Первоначально это была группа неустрашимых и предприимчивых англичан и шотландцев, которые направляли свои суда с грузом контрабандного опиума к берегам Китая. Эти полукупцы - полупираты скоро поняли, что в то время, как на их долю приходится весь риск, на долю Ост-Индской компании приходится львиная часть прибыли. Поэтому, продолжая жёсткую конкуренцию меж собой, они начали совместную борьбу с целью лишить Ост-Индскую компанию монополии на торговлю с Азией. Местом где разгорелась эта война был парламент, когда-то предоставивший исключительные торговые привелегии. Китайские торговцы начали выделять огромные суммы, терпеливо и настойчиво покупая голоса в парламенте, сея через газеты недоверие и возмущение в обществе, пока в 1833г. не был принят акт, открывающий Азию для свободной торговли. Семью годами позже лобби Китайских торговцев добилось открытия военных действий против Китая и колонизации Гонконга.
Первоначально отношение к Восточной войне в этой организации, столь могущественной, что заставляла британский парламент служить своим интересам и вовлекала в войну мощнейшую державу, было индиферентным. Русские не составляли им конкуренции, а доходы получаемые от сделок с РАК, которая продавала в Китае товаров на большую сумму чем покупала и поэтому щедро раздавала кредиты серебром, должны были перекрываться прибылями в будущих колониях на американских берегах. Но когда убытки от действий русских каперов превысили разумные пределы, и конца этим убыткам не предвидилось, Китайские торговцы решили прекратить такое безобразие. Сыграли свою роль и разногласия с офицерами флота, не слишком дружественно относившихся к торговцам и их ставленнику, губернатору Гонконга сэру Джону Боурингу.
"Что такое Гонконг? Жалкое гнездо коммерсантов, обезумевших от сыплющегося на них золотого дождя! Притон для спекуляции! Гнусная провинция, подражание худшим образцам. Жалкие отребья! Гонконг - это дорогостоящее предприятие дурного тона!"
Эти, ещё далеко не самые откровенные высказывания британских офицеров и джентельменов на жаловании относительно удачливых гонконгских бизнесменов.
17 сентября в "Таймс" появилась статья, первая из целого ряда оплаченных китайскими деньгами. Влияние этой газеты в тот период достиглосвоего апогея, тираж её доходил до 54 000 экземпляров в день при цене номера в 5 пенни. Хотя статья блестящего журналиста Генри Рассела лишь излагала общие факты, это был настоящий шедевр тенденциозной подачи информации.
"Лорд Пальмерстон, чья манера вершить международные дела, полагаясь лишь на собственное мнение, полностью отвергает знания и опыт торговой общины, а также офицеров королевского флота и армиии… Сэр Генри (Пальмерстон - А.Б.), который никогда не был восточнее Парижа, мнит себя знатоком, способным рассуждать о расстановке сил на Восточном океане. Более чем вероятно, что он даже не знает, к востоку или к западу от Пекина находится Гонконг… Как смеет этот человек, слишком долго засидевшийся в парламенте, унижать - нет, оскорблять адмиралов нашего славного флота да и весь флот, своими глупыми просчётами в азиатско-американской политике. Как смеет он упорствовать в своих непродуманных политических и военных решениях, в результате которых наши доблестные моряки, уподобляясь пиратам, вынуждены сжигать мирные селения, тем самым уничтожая цивилизацию на бергах Западной Америки… Обозлённые русские начинают мстить и вот уже 56 кораблей безрезультатно пытаются оградить британские суда от их корсаров, вместо того, чтобы участвовать в настоящих военных действиях ради чести Британии, а наша Канада лихорадочно готовится к отражению несметных орд казаков и индейцев."
Иногда историки, пишущие о мифическом Канадском походе, считают его "классическим примером массированной и целенаправленной дезинформации" хотя, скорее всего, это был "бесконтрольный вал творений бостонской пишущей братии, ищущей сенсаций и выдающей желаемое за действительное".
Начало этому, докатившемуся до Лондона, валу дала статья в "Территориэл энтерпрайз". В ней специальный корреспондент Дэн де Киль описывал "расположенный в среднем течени Орегона, близ устья реки Кламат, огромный лагерь армии, готовой хоть сейчас отправиться громить британцев".
"Вокруг широко раскинувшиеся побуревшие прерии; далекие крутые холмы с плоским верхом; за ними огромные горы с синими склонами и острыми вершинами, покрытыми снеговыми шапками; запах полыни и дыма костров лагеря.
