как каждого ослика зовут. Там есть такие упрямцы, которые только меня слушаются, так что я вам пригожусь.
– Больше всего ты пригодишься здесь, в безопасности, – сказал Бершад. – Я буду о них заботиться, честное слово.
Венделл вздохнул:
– Ладно тогда. Только давай на всякий случай я покажу вам самых упрямых.
– Спасибо, малец, – кивнул Бершад. – Покажи их Голлу и Фельгору.
Все трое ушли в стойла.
Бершад остался в доме.
Помолчав, Веш спросил:
– Как там война?
– Если честно, мы проигрываем. И никакое продовольствие тут не поможет.
– Во мне еще силенки есть, я могу к вам присоединиться.
Бершад помотал головой:
– Еще один меч и еще одна жизнь ничего не изменят. Лучше оставайся здесь, вырасти сына настоящим обитателем Дайновой пущи. – Он сглотнул. – Если нам не повезет, дай мне слово, что не высунешь носа из чащи. Обещай, что выживешь.
Веш кивнул:
– Обещаю, но и ты мне кое-что пообещай.
– Что?
– Сделай себе маску.
– Какую еще маску?
– Воинскую. Ты возглавляешь Воинство Ягуаров, а маски у тебя нет. Это неправильно.
– Во главе воинства не я, а Виллем, – возразил Бершад. – И вообще, если кто-то что-то потерял, то, видно, так суждено.
– Дайновая пуща – твоя родина, Сайлас. Ее не потеряешь.
Бершад потер шею, отогнал непрошеные чувства.
– Я подумаю, Веш. Честное слово.
Веш печально улыбнулся:
– Вот и славно.
12. Джолан
Дайновая пуща
После долгих недель, проведенных в крепости Заповедного Дола, Джолану нравилось в джунглях даже в те дни, когда дождь лил по девять часов подряд. В кронах деревьев перекрикивались туканы и мартышки. Почти на каждом дайне росли неизвестные цветы. Для Джолана тут был настоящий рай.
Все ушли вперед, устраиваться на стоянку, а Джолан приотстал и начал собирать съедобные грибы, которые встречались в джунглях гораздо реже, чем ядовитые. Он негромко напевал себе под нос, укладывая грибы в котомку.
– Ты тут развлекаешься?
Вздрогнув от неожиданности, Джолан обернулся. Из кустов вышел Сайлас Бершад с перемазанной кровью бородой и пучком безголовых змей в руке.
– Мне нравится в джунглях.
– Мне тоже, – кивнул Бершад.
– Ты им головы пооткусывал? – спросил Джолан, указывая на змей.
– Пооткусывал и съел.
– Зачем? Они же ядовитые.
Бершад пожал плечами:
– Яд на меня не действует, а остальным достанется побольше мяса.
Они прошли мимо каравана ослов, чьи вымокшие под дождем спины поблескивали в неярком вечернем свете, как вода в извилистой реке. Джолан заметил, что все ослики дружелюбно обнюхивали Бершада и радостно прядали ушами, хотя он к ним никогда не прикасался.
Бойцы уже расстелили скатки под раскидистыми дайнами и набрали себе подножного корма – насекомых, грызунов и орехи. Тем, у кого еды не было, Бершад предлагал змей, а Джолан раздал всем грибы.
Потом Джолан осмотрел ранения и увечья у воинов. Один боец решил идти босиком, по примеру Бершада, но в кровь ободрал себе ступни. Джолан смешал для него целебную мазь, а Бершад велел не дурить и ходить обутым.
Наконец они отыскали Эшлин. Она, завернувшись в желтое пончо, сидела у костра вместе с Керриган, Симеоном, Голлом и Фельгором. На огне булькало варево, но в котле плавали только перистые листья чертополоха.
– Эй, Безупречный! – крикнул Голл. – Ты нам жратвы не принес?
Бершад швырнул ему последнюю змею, длиной в локоть. Мяса в ней было прилично.
