отказался.
– Ты опять наелся змеиных голов? – спросила Эшлин.
– Они очень сытные. Теперь я могу обходиться без еды два или три дня.
– Они очень ядовитые, – сказала Эшлин. – Значит, два или три дня к твоему рту прикасаться нельзя.
– Глупости, – возразил Бершад. – Я на ночь его хорошенько прополощу. Нельзя же лишать королеву удовольствия.
– Фу-у-у, герои-любовники, – протянул Фельгор, почесывая воспаленную шею. – Между прочим, не всем приятно смотреть, как вы тут милуетесь.
– В чем дело, баларин? – спросила Керриган. – Неужели по борделю соскучился?
– Да, очень. – Фельгор задрал голову и посмотрел на ветви дайна, по которым прыгали мартышки. – Все-таки жизнь в джунглях – это не мое.
– А зачем ты тогда с нами увязался? – спросил Бершад.
Фельгор укоризненно посмотрел на него:
– Сайлас Бершад, как ты можешь такое говорить после всего, что нам с тобой довелось пережить? Твои слова ранят меня в самое сердце.
– Сочувствую.
Фельгор встал и потянулся, хрустнув позвонками:
– Извините, друзья, но у меня есть срочное, сугубо личное дело. Сайлас, где в этих джунглях можно безопасно посрать?
Бершад махнул рукой влево:
– Иди туда, шагов на пятьдесят, не дальше.
– Почему не дальше?
– Тебе лучше не знать.
Недовольно ворча себе под нос, Фельгор скрылся в зарослях.
– А что там такое? – спросила Эшлин.
– Ничего опасного. Гнездо тукана с птенцами. Я боюсь, что Фельгор распердится и перепугает малюток.
Симеон выругался по-скожитски.
– Тьфу ты, на острове Призрачных Мотыльков я думал, что ты настоящий убийца. Даже зауважал. Поэтому и пошел воевать на твоей стороне. Ну, еще и потому, что здесь можно убивать галамарцев. Решил, что большая честь воевать бок о бок с таким жестокосердым мерзавцем.
– И что? – спросил Бершад.
– А то, что чем больше ты нянькаешься с птенчиками и ведешь задушевные беседы с драконами, тем больше я в тебе разочаровываюсь.
Бершад пожал плечами:
– Ты же сам нянькаешься с Кочаном.
Лицо Симеона посуровело.
– С Кочаном я не нянькаюсь. За этим дурнем нужен глаз да глаз, иначе его прибьют. Он даже уши свои не смог сохранить.
– Кстати, о драконах. Где твоя серокрылая приятельница? – спросила Керриган. – Разумеется, я ее побаиваюсь, но не хочу соваться в логово дуболомов без ее прикрытия.
– Не волнуйся, она здесь, поблизости.
– Керриган все время только и делает, что волнуется, – сказал Симеон.
– Отвянь! Не волнуются только глупцы, которые не в состоянии представить себе все возможные последствия своих поступков.
– Я очень хорошо представляю себе последствия своих поступков, – заявил Симеон. – Просто мне это без разницы.
Ответить Керриган не успела, потому что из кустов вышел Фельгор, подтянул штаны, уселся на свое место, подкинул хвороста в огонь и спросил:
– Симеон, слушай, а как ты снимаешь свой доспех?
– Я его никогда не снимаю, – ответил Симеон, поглаживая чешуйки на наруче. – Касамир поставил мне такое условие.
– Но если ты его не снимаешь, то как же ты срешь? – не унимался Фельгор.
Все с любопытством уставились на Симеона.
– По правде сказать, мне это тоже очень интересно, – добавила Керриган.
Симеон замялся, цыкнул зубом и сплюнул в костер.
– Там есть особое устройство, – наконец сказал он.
– Устройство?! – удивился Фельгор. – А какое…
– Сложное! – оборвал его Симеон и вскочил. – И вообще, это мое личное дело. Отстаньте уже от меня со своими вопросами!
Он скрылся в джунглях. Все притихли. Как обычно, Фельгор первым нарушил молчание:
– Видно, пошел прочищать устройство.
Все расхохотались и возобновили разговоры у костра. Фельгор рассказал байку о том, как вскрыл баларский замок куриной косточкой. Джолан слышал эту историю уже много раз, но притворился, что узнал об этом впервые.
В этой компании он все еще чувствовал себя посторонним. Все остальные пережили много совместных приключений, а Джолан только работал с Эшлин в Зеленом Доле, помогал ей разбираться во взаимодействии магнитов. Однако же ему очень нравилось проводить время с новыми знакомцами – все это очень напоминало путешествие к Черному Утесу с отрядом Камберленда. Вот только потом все испортилось.
Наконец все начали укладываться спать. Фельгор завернулся в одеяло у костра и негромко бормотал что-то себе под нос, опасаясь, что его закусают муравьи и мошкара. Бершад и Эшлин отошли подальше, явно намереваясь опытным путем выяснить, насколько ядовито дыхание Бершада. Голл отправился искать выпивку.
У костра остались только Джолан и Керриган.
Помолчав, она спросила:
– Что за муха укусила этого вечно недовольного воина в черной маске, как его там… Оромир? Это он из-за тебя?
Джолан удивленно взглянул на нее:
– А что, об этом говорят?
– Нет. Но когда вы рядом, он так холодно на тебя смотрит, что все вокруг просто замерзает. Вот мне и стало интересно, с чего бы это он.
– Не имеет значения.
– Завтра мы все пойдем в логово злобных драконов, нам всем придется полагаться только друг на друга, так что, по-моему, это имеет значение, и еще как.
Он вздохнул:
– Прошлой осенью я путешествовал с его отрядом. Только все очень плохо закончилось. Погиб человек, перед которым Оромир преклонялся, и теперь винит в его смерти меня.
– И ты себя в этом винишь?
– Да, – потупившись, признался Джолан.
Керриган понимающе кивнула:
– Видишь ли, обвинений всегда хватает, только пользы от них никакой. Вот, например, в моем последнем плавании сотни людей погибли. Конечно же, в этом непосредственно виноваты баларские неболёты, которые нас разбомбили. Но умный человек будет винить не только их, а посмотрит шире. Обвинит мерзавца, который развязал эту войну. Проблема в том, что тут не совсем понятно, кого винить. Может, генерала Актуса Шипа. Однако его роль во всем этом неясна, а вдобавок его убили, так что с него уже не спросишь. Может, виноват безумный старикашка, который построил эти неболёты? Это уже лучше. Если бы не было неболётов, мои люди бы не погибли. Но дело еще и в том, что, если бы не я, они не отправились бы в это проклятое плавание. Ведь они встретились со мной лишь потому, что я основала Душебродов Утес. А если бы я не основала Душебродов Утес, то всех их давным-давно сожрали бы драконы из-за того, что в Терре существуют дурацкие законы об изгнании и драконьерах. – Она подалась вперед и постучала себя по виску. – Понимаешь, о чем я?
– О том, что никто не виноват?
– О том, что виноваты все.
Джолан встретился с ней взглядом:
– И такая логика тебе помогает?
Керриган поморщилась:
– Нет, не особо.
– И мне тоже.
Джолан не собирался идти к Оромиру, но каким-то образом оказался на стоянке его отряда, устроенной в стороне от остального воинства.
Бойцы Оромира украшали свои
