то жаром, и всё наполнял густой запах мокрой земли, перепревшей листвы и трухлявого дерева.
- Смотритель верхних пещер, - ответил, не останавливаясь, Сиарнон. – Старший над ними… и над Хуртсой.
- Сакада мне не старший, - буркнул Хальконег. – Но отчёта он ждёт. Хаэй! Не толпитесь на дороге!
Стайка незнакомых Хальконегов – они были ещё ниже ростом, чем Хуртса, а Кессе не доставали и до плеча – расступилась, уворачиваясь от пришельца, увешанного мешками.
Бесчисленные туннели пересекались в недрах скал, вскоре Кесса перестала считать повороты, перекрёстки и ответвления – и в каждой стене зияли круглые проломы, закрытые кожаными и травяными завесами, а где-то виднелись настоящие двери из тёмного дерева, или даже смыкались каменные плиты с причудливой резьбой. Одну из нор в двух шагах от Кессы покинул изящный хеск, одетый лишь в белый мех с тонкими полосками, на плече он нёс небольшой, но на вид увесистый узелок. Хуртса, не останавливаясь, кивнул ему, хеск шевельнул острыми ушами.
- Как вы находите тут дорогу? – выдохнула Кесса, в очередной раз догнав попутчиков.
- Она прямая, - отозвался Хальконег, ныряя в новый лаз – тут даже ему пришлось пригнуться. В этом туннеле не было ни светильников, ни прохожих, и Кесса, выбравшись из него, даже зажмурилась – свет ударил в глаза.
Она снова стояла у парапета, и внизу зиял провал, и многоуровневые мосты выстроились в ряд, и огни окружали их. Но здесь склоны были пологими, и на каждом уступе, ограждённом невысоким каменным барьером, лежали трухлявые брёвна. Многие из них уже стали перегноем, - толстые ветки, пласты коры, всякий лиственный сор слежались в тёмные груды, а сверху их бугристым слоем покрывали странные наросты – гребни, похожие на створки ракушек, или на огромные ягоды, или на ветвистый мох. Таких уступов было много, и к ним от бесчисленных пещер вели прорезанные в скалах тропинки, а у троп белели тонкие листья бесцветной травы. Хальконег шумно втянул воздух и сощурился от удовольствия.
- Грибной Мост, - прошептал Сиарнон, повернувшись к Кессе. – Теперь немного осталось. Тут у Хальконегов огороды.
- И у Хуртсы? – тихо спросила Кесса, но Хальконег услышал.
- Если бы! Тут места хорошие, - вздохнул он и ускорил шаг.
Они шли вдоль обрыва, и Кесса то и дело отставала, - столько странного и непонятного виднелось на дне… Кое-как оторвав взгляд от Хальконов, уступающих друг другу дорогу в узком ущелье, она догнала Хуртсу – но тут и сам он приостановился у парапета, и несколько прохожих подошли поближе, чтобы заглянуть в провал.
На сотню локтей ниже посреди ущелья застряла, растопырив шипы и гребни, каменная глыба, вся в странных узорах, в заклёпках и металлических зубцах. Прямо в её бок – в дыру, зияющую там – упирался мост, а по нему из туннеля выбиралась вереница странных ярких существ. Рядом с ними шли люди в длинных белых накидках, и их волосы были скрыты под цветными и белыми покрывалами, и Кессе странно было видеть людей в пещерном городе, но их звери показались ей куда более странными. Эти существа – огромные рядом с людьми, но крохотные перед узорчатой глыбой – были закованы в пёстрые панцири, утыканные длинными острыми шипами; у других, песчано-охристых, шипы были короче, но их длинные толстые хвосты были подобны кузнечным молотам. Один зверь в ярком панцире приостановился и недовольно рявкнул, и Кесса увидела, как два его тонких хвоста раскрываются шипастыми веерами. Погонщик легонько тронул его голову и чуть натянул поводья, и существо потопало дальше.
- Двухвостка! – удивлённо мигнула Кесса. – Как их тут много!
- Это полезный ящер, - проворчал Хуртса. – Полезнее многих созданий. Двухвостки и анкехьо – вот полезные существа.
- Ты забыл упомянуть знорков из Навмении, - усмехнулся Сиарнон. – Разве мало пользы от них?
«Навменийские торговцы!» - Кесса схватилась за край парапета, чтобы уж точно ничего не пропустить. «И их вьючные звери… А эта штука, в которую они заходят, - ну и огромная она!»
Глыба поглотила весь караван, и на мосту остался лишь один длиннохвостый ящер. Своего седока у него не было – последних зверей никто не сопровождал, и их поводья были привязаны к шипам. Только один погонщик с длинным шестом наперевес шёл за ними, но и он не стал дожидаться, пока последний ящер скроется за дверью. Двое Хальконегов с шестами стояли у входа в пещеру и беседовали вполголоса, навмениец подошёл к ним, и беседа продолжилась - но за тревожным рыком Двухвосток и гулом проносящихся под землёй Хальконов ничего нельзя было расслышать. Ящер, никем не подгоняемый, брёл по мосту, иногда останавливаясь и поднимая голову, пытаясь увидеть что-то позади себя. Едва ли он что-нибудь видел – панцирь его был широк, а шея – коротка.
- Ему тревожно, наверное, - покачала головой Кесса. – Почему его бросили одного?
- Знорки! – криво ухмыльнулся незнакомый Хальконег, услышав её слова. – У них всегда так…
Как он хотел закончить свою речь, Кесса так и не узнала. Ящер на мосту не то увидел что-то, не то услышал, - но парапет затрещал, когда зверь ударил по нему хвостом. Развернувшись под градом каменной крошки, анкехьо взревел и ударил ещё раз, пятясь от пещеры. Хвост промелькнул в полулокте от распахнутой двери, едва не смахнув с бока узорчатой глыбы пару шипов. Навмениец оглянулся и закричал, и Хальконеги схватились за шесты и двинулись к мосту. Ящер пригнул голову к земле и пошёл на них, прижимаясь брюхом к камням. Его хвост угрожающе покачивался из стороны в сторону.
- Так-так, - азартно прошептал рядом с Кессой незнакомый Хальконег. – Кто скажет, что корабль не поломается?
- Немного поцарапается, но дверь не выломают, - отозвался второй хеск.
- Сколько на это поставишь? – повернулся к нему первый.
Внизу рявкнул от боли анкехьо – Хальконеги с двух сторон кололи его в лапы, поддевая шестами под панцирь. Погонщик, выставив перед собой копьё, медленно наступал на ящера. Тот, вздрагивая всем телом, пятился к двери.
- Так-так… - прошептал незнакомый Хальконег, склоняясь над ущельем. – Ещё потыкайте его, остолопы, пусть он как следует озлится…
Анкехьо остановился. Шип, задетый его хвостом, заскрежетал и согнулся. Навмениец шагнул вперёд, попытался ткнуть ящера в переднюю лапу – но сам едва успел отпрыгнуть и чуть не повалился навзничь. Анкехьо