На широкой плоской речной долине рассыпались ряды фургонов с брезентовым верхом, аккуратные каре парусиновых палаток регулярных частей, по большей части драгун, несколько сот кожаных индейских палаток…
Русские индейцы - не похожи на роскошно разодетые, украшенные орлиными перьями, известные по картинкам и описаниям… Индейцы, тысяч пять их толпилось в лагере, были одеты в леггинсы из байки, ситцевые рубашки и плащи из одеяла; волосы их были аккуратно заплетены, лица раскрашены красновато-коричневой охрой или красно-оранжевой краской. У некоторых за плечами висели луки и колчаны со стрелами, но у большинства были ружья, среди них много современых штуцеров. Их скво, а там были и женщины, одевались в ситцевые платья, на некоторых я заметил даже шелковые платья, золотые цепочки и часы; у всех без исключения были наброшены на плечи яркие цветные шали с бахромой…
Было тут до полутора тысячь канадских вояжеров одетых в старинные традиционные костюмы, подробным описанием которого мы обязаны великому американскому романисту Вашингтону Ирвингу: одеяла, накинутые на манер солдатского плаща с капюшоном, полосатые бумажные рубаха, широкие суконные штаны, кожаные гетры, гладкие или расшитые бисером мокасины с подметками из сыромятной кожи и пестрый шерстяной пояс, за который, кроме ножа, был заткнут кисет с табаком, трубка и разные мелкие походные принадлежности, - словом, они были одеты наполовину как цивилизованные люди, наполовину как дикари.
Не менее дико выглядели русские казаки. В длинных, наполовину закрывающих своими полами высокие сапоги, одеждах из толстого сукна. Воинскую сущность такой одежды отображает даже её название - armyak. Армиак подпоясывался широким ремнём из толстой кожи, на котором висела сильно изогнутая сабля иногда очень дорогая, если судить по украшающим её серебру, золоту и дорогим камням. Почти у всех казаков за поясом торчали ножи и шестизарядные револьверы Кольта. Их головы прикрывали высокие лохматые шапки из овчины, а иногда более низкие, круглые, из меха лисицы или енота, сшитого в мордой вперед, со свисающим сзади хвостом. Таких казаков в лагере насчитывалось более тысячи.
В овчиных шапках щеголяли и русские драгуны, два полных полка которых вносили в анархическую атмосферу лагеря некоторый порядок. Эти их шапки, не менее высокие чем у казаков и украшенные лакированным козырьком, большим медным русским гербом и игривым помпоном, напоминали медвежьи шапки королевских гренадеров. Лагеря обоих полков располагались в некотором отдалении друг от друга, хотя их драгуны почти не различались, одетые в одинаковые удобные мундиры темнозеленого сукна с белой окантовкой и странным двойным патронташем нашитым на груди. Их сабли, в отличие от казачьих почти прямые и не украшеные, с чёрной, деревянной рукояткой и ножнами, обтянутыми чёрной кожей, висели через плечё на портупее - из такой же чёрной кожи. В расположении полков находилась и артиллерия - 4 шестиорудийные батареи 3-х и 6-тифунтовых пушек…
Вся эта пестрая публика скапливалась здесь уже в течение многих дней, не делая секрета из дальнейших планов. Армия должна была идти на северо-восток, в Канаду, на помощь готовому вот-вот вспыхнуть восстанию франкоканадцев. Вояжёры в лагере дожидались прибытия Луи Папино, бывшего спикера в Ассамблее провинции Нижняя Канаде. Несколько лет назад он, воодушевленный идеями демократических преобразований в Соединённых Штатах при президенте Джексоне, открыто выступил против "дворцовой клики" и высших чиновников и попытался добиться введения выборности должностных лиц по нашему образцу и чтобы Ассамблея (законодательное собрание) контролировала действия исполнительной власти.
Восстание республиканцев было жестоко подавлено и Папино вынужден был бежать в Соединённые Штаты, где он надеялся заручиться помощью для освобождения Канады от британского гнёта. Но правительство в Вашингтоне отказало в помощи патриотам, тем самым изменив принципам свободы и заветам отцов основателей. Теперь эти борцы за свободу и независимость надеются добиться своего с помощью русских друзей…"
Разумеется никакого военного лагеря, как и самого специального корреспондента в природе не существовало. Под псевдонимом Дэн де Киль писал Уильям Райт, известный мастер журналистских мистификаций, ни разу не бывавший в Рус-Ам, в которой, на тот период, едва хватало сил для наблюдения за огромной береговой линией в ожидании вражеского десанта.*(11) Райт имел в своём распоряжении достаточно правдивой информации о положении в генерал-губернаторстве и достоверно описал индейцев и вояжеров. Сведения о драгунах у него были устаревшими. Прибывший в колонии только в 1853г. Рижский драгунский полк перешёл на новую форму одежды и вместо киверов или овчиных шапок, как в Американском полку, носили "фуражные шапки", нечто вроде бескозырок зелёного цвета с опушкой полкового, красного, а не белого, как в 1-м Американском полку, цвета.
