– Мы не опаздываем? – спросила Лена.
– Ничего, подождут. Не развалятся.
– Ты спрашивал про Седых, – вернулась к разговору о Святославе Лена.
– Да! – подбодрил Равиль, который не представлял, что еще услышит от Лены.
Девушка вздохнула, посмотрела сквозь боковое стекло, еще раз вздохнула и решила все-таки сказать Равилю правду: он в самом деле ее друг и готов ей помочь, а его помощь очень может ей пригодиться. И не хотелось обижать его недосказанностью.
– Мы были знакомы со Святославом, – медленно произнесла она.
Равиль молчал, ожидая продолжения.
– И Родион его знает. Они вместе учились. Туманов один раз встречался. Давно. Десять лет назад. Я его тоже десять лет не видела. Он – отец Вовчика.
Равиль чуть не врезался во впереди идущую машину.
«Вот это новость!»
– Туманов знает? – уточнил он.
Лена кивнула.
– И Родион тоже. И тетя Люся. Больше никто.
Кильдеев притормозил у гостиницы «Москва». Он поставил машину на набережной, чтобы они немного прогулялись по свежему воздуху и Лена привела себя в порядок.
Она вышла из машины, Равиль вынул ключи и тоже вышел. Поставил «Тойоту» на сигнализацию.
Они медленным шагом пошли ко входу.
– Я, наверное, ужасно выгляжу? – спросила Лена.
Равиль повернул ее к себе, положил руки ей на плечи, тыльной стороной ладони вытер следы слез.
– Правильно делаешь, что тушью не пользуешься, – заметил он. – Никогда не знаешь, когда она потечет. От карандаша таких потеков не бывает.
– Крупный знаток косметики, – кисло улыбнулась Лена.
– Ну хоть улыбка на лице появилась. Держи хвост пистолетом. Прорвемся, Ленок. Ладно, подходим. На обратном пути договорим.
* * *
Датчане уже ждали в холле с вещами. По лицам было видно, как тяжко им после вчерашнего: не наши люди, не особо привычные к таким делам, а к банным мероприятиям так и вовсе.
Лена изобразила на лице обворожительную улыбку. Равиль пожал руки Петерсену и Дивсхолму.
– Спроси их, пива не выпьют ли?
Подобная идея датчанам даже не приходила в голову.
Пока Дивсхолм ходил в бар за двумя баночками «Карлсберга», Лена сообщила Равилю, что Туманов с утра полстакана коньяка выжрал, как воду пил. Может, и больше. Но при ней полстакана.
– Нанервничался старик. И до разрешения всех проблем еще ох как далеко… Чует мое сердце.
Вещи датчан загрузили в багажник, два «дипломата» поставили на заднее сиденье. Вещей у них было значительно меньше, потому что они оставили привезенные чертежи в «Сапфире».
По дороге в аэропорт просто трепались ни о чем. Датчане обещали держать связь по факсу, через неделю Дивсхолм хотел прилететь снова, теперь уже для непосредственной работы со специалистами.
В Пулкове-2 Петерсен с Дивсхолмом заполнили декларации, пожали руки Лене и Равилю, поблагодарили за хороший прием и распрощались до следующей встречи. В том, что она состоится, не сомневалась ни одна из сторон. Российские партнеры подождали, пока датчане пройдут таможню, а потом еще раз помахали им и пошли назад к машине.
Равиль открыл перед Леной дверцу, сел сам и тронулся с места.
Когда они выезжали на Киевское шоссе мимо установленной рекламы «Хьюндая», Равиль заявил, что думает вскоре покупать «корейца».
– У них тоже есть в ярко-красном цвете? – спросила Лена.
– А как же! – улыбнулся Равиль. – И стоит не очень дорого. По-моему, штук восемнадцать.
– Да уж, не «Линкольн» и не «Феррари».
– Ладно, давай вернемся к делу. Хоть тебе, как я понимаю, и не особо хочется о нем говорить.
Лена пожала плечами.
– То есть ты с Седых не виделась десять лет?
Та мотнула головой.
– Он вообще знает про Вовчика?
– Знал, что я была от него беременна.
– И на этой почве вы расстались? – догадался Равиль.
Седых, услышал Равиль, хотел, чтобы Лена сделала аборт. Но для нее такой вариант был исключен. И срок был уже большой: она поздно поняла, что беременна. И вообще Лена хотела ребенка. Святослав даже не в курсе, мальчик родился или девочка. И родился ли вообще.
– Подонок, – только и сказал Кильдеев.
Лена молчала, глядя на серую ленту шоссе.
Равиль долго обмозговывал ситуацию, а потом спросил:
– Как ты считаешь, вчера, когда он тебе позвонил, он знал, что звонит той самой девчонке, с которой… ну ты поняла, или он звонил тебе, потому что ты оказалась замешанной в эту историю – во-первых, ехала вместе с Жировецким, то есть с трупом, во-вторых, знакома с Юханссоном?
Лена тяжело вздохнула. Задумалась. Потом внимательно посмотрела на Равиля. Она не представляла себе. Честно. Когда сегодня узнала, что звонил Седых, была просто ошарашена. В одном Лена уверена: Седых звонил не о Вовчике справиться и не о ее здоровье. Ему определенно что-то нужно от Лены. Это хитрый жук, всегда думает только о себе. Ленино мнение о нем полностью подтвердила Вера Григорьевна. Вполне вероятно, что он даже не соотносит Лену с той девчонкой, которую знал десять лет назад. Может не узнать, если они столкнутся.