– Сойдет, – заявил Голл и повернулся к Джолану. – А ты, алхимик, еще не научился превращать воду в какой-нибудь серьезный напиток?
Он постоянно предлагал огромное количество золота, если Джолан сможет превратить воду в данфарский ром.
– Я же тебе объяснял, алхимия такому не учит, – вздохнул Джолан. – И вообще, таких алхимиков не бывает.
Голл с подозрением прищурился:
– Я своими глазами видел, как алхимики вызывают монстров из-под земли и выращивают волшебные грибы величиной с деревья. Если такие чудеса возможны, то почему ты не можешь наколдовать мне выпивку?
– Потому что этого никто не может. Колдовства не бывает.
– Гм, по-моему, ты сговорился с Эшлин. Вы просто хотите лишить меня рома.
Голл разделал змею, нарезал мясо на куски и швырнул в котел. Фельгор достал мешочек соли, бросил в воду щедрую щепоть и размешал.
– Откуда у тебя соль? – спросила Эшлин.
– Да все оттуда же. Выиграл в кости.
– Знаешь, Фельгор, в один прекрасный день воины поймут, что ты жульничаешь, – сказал Бершад.
– Но не сегодня. Зато нам это на пользу.
Керриган скривилась, глядя на котел со змеиной похлебкой:
– В Душебродовом Утесе я завтракала яичницей из драконьих яиц, а на ужин ела сочные отбивные – свиней кормили отборными данфарскими желудями. Вот было времечко!
Симеон хмыкнул:
– Ну, если ты собираешься сокрушаться о давних трапезах, я с удовольствием съем твою порцию змеятины.
– Фигушки! Просто воспоминания улучают вкус любого ужина.
Пока похлебка варилась, Эшлин достала из котомки магнит и проделала кое-какие упражнения, поднимая и опуская его на разную высоту. Кольца на руке зажужжали и медленно завертелись.
– Королева-ведьма, а объясни-ка мне, как действует твоя колдовская рука, – сказала Керриган, разглядывая магнит, покачивавшийся в воздухе, будто поплавок на поверхности озера.
– А что, колдовство тебя больше не устраивает? – спросила Эшлин.
– Не устраивает, – кивнула Керриган. – Только не отговаривайся, мол, там все очень сложно, математические принципы и прочая хрень. Я в одиночку создала экономику целого пиратского острова и сотрудничала с сотнями самых что ни на есть законных бирж во всей Терре, так что уж механику летающего камешка как-нибудь уясню.
Эшлин посмотрела на нее:
– Ладно. Ты понимаешь, что такое магнит?
– Да, конечно. На острове Призрачных Мотыльков были такие серые камни. Некоторые притягивались друг к другу, некоторые отталкивали друг друга.
– Верно. В естественном состоянии магниты так и взаимодействуют – притягивают или отталкивают друг друга. – Эшлин подняла руку, показывая Керриган вращающиеся кольца. – А здесь – сложное взаимодействие.
– Как это?
– В каждое кольцо вставлены десятки магнитов. Их положение обуславливает различное взаимодействие с этим вот камешком. Все основано на тех же принципах притяжения и отталкивания, только под сотней различных углов и с различной силой. Управляя этим взаимодействием, я могу заставить камешек двигаться в любом направлении.
Кольца на руке Эшлин завертелись чуть быстрее, магнит поднялся выше, а потом запорхал над огнем, как мотылек-самоубийца.
– Значит, обрывок драконьей нити, вплавленный в твое тело, подпитывает энергию колец? – уточнила Керриган.
– Да.
– А это больно?
Эшлин остановила кольца, и магнит упал в подставленную ладонь.
– К боли привыкаешь.
Керриган кивнула и умолкла.
Фельгор помешал варево в котле, попробовал и заявил:
– Готово.
Каждому из шестерых досталось всего по нескольку ложек, да и то потому, что Бершад есть
