вы уже послали своих людей в Англию, — хмыкнул рыжебородый волшебник. — Я даю неделю на сборы. Все, кто после этого срока останутся в Осло, будут считаться нашей законной добычей. Начиная с сегодняшнего дня время пошло!
Он пристально осмотрел представителей всех кланов и с угрозой рыкнул:
— Ни у кого нет возражений?
Верманд Эксильдсен из сов и Олаф Игель из барсов порывались что-то сказать, но родители их быстро угомонили. В целом тинг молча переваривал новости. Первым на выход двинулся Свардхисон, а за ним отправились остальные соклановцы. В душе́ каждого из Медведей царило уныние. Однако через три дня из Англии вернулись посланники, с хорошими новостями.
Наследник правящей семьи не погиб, хоть и был ранен. Установить обстоятельства покушения северяне не смогли, однако Свардхисону всё было ясно и так. В том, что в попытке убийства молодого Магнуссона был замешан лорд Модброк, Гуннар не сомневался. Так что в данный момент лучшим решением было оставить врага в счастливом неведении, чтобы выгадать время наследнику правящей семьи.
Свардхисон принял решение покинуть Осло и уйти на север. Через три дня провожаемые насмешливыми наблюдателями из клана соперника, около ста человек, если не считать женщин и детей, скорбной процессией покинули свои дома. Их ждал холодный Финнмарк. Захолустный район, который от широты души выделил для проигравшего врага Модброк.
Сам предводитель клана Волков в этот момент находился на краю крыши небоскрёба Плаза Отель, расположенного в центре Осло. Далеко внизу виднелся вокзал, куда сейчас входили последние люди из клана Медведей. Харальду очень хотелось отдать приказ своим людям всех убить, но он про себя решил, что сделать это на границе с заснеженной землёй славянских магов будет легче и менее опасно для нарушения Статута Секретности.
«Забейтесь в угол и сидите там, — мысленно пожелал врагам Модброк. — Ждите смиренно, твари, пока смерть не придёт к вам на кончиках наших мечей».
***
Бьёрн машинально потёр разбитые губы, зло сплюнул на каменный пол тренировочного зала и в который раз поднялся. По телу пробегали судороги. «Круциатус», которым приложил его в самом конце сражения Гриндевальд, отдавался во всём теле фантомными болями. И пусть эта боль, как и само сражение, по факту было ненастоящей, но что есть реальность, как не наши ощущения от окружающего мира? Поэтому Бьёрн, ощущая дрожь в мышцах, в реальности поединка не сомневался.
Одетый с иголочки Гриндевальд даже не растрепал свою стоя́щую дыбом причёску. Он весело скалился, помахивая Бузинной палочкой. Геллерт методично выбивал из юноши всю подростковую самоуверенность, заставлял быстро и хладнокровно принимать верные решения в бою.
— Только практика научит тебя сражаться! — ядовитая улыбка Геллерта не покидала его лица. Бывший тёмный лорд был счастлив как никогда. Бьёрн словно губка впитывал его науку, и Гриндевальд получал истинное удовольствие, передавая свои знания. Ему нравилось наблюдать, как понемногу шлифуются угловатые движения ученика, приобретая чёткость и даже изящество.
— Почувствуй источник и ощути магию, что наполняет его. Тепло растекается по всему твоему телу, — Гриндевальд внимательно следил за тем, как Магнуссон приходит в себя, а его аура вновь расправляется.
— Я готов продолжать, герр Гриндевальд, — Бьёрн исподлобья посмотрел на садиста-наставника. Он уже давно чувствовал, что силы кончаются, но остановиться не мог. Его жгло ощущение собственной слабости. Горечь поражения. Но ещё больше Бьёрн ругал себя за самоуверенность. Что ему мешало предусмотреть то, что враг будет атаковать не одиночным заклинанием, а целой связкой? Почему он решил, что защита сможет сдержать любую атаку? Ведь можно было сделать так, чтобы она отклоняла метательные снаряды. А если заморачиваться с пространственными петлями, то выпущенное заклинание или артефактное оружие по туннелю будет возвращаться к своему отправителю, ещё и увеличивая скорость как из пращи. В конце концов, почему он так медленно использовал трансфигурацию?
Каким-то шестым чувством ощутив приближавшуюся опасность, Магнуссон крутанулся в короткой аппарации, и сместившись на пару метров, мгновенно швырнул в Геллерта «Режущее» заклинание.
Гриндевальд, не скрывая довольного оскала, тут же поставил косой щит и вновь атаковал.
— Плохо оставлять за спиной недобитых врагов. Нельзя пользоваться несмертельными чарами, если ты не планируешь допросить противника, — Геллерт вдалбливал науку войны в светловолосую голову ученика. — Твоё внимание, интуиция и чувство опасности должны концентрироваться на здесь и сейчас. В бою недопустимо отвлекаться на посторонние мысли. Для этого у мага нет времени.
Свои поучения бывший тёмный лорд не забывал разбавлять быстрыми атаками. Впрочем, Бьёрн грамотно использовал знания трансфигурации, постоянно создавая щиты и перемещаясь по залу.
— Учись автоматически отвечать на любую угрозу. Держи поле внимания на большом расстоянии. Вначале это нагрузит твой мозг, но со временем ты привыкнешь, — размеренно вещал бывший Тёмный лорд.
Тут уже сам Геллерт с трудом увернулся от вырвавшихся из стены каменных щупалец. Однако те не отставали, и Гриндевальду пришлось уходить трансгрессией. Для Бьёрна такая тяжёлая трансфигурация не прошла даром, он на секунду замедлился, переводя дыхание, и тут же был за это наказан. Прилетевший от Геллерта синий сгусток заклинания с размаху впечатал Магнуссона в каменную стену зала. В сползающее тело немедленно прилетел очередной «Круциатус», и Бьёрн зашёлся в крике.
— В бою береги силы и постоянно двигайся! — Гриндевальд не торопился прекращать пытку. — Поднимайся давай. Если устал, пойдём, продолжим изучать ритуалы. Вот как раз для этого пленные пригодятся. Пополнение энергии, создание инферналов для защиты лагеря от разведчиков противника, да даже на мясо для боевых химер. Именно для этого придуманы несмертельные заклятья, а не для того, чтобы милосердно оставлять врага в живых. Слюнтяйству нет места в бою!
Гриндевальд снял пыточное заклинание и окатил валяющегося Магнуссона водой из палочки, заставляя встать. В этот момент Бьёрн понял, что силы кончились, и провалился
