– Я сделала все возможное, – отозвалась Фролих. – Удвоила количество его личной охраны. По расписанию, он должен выйти из дома в одиннадцать часов. Я выбрала машину с пуленепробиваемым кузовом и бронестеклами вместо обычного «линкольна». Кортеж усилен дополнительной машиной. Кроме того, мы используем тенты для его передвижения у дома и у Капитолия, а это значит, что под открытым небом он не будет находиться ни секунды. И, конечно, мы объясним ему это как необходимую тренировку для охраны.
– Получается, что он до сих пор ничего не знает о происходящем?
– Нет, – подтвердила Фролих.
– Мы поступаем так практически всегда, – пояснил Стивесант. – Мы им никогда ничего не рассказываем.
– Потому что получаете тысячи угроз каждый год, – кивнула Нигли.
– Именно так, – признался Стивесант. – Большинство из них ничем не обоснованы, но мы выжидаем, пока полностью не убедимся в этом. Но даже тогда мы, как правило, не поднимаем насчет этого никакого шума. У наших «подопечных» слишком много других важных дел. А волноваться и не находить себе места всегда остается нашей прерогативой. В конце концов, это и есть наша работа.
– Хорошо. Тогда позвольте задать второй вопрос, – продолжал Ричер. – Где сейчас находится его жена? И, если не ошибаюсь, у него еще есть взрослый ребенок, верно? Если наш неизвестный каким-то образом вмешается в жизнь родственников, это вполне можно будет трактовать как демонстрацию уязвимости вице-президента.
Фролих согласно кивнула.
– Его супруга прилетела в Вашингтон из Южной Дакоты еще вчера. Пока она остается в доме или находится поблизости от него, за нее можно не беспокоиться. Его дочь трудится над дипломной работой в Антарктике. Она собирается стать метеорологом или кем-то в этом роде. Поэтому сейчас она живет на станции и окружена сотнями тысяч квадратных миль льда. Такую безопасность не смогли бы ей обеспечить даже мы сами.
Ричер положил снимок на стол.
– Значит, ты уверена насчет сегодняшнего дня? – спросил он.
– Нервничаю, как черт знает кто.
– И тем не менее?
– Я уверена, насколько это возможно.
– Я хочу пройтись вместе с Нигли возле его дома и понаблюдать за обстановкой вокруг него.
– Считаешь, что мы проколемся?
– Нет, но мне кажется, что у тебя и без того хватит хлопот. Если наш неизвестный находится вблизи его дома, ты будешь слишком занята своими делами и можешь ничего не заметить. А мы будем самым внимательным образом следить за тем, что происходит в округе, если все это по-настоящему, и он действительно задумал продемонстрировать нам что-то.
– Хорошо, – согласился Стивесант. – Вы и мисс Нигли будете изучать обстановку возле его дома и фиксировать все то, что сочтете нужным.
* * *
Фролих подвезла их в Джорджтаун на своем «сабербене». Они прибыли туда около десяти часов утра. Джек и Нигли вышли из машины за три квартала до дома Армстронга, а Фролих уехала по своим делам. День выдался холодным, хотя бледное солнце, казалось, старалось разогреть воздух изо всех сил. Нигли некоторое время стояла на месте, внимательно оглядываясь по сторонам.
– Применим тактику развертывания?
– Кругами, радиус – три квартала. Ты движешься по часовой стрелке, а я – против. Затем ты остаешься наблюдать в северной части, а я – в южной. Встретимся у дома Армстронга после того, как он уедет.
Нигли кивнула и зашагала в западном направлении. Ричер направился на восток, прямо в сияние слабого утреннего солнца. Он не слишком хорошо знал Джорджтаун. Не считая нескольких коротких периодов, в течение которых он вел наблюдение за домом Армстронга на предыдущей неделе, Ричер бывал здесь лишь однажды, да и то недолго, сразу после того, как закончил службу в армии. Ему немного знакомы эти небольшие кафетерии, аккуратные домики и присутствие повсюду студентов. Но он не знал этот район так, как местный полицейский успевает узнать свой участок. Тот всегда будет выискивать какую-нибудь неуместность, что-то такое, что выбивается из общего привычного образа его района. Что тут сегодня не так? Может быть, появилось что-то лишнее или чего-то не хватает? Чужое лицо или новый автомобиль? На такие вопросы невозможно ответить сразу, и все это становится доступным, только если ты прожил здесь очень долго. А что касается Джорджтауна, то вряд ли даже старожилы смогут ответить на них. Впрочем, даже само слово «старожил» к данному району столицы вряд ли применимо. Все, кто поселился тут, приехали из другого города или района. И приехали по какой-то своей причине: учиться в университете или работать на правительство. Вот почему здесь люди надолго не задерживаются. Ты завершил образование и уехал. Срок твоего пребывания у власти закончился, и ты вместе со своей командой тоже вынужден убраться. Если разбогател – у тебя уйма вариантов. Если разорился – иди спать на лавочку в ближайший парк.
