успокаивающей мазью, что источала приятный аромат.
Когда плечо было зашито, мы оба облегченно выдохнули. Следующим испытанием стало лечение глубоких ран от плети, но я так устала, что глаза даже начали слипаться от успокаивающих движений Николаса и исходившего от него тепла.
Вдруг он нарушил тишину странной фразой:
– Я хочу заключить с тобой сделку.
Сонливость как ветром сдуло.
Я резко посмотрела на его отражение в окне, но он был сосредоточен на ранах.
– Какую еще сделку? – насторожилась я.
– Ты ведь не оставишь попыток сбежать, да? – слегка раздраженно спросил он.
Я даже не задумывалась об этом; в таком состоянии все равно бы далеко не ушла. Да и не было в этом никакого смысла: я не помнила дороги назад и вряд ли определила бы направление верно, не говоря уже о том, что не хотела подвергать риску волков.
Я неуверенно повела здоровым плечом.
– Куда мне бежать?
– Разве ты не хочешь вернуться к волкам? – осторожно поинтересовался Ник.
Я поморщилась. Задумалась, как много могла доверить ему, но не находила весомых причин, чтобы действительно сделать это.
В этот момент он снова поднял глаза и, заметив на моем лице борьбу, уступил:
– Ладно. Я не хочу держать тебя здесь насильно и поэтому дам время до полного выздоровления. Ты будешь беспрекословно исполнять обязанности, как и все, а когда оправишься полностью, я позволю тебе уйти. Если ты этого захочешь, – добавил он.
– Как-то мало походит на сделку, – невесело усмехнулась я. – Условия слишком просты.
– Не вижу смысла усложнять. – Уголок его рта слегка дернулся.
– Сними с меня браслет, – попросила я.
Николас отрицательно мотнул головой:
– Пока не могу. Должно же быть хоть что-то, что будет удерживать тебя здесь и не даст нарушить условия.
Я обернулась и хмуро уставилась на него.
– Ты не доверяешь мне, – продолжил он, смотря мне в глаза. – Так почему я должен доверять тебе?
– Как я могу быть уверена, что ты сдержишь слово? – парировала я, намекая на нарушенное обещание, данное им в лесу.
– Тебе придется поверить мне. Такого больше не повторится, – заверил он. – Впредь никакой лжи. И никто не коснется тебя против твоей воли.
Я немного поколебалась, но все же кивнула и попробовала зайти с другой стороны:
– Я отработаю свое освобождение от Кезро, но ты больше не станешь связывать меня.
Николас нахмурился.
– Ты торгуешься.
– Ник, даже если бы я захотела, все равно не смогла бы поднять руку на твою сестру или мать. Даю тебе слово, что не способна на это. Я говорила тебе, то, что я просто пытаюсь выжить, еще не делает меня убийцей.
Его имя, слетавшее с моих губ, оказывало какое-то особое воздействие на Николаса.
– Хорошо, – неожиданно быстро сдался он и протянул мне руку.
Я практически рефлекторно повторила жест, но прежде, чем сомкнуть ладони, помедлила.
– Но сделка не состоится, если ты не дашь мне что-то вместо платья, – заявила я, с опаской покосившись на него.
– Сомневаюсь, что условия равнозначны. Ты перетягиваешь все исключительно в свою пользу, – мрачно отозвался Николас.
Я продолжала удерживать его взгляд в ожидании решения.
После короткой внутренней борьбы он потянулся к моей руке и легко ее сжал. Я отчетливо почувствовала, как его длинные мозолистые пальцы сомкнулись вокруг моих, небольших и тонких.
Быстро отдернув ладонь, я отвернулась.
– Теперь мне кажется, что это самый глупый договор, который я когда-либо заключал, – недовольно пробормотал Николас, вернувшись к залечиванию моих ран.
Я неуверенно улыбнулась своему отражению.
Глава 10
Фрейя
Той ночью я практически не спала – ворочалась с боку на бок на узкой, скрипучей койке, простыни делали ее непривычно мягкой. В комнате было тепло, но в душе царил лютый холод, и я слегка дрожала от его ледяного дыхания. Все было чужим, мебель казалась лишней. Слишком спокойно. Чересчур удобно. Неестественно.
Я перебралась на пол и свернулась клубочком в дальнем углу комнаты, стены которой давили со всех сторон. Они дарили хотя бы какое-то чувство защищенности. Иллюзию безопасности. Я представляла, что вместо них была окружена горячими телами волков, отчаянно желала вновь зарыться пальцами в их шерсть и ощутить свежесть ночи, ласковые порывы ветра, путающего волосы.
Но такого больше никогда не случится.
Я спасла их, обрекая саму себя на гибель и одиночество.
Но если это дарило свободу им, то я была готова принести в жертву свою.
Меня разбудила тупая, пульсирующая боль в плече, и я с кряхтением приподнялась с пола. Раздался шуршащий звук. Я удивленно уставилась на теплое одеяло, которое соскользнуло с моих плеч. Почему я не проснулась, когда кто-то прокрался в комнату и позаботился обо мне, хотя обычно подскакивала от любого малейшего шума?
Я заметила на табуретке порцию вкусно пахнущей еды. Кровать оказалась аккуратно заправлена, а на простыне лежали вещи, которые тут же завладели моим вниманием. Я присела на край и медленно расправила коричневые мужские брюки, рассчитанные на ребенка, и легкую тунику. Губы растянулись в подобие улыбки, но она моментально исчезла, стоило мне припомнить вчерашний день и сомнительный договор, заключенный с Николасом.
Свобода. Он обещал мне свободу. Стоит ли мне верить ему, учитывая, что выгода и правда были не на его стороне? Но я решила отбросить эту призрачную надежду и просто довольствоваться отвоеванной одеждой и возможностью перемещаться без оков.
В голову внезапно закралась мысль.
Бесшумно приблизившись к двери, я потянула ручку на себя и испытала торжество, когда она поддалась. Из недр дома донесся звон посуды и стук кухонного ножа, а следом в комнату ворвались приятные ароматы, отчего желудок требовательно заурчал. Наскоро одевшись и закинув в рот порцию мясного бульона с целебными травами, я тихо вышла из комнаты с пустой миской и двинулась в сторону звука.
Я прошла по небольшому коридору и сразу наткнулась на дверь, ведущую на улицу. Чтобы подавить внезапно вспыхнувший соблазн, я начала осматривать на удивление небольшой для семьи вождя дом. В стене у двери торчали массивные крючки, на которых висела верхняя одежда: теплые плащи с капюшонами, меховые накидки, жилеты, куртки. Рядом стоял закрытый сундук. Приглядевшись, я различила красивую гравировку на замке – два скрещенных топора – и подумала, что здесь хозяева, должно быть, хранили оружие первостепенной важности. Над сундуком висели два огромных лука с замысловатой резьбой. Каждая вещь была начищена до блеска и содержалась в строгом порядке.
Тут я увидела
