Камохин начал ощущать жжение в легких. Еще пятнадцать-двадцать секунд и ему придется выныривать. И тут справа от себя он увидел конец троса, свернувшийся кольцом на слое перегноя. Оттолкнувшись пальцами ног от древесного корня – как же предусмотрительно сняли они обувь: голые пальцы почти не скользили по мокрому дереву, – он поймал левой рукой канат, еще немного продвинулся вперед и перевернулся на спину. Поставив автомат вертикально вдоль каната, он нажал на спусковой крючок. И давил на него до тех пор, пока рядом с ним в воду не упало мертвое тело. Камохин быстро сменил магазин, сгруппировался и, упершись ногами в дно, поднялся в полный рост. То есть оказался по грудь в воде. И первым делом, конечно, сделал глубокий вдох.
Одновременно с этим Брейгель, пользуясь тем, что огонь по нему прекратился, выглянул из-за дерева, поймал на прицел одного из все еще висевших на тросах врагов и срезал его короткой очередью.
Последний оставшийся в живых негодяй понял, что на тросе он представляет собой отличную мишень. Он отчаянно дергал трос, но поднимать его в вертолет не торопились. Видимо, такой сценарий был не предусмотрен организаторами высадки. И тогда он заскользил вниз по тросу, беспорядочно паля во все стороны из автомата. Патроны у него закончились прежде, чем он достиг поверхности воды. И здесь, в самом низу, Камохин расстрелял его почти в упор.
Держа автомат наизготовку, Камохин быстро глянул по сторонам. Убедиться, что все враги мертвы. Он поставил автомат на предохранитель и положил на плечо.
– Брейгель! Док-Вик!
– Я цел! – выглянул из-за дерева улыбающийся фламандец.
– Я тоже! – обозначил себя Осипов.
– Давайте сюда, – махнул рукой Камохин.
Вертолет за пологом мокрого леса продолжал рассекать лопастями воздух. Видимо, экспедиция была рассчитана ненадолго, и летчик ждал возвращения команды. И там, наверху, понятия не имели о том, что произошло внизу.
Камохин стащил все три трупа в одно место. Одеты все трое были одинаково – высокие военные ботинки, крапчатые шорты, разгрузочные жилеты и темно-зеленые майки без рукавов. Знали, куда летят. Вот только про местный гнус, скорее всего не ведали. Иначе прихватили бы репеллент. Все трое были в возрасте тридцати-тридцати пяти лет, европейской внешности. Высокие, крепкие, судя по мускулатуре, тренированные.
– Это не наши, – посмотрев на них, качнул головой Брейгель.
– Почему? – спросил Осипов.
Камохин показал жетон с запаянным в пластик микрочипом, висящий у каждого из них на шее.
– Такой жетон есть у меня, у тебя, у Брейгеля, у Орсона. Есть у каждого работника ЦИКа, где бы он ни находился. У этих ребят, – Камохин дернул майку на груди одного из трупов, – жетонов нет.
– Зато у них есть кое-что другое, – Брейгель показал дескан, который вытащил из кармана у другого мертвеца.
Мало того, что дескан являлся эксклюзивной разработкой ЦИКа и никуда более не поставлялся, так этот был еще и включен в режиме поиска пакаля. Так что не оставалось сомнений в том, зачем эта троица сюда явилась.
– Не понимаю, – потряс головой Осипов. – Получается, за пакалями охотимся не только мы? В смысле, не только Центр?
– Либо кто-то в Центре пытается опередить события, – Брейгель пальцем постучал по лбу одного из трупов. – Мне кажется, этого блондинчика я уже где-то видел. А где я его еще мог видеть, как не в Центре?
– Ну-ка, давайте проведем полный досмотр, – скомандовал Камохин и первым взялся за дело.
Самый тщательный осмотр тел троих неизвестных не принес никаких результатов. У убитых не было при себе ни документов, удостоверяющих личность, ни визиток, ни банковских карточек, ни проездных билетов, ни каких-либо личных вещей или меток на одежде. Номера на оружии сбиты, фирменные бирки на одежде спороты. Единственное, что удалось обнаружить, это буква «М», выжженная на костяной рукоятке широколезвенного охотничьего ножа, имевшегося у одного из убитых. И небольшая татуировка, размером с двухрублевую монету, в виде свернувшегося скорпиона слева на шее, возле угла нижней челюсти, у другого. – Ну, и что нам теперь с этим делать? – спросил Брейгель.
Что именно фламандец имел в виду, осталось непонятным. А уточнять он не стал.
– Док-Вик, ты, часом, фотоаппарат с собой не прихватил? – поинтересовался Камохин.
– Зачем? – пожал плечами Осипов.
– Ну, не знаю… Может, разлом сфотографировать?
– Нет, не взял.