– Тебя сложно забыть, – заметил Татарин.
– Равиль, десять лет назад я была совсем не такой, как сейчас! – воскликнула Лена. – Я здорово изменилась.
Действительно, от той застенчивой и не уверенной в себе девчонки, с которой познакомился в свое время Святослав Седых, практически ничего не осталось. Теперь Лена превратилась в красивую, ухоженную женщину, умеющую себя подать, не теряющуюся ни в каких ситуациях и знающую о своей власти над мужчинами. Дорогие вещи, умело подобранная косметика, брюлики, машина – кто при этом наборе узнает в ней закомплексованную девочку, не носившую золотых украшений и перешивавшую старые мамины платья?
Они подъезжали к «Сапфиру».
– Туманов уже сказал тебе, что задумал?
Лена покачала головой. Она пробыла в офисе минут десять-пятнадцать, не более. Да Туманов еще и не решил, наверное. Лена поинтересовалась, что предложил бы Кильдеев.
Равиль, помолчав несколько секунд, заявил:
– Чтобы разобраться в сложившейся ситуации, тебе следует встретиться с Седых. Мы, конечно, обеспечим охрану, прикрытие… Ну, это ты сама знаешь. Надо выяснить, что он от тебя хочет. Во всех смыслах.
– Только я пойду без диктофона, – заявила Лена.
– Из каких соображений? – уточнил Равиль. – Потому что не хочешь, чтобы кто-то слышал, если вы заговорите про Вовчика, или потому что боишься, что аппаратуру могут у тебя найти?
– И тех и других, – призналась Лена.
– Прикрепим пару малюсеньких микрофончиков тебе на платье.
Лена попыталась что-то возразить, но Равиль жестом остановил ее, затем продолжил:
– Даю слово, что на записи буду сидеть только я. Передам ее Туманову. Если потребуется послушать кому-то еще, сотру определенные места. Договорились?
Лена кивнула. В общем-то выбора у нее не было.
Равиль притормозил перед «Сапфиром», они вышли из машины и отправились на третий этаж в кабинет Туманова.
* * *
Почти опустела вторая бутылка коньяка, но и Туманов, и Александров, и Рысин были трезвы. Иногда случается: пьешь, пьешь, а никак не опьянеть.
– Прошу к столу, – пригласил Туманов Лену с Равилем.
– Я за рулем, – ответил Кильдеев.
– Ерунда. Кто-то из братвы отвезет.
Равиль покачал головой: мол, ему еще много работать и хотелось бы самому вести машину, и это если не учитывать того, что Коран говорит…
Кильдеев с Леной сели за стол. Девушка оказалась между Родионом и Тумановым. Александров положил под столом руку на ее коленку.
– Проводили? – спросил Туманов.
Лена с Равилем кивнули.
– Ну так давайте выпьем за успех датского проекта.
Туманов разлил коньяк.
Лена встала и вынула из «стенки» коробку апельсинового сока, налила по стакану Равилю и себе.
– Еще кто-нибудь будет? – спросила она.
Мужчины покачали головами.
– Кофейку сделай, – попросил Туманов.
Лена включила кофеварку и вновь опустилась в кресло.
– Вот что, красавица, – повернулся Туманов к Лене, – мы тут долго обсуждали это грязное дело и пришли к кое-каким выводам.
Лена вопросительно посмотрела на Валентина Петровича, потом на Родиона, затем на Олега Леонидовича.
Валентин Петрович высказался в том духе, что Юханссон «отъехал» не из-за нее, а из-за каких-то своих внутренних разборок с Седых, Жировецким, Альмашинским и прочая и прочая…
– Кто такой Альмашинский? – спросила Лена.
– Она же еще не знает, – вставил Равиль.
– Ты что, не рассказал по пути? – удивился Александров.
– Не успел.
– Так, нам нужно сейчас всем сверить имеющуюся у каждого информацию, – заявил Туманов. – Чтобы все всё знали. Тогда будет легче скоординироваться. И работать. Итак, Леночка, слушай, что раскопали мальчики…
Вырисовывалась следующая картина. В городе Верхнеуральске проживает некий господин Альмашинский Ян Захарович. Его домашний телефон значится в записной книжке господина Томаса Юханссона. В городе Белорецке также проживает господин Альмашинский, но уже Арнольд Янович, сын вышеозначенного Яна Захаровича, а также некая Федорова, в девичестве Альмашинская Анна Захаровна, его сестра. Живет в городе Белорецке и некий Лавров Гурий Акилович. Телефоны Альмашинского-младшего и Лаврова также значатся у шведа. Телефоны опять же домашние. Проживающая в Белорецке троица работает на индивидуальном частном предприятии, производящем мебель на заказ. У предприятия имеется свой магазин. Заместителем директора там Альмашинский-младший, грузчиком – Лавров, а мадам Федорова – главбух всего этого предприятия, возглавляемого ее бывшим мужем, господином Федоровым. Мебель так себе, но спросом пользуется, потому что дешевая.
