне неведомые. Она сама того не понимая, запускает какой-то удивительный механизм в моем теле и это не только сексуальное возбуждение. Здесь что-то другое, что-то ломается или рвется, непонятно. Я вообще первые секунды просто в шоке, даже мысли в кучу не могу собрать, хоть меня после драки и отпустило вроде.
-У тебя дома есть перекись и бинты? - прерывает поцелуй и смотрит такими глазами, что ей невозможно перечить.
-Есть, - киваю, вспоминая где моя аптечка. - Хочешь ко мне?
-Да, - выдыхает мне в губы и снова целует, только уже не так откровенно, как минуту до этого. Это все в ее стиле - сначала сказать, затем подумать, но я не могу себе отказать в первой помощи, когда такая медсестричка, будет обрабатывать мои руки.
-Поехали, - подхватываю Принцессу с лавочки, но в сторону парковки иду первым, давая ей возможность одуматься и не ехать ко мне домой.
Однако, Катя не раздумывая идет следом, будто неоднократно думала и все для себя решила. Моя храбрая девочка, где ты взялась на мою голову?
Не знаю, куда это нас приведет и не сделаем мы только хуже, но не могу ничего с собой поделать, тянет меня к ней как магнитом. Умом понимаю, что нельзя, она такая молодая, такая хрупкая, но сердце словно кричит, что нужна она мне, что осознанно я ее никогда не обижу, потому что сам давно перешел ту тонкую грань, и вряд ли смогу остановиться.
23.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Принцесса
Квартира моего преподавателя, была не просто шикарной, а безумно шикарной. Когда он открыл дверь, впуская меня, я чуть не лишилась чувств, потому как не ожидала с порога таких апартаментов. Конечно, понимала, что живет он далеко не бедно, видно по нему, что человек очень обеспеченный, но такого точно не смогла предвидеть.
Длинный коридор, вел в гостиную, а та в свою очередь в кухню-студию. Все в дорогом ремонте и в дорогой подсветке, которая уже своим видом завораживала. Складывается впечатление, что потолок - это звездное небо, все словно мерцает вокруг. Интересно, сколько такая квартира может стоить, и кто здесь убирает?
- Проходи, тапочек у меня нет, но я сейчас включу теплый пол, - говорит Иван и взяв меня за руку проводит в гостиную, ну или в комнату с большим диваном и огромный плазменным телевизором. – Будешь, чай, кофе?
- Воды, пожалуйста, - тихо отвечаю я.
Зачем я вообще здесь? Это какая-то бесконечная ночь, и все же хотелось проверить свои догадки и понять, что из себя представляет Колесников и так же мои чувства к нему сильны, как я уже успела себе вообразить?
-Ты давно тут живешь?
- Четыре месяца, - он подходит ближе, протягивая мне стакан воды и небольшую коробку.
- Что это? - оторопев, спрашиваю я.
-Аптечка, мы как бы, приехали с целью обработать мне раны, - невозмутим и холоден. Ненавижу его таким.
Молча беру эту несчастную коробочку, быстро вспоминая что к чему, и что вообще нужно делать? Опыта в подобном у меня нет, но Ивану никогда этого не покажу, поэтому с умным видом достаю перекись, спонжи и бинты.
-Какая сексуальная медсестра мне досталась, - улыбается Колесников, пока я промакиваю спонжем костяшки.
-Помолчите, больной, - специально надавливаю сильнее, чтобы не расслаблялся.
Он так близко, наблюдает за мной, ловит каждый мой взгляд и это дико волнительно. У него красивое мужественное лицо, нет ни одного изъяна, все идеально. Такое вообще бывает?
Чувствую дыхание на своей щеке, но делаю вид, что ничего не происходит, я сосредоточена на перевязке, это важно. И это было бы важно, но так как это всего лишь несколько царапин, то особо включать профессионала не приходится. Костяшки нужно просто промыть, ничего особенного, через пару дней даже видно не будет, зато там, в клубе мне показалось, что он истекает кровью, а может мое подсознание просто хотело оказаться именно здесь? Поэтому дорисовало то, чего не было?
-Доктор, я буду жить? - с легкой насмешкой спрашивает Иван.
Смотрю в его глаза и теряюсь, Господи, да почему так сердце быстро бьется?
-Я медсестра, пациент, - нервно сглатываю и отворачиваюсь, а этот гад улыбается, весело ему. - От нас мало, что зависит.
Пока складываю обратно все в коробочку, Иван кладет ладони на мою талию и фиксирует мое тело у себя между ног. Сердце еще больше заходится, смотрю сверху на него и все, плыву по этим темным водам его синих глаз. Эти ролевые игры в пациента и медсестру приводят как раз к таким вещам - возбуждают до предела.
- Я хочу тебя поцеловать, - шепчет он. – Можно?
Не дождавшись ответа, его рот обрушивается на мой с такой силой, что у меня подкашиваются ноги. Он только начал с напором, но в процессе немного меняет тактику и поцелуй превращается в нежный и сладкий.
Обнимаю его за шею, наслаждаясь его умением целоваться, что не говори, но целуется он просто божественно. Все мои доводы рассудка давно закончились и нет ни одной причины препятствовать ему, хотелось просто быть здесь. Быть с ним рядом и отдать всю себя.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Колесников поднимает меня и усаживает на стол. От этого эффекта поцелуй усиливается, и я еще больше вжимаюсь в него.
Мне настолько хорошо, что, кажется, забываю свое имя. Не знаю, что делает со мной этот мужчина, но мне сложно его отпускать. Хочется всегда с ним быть и всегда чувствовать эту страсть, между нами. Я понимаю, что Иван ко мне что-то отдаленно похожее чувствует, его ритм усиливается, а движения становятся более настойчивые, но по правде говоря, мне хотелось, чтобы он испытывал такие же чувства как и я: эйфорию, развратность и некое чудо, что мы сейчас вместе. Его желание, что так давит на мой живот, конечно, безумно приятно, но это весьма сомнительное признание.