Вот почему все вокруг Джеку сейчас казалось подозрительным. Он мог бы начать расследование в отношении любого встречного. Вот вам пример. Только что мимо него проехал старенький «порше» с прогоревшим глушителем. Да еще номера из Оклахомы. Чей он, кому принадлежит? И что это за небритый водитель за рулем? Лицо его не внушает доверия. Новехонький красный «меркурий-сейбл» припарковался вплотную к видавшему виды «рэббиту», разве что только не «поцеловал». Совершенно очевидно, что «сейбл» взят в аренду. Кто сейчас на нем катается? Решил просто хорошо провести денек или имеет на это серьезные причины? Джек аккуратно обогнул машину и всмотрелся внутрь салона через стекла, но ни пальто, ни шляпы на заднем сиденье не оказалось. Равно как и начатой пачки стандартной писчей бумаги производства компании «Джорджия-Пасифик» и резиновых перчаток. А кто, интересно, владеет «рэббитом»? Аспирант джорджтаунского университета? Или неизвестный анархист, обитающий в глухомани и владеющий личным принтером «Хьюлет-Паккард»?
По тротуарам двигались люди, по четыре-пять человек в каждом направлении. Молодые и старые, черные, белые и смуглые. Мужчины, женщины, студенты с рюкзачками, полными учебников. Кто-то спешит, кто-то двигается не торопясь. Некоторые из пешеходов, очевидно, шли на рынок, другие, по вполне объективным признакам, уже возвращались оттуда. Кое-кто выглядел так, словно у него вообще не было определенной цели на сегодняшний день. И за всеми ними Джек наблюдал краешком глаза. Однако пока что ничего интересного заметить ему не удалось.
Время от времени он осматривал окна в верхних этажах зданий. Их было очень много. Отличный район для того, чтобы стрелять из винтовки. Здесь куча невысоких строений, у каждого есть запасной выход, и вся местность изрезана крохотными кривыми переулками. Правда, винтовка вряд ли подойдет в данном случае, если учесть бронированный лимузин Армстронга. Значит, преступнику придется применять противотанковую ракету. А тут есть из чего выбрать. Вот, например, АТ-4. Трехфутовая одноразовая пусковая установка из стекловолокна, стреляющая снарядами весом в шесть с половиной фунтов, способными пробить броню толщиной в одиннадцать дюймов. И очень важно учитывать вторичный эффект, который производит ракета, уже проникнув сквозь броню. Входное отверстие при этом остается небольшим, а сам взрыв происходит внутри автомобиля. Армстронг в этом случае превратился бы в крошечные обожженные частицы, напоминающие сгоревшую горстку новогоднего конфетти. Ричер снова взглянул вверх, на окна. Он сомневался в том, что крыша у лимузина тоже бронирована, и решил при встрече с Фролих обязательно спросить ее об этом. И еще его интересовало, как часто ей самой приходится ездить в одном автомобиле с вице-президентом.
Он завернул за угол, и очутился на той самой улице, где жил Армстронг. Джек еще раз оглядел окна верхних этажей. Простая демонстрация его уязвимости не потребует настоящей ракеты. Тут вполне сгодится и обычная винтовка. Она заставит серьезно задуматься всех, кто обеспечивает безопасность вице-президента. Для этого будет достаточно и двух царапин на стеклах лимузина. Да, это бы выглядело серьезным предупреждением. Или можно использовать ружье, стреляющее шариками с краской. Парочка красных клякс на заднем стекле тоже сделала бы свое дело. Но окна верхних этажей оставались тихими и спокойными, не давая никаких поводов для тревоги. Все они казались чистыми, вымытыми, с задернутыми шторами и закрытыми от холода. Да и сами дома выглядели невозмутимыми и даже умиротворенными.
Небольшая кучка пешеходов столпилась на углу, чтобы посмотреть, как сотрудники Секретной службы будут сооружать тент-переход для вице-президента от двери его дома до обочины улицы. Длинный тент изготовлен из плотной белой холщовой ткани, через которую невозможно ничего разглядеть. Тот конец тента, который протянулся к дому, заканчивался на кирпичной раме у самой двери. На другом конце тента имелся своеобразный вход, такой же, в который один за другим поступают пассажиры в аэропорту, когда добираются до своего самолета. Такой вход мог бы вместить и лимузин, а дверь автомобиля как раз открывается внутрь этого тента-перехода. Армстронг должен был пройти от двери дома до машины невидимый никому.