– Жалко. Хорошо бы было этих типов заснять, чтобы потом по базе данных пробить. Сдается мне, это не мародеры, что тащат все, что плохо лежит. Это серьезные ребята.
– Наемники, – кивнул со знанием дела Осипов.
– Боюсь, что хуже, Док-Вик. Зона образовалась только вчера. Мы оказались здесь по чистой случайности. А эта команда прибыла слишком быстро. И у них были слишком точные координаты местонахождения разлома. Вывод один – кто-то в ЦИКе ведет двойную игру.
– Есть серийный номер дескана, – Брейгель показа заднюю крышку прибора, найденного у убитых.
– Давай поспорим, этот дескан давно числится потерянным одной из квест-групп. Или списан, как непригодный для дальнейшей эксплуатации.
– Так, может, поднимемся? – Брейгель взглядом указал на свисающие с крон деревьев тросы. – Поговорим с пилотом?
– Нет. Берем пакаль и уходим.
– А с ними как? – кивнул на плавающие в воде мертвые тела Осипов.
– С ними – никак. Нас здесь вообще не было.
– Серьезно? – удивленно вскинул брови Брейгель.
– Сдается мне, братцы, мы вляпались в грязную историю. Поэтому, дабы не нарываться на дальнейшие неприятности, предлагаю обо всем случившемся помалкивать. По крайней мере, до тех пор, пока сами со всем этим не разберемся.
– И какова же будет наша версия?
– Самая простая, чтобы не путаться. Мы были здесь, но раньше, чем прилетели эти ребята. Мы взяли пакаль и ушли. Да, мы слышали звук пролетающего вертолета, но уже когда возвращались назад. Решили, что это спасатели из МЧС обследуют местность. Все.
– А с этим что делать? – Брейгель показал найденный у убитого дескан.
– Запомни номер и избавься от него.
– Понял, – Брейгель кинул дескан в воду.
– Есть еще одна проблема, – сказал Осипов. – Пулевые ранения у мертвых.
– Я думаю, местных каракатиц это не смутит. Они сожрут их и в таком виде.
– Да, но если тела найдут…
– Кто?
– Те, кто их сюда послал.
– Их имена уже вычеркнуты из списков живущих, Док-Вик. Звучит это гнусно, но такова уж система. Этих людей попросту нет. Их никто не станет искать. Как не станут искать и нас, если мы не вернемся. Понимаешь?
– Нет, – честно признался Осипов. – Мне к такому положению дел еще предстоит привыкнуть.
– Все нормально, Док-Вик, – ободряюще подмигнул ему Брейгель. – Главное, не бери в голову больше того, что там может уместиться. И все будет бамалама.
– Я постараюсь, – честно пообещал Осипов.
– Ну, вот и отлично. Айда за пакалем! – фламандец зябко повел плечами. – Мне уже осточертело сидеть по горло в воде.
– Направление, Док-Вик?
Сверившись с десканом, Осипов указал, в какую сторону идти.
Не прошло и десяти минут, как они обнаружили разлом. Нашли бы и раньше, если бы смотрели, куда следует. Квестеры искали колодец, который должен был образоваться, если бы разлом находился на дне. А он оказался привязан к стволу огромного дерева, похожего на пузатую бутылку с сильно вытянутым горлышком. Разлом чернел, будто странное дупло с нечеткими, постоянно меняющимися очертаниями. Нижний его край то и дело проходил по самой кромке воды. У Осипова по спине пробежали мурашки, стоило ему только представить, что вот сейчас из разлома выглянет «серый». Как в замерзшем городе. И что тогда?
Странные, непонятные, необъяснимые события громоздились одно на другое и уже представляли собой нечто, напоминающее причудливо-несуразную конструкцию, находящуюся в состоянии шаткого равновесия. Глядя на нее со стороны, невозможно было понять, какие детали были необходимы для ее устойчивости, а какие лишь занимали не предназначенные для них места?
Вскоре неподалеку обнаружился и пакаль. Он был воткнут в развилку между стволом дерева и отходящей от него веткой. Так высоко, что Брейгелю пришлось забраться на плечи Камохина, чтобы дотянуться до него.
– Держи, Док-Вик! – Брейгель кинул пакаль Осипову. – Это твоя добыча!
На плоской стороне пакаля был нарисован фрагмент круга и прямая линия, проходящая в стороне от него. На выпуклой – большая птица с длинным клювом, похожая на ворона, с раскинутыми в стороны крыльями и в странном головном уборе. И еще у него имелся вызывающе торчащий пенис. Тело птицы было изображено анфас, а голова – в профиль.
Держа в каждой руке по пакалю, Осипов вдруг испытал огромное искушение попытаться проделать то же самое, что и «серый» возле Музея исторического зодчества в замерзшем городе. Когда искушению невозможно противостоять, остается поддаться ему.
