– Джимми, вы ужасно приземленный человек, – сказала Мэй Лань, завороженно глядя в море. – У вас такой романтический кораблик, а вы твердите о деньгах и радарах…
– Простите, – сказал Мазур. – Грубеешь в открытом океане, привыкаешь думать только о презренном металле… Я готов раздобыть где-нибудь костюм восемнадцатого века – шпагу, шляпу с перьями, кафтан – и пригласить вас на морскую прогулку…
– А если я вас поймаю на слове? – прищурилась черноволосая красавица.
– Меня даже не надо ловить, – сказал Мазур. – Не сойду с этого места, берите голыми руками…
– А если я серьезно?
– Я тоже, – сказал Мазур. – Всецело к вашим услугам. Мы – люди вольные, над нами нет ни судовладельцев, ни адмиралов… И если красивая девушка желает совершить морскую прогулку на романтической шхуне…
– Девушка желает, – сказала Мэй Лань без улыбки.
«Вот так так, – подумал Мазур чуточку растерянно. – Ну и что же это должно означать? Не такой уж ты, браток, неотразимчик, чтобы этакая красотка моментально к тебе воспылала и с ходу ринулась в объятия… Или она – существо вольных нравов, привыкшее без зазрения совести ловить мимолетные удовольствия, или подтекст сугубо деловой. А какая разница? Все равно „Нептун“ придет только послезавтра…»
Он оглянулся. Оба китайца с муравьиным проворством волокли вниз по трапу экзотический товар, надежно упакованный от нескромных взглядов в джутовые мешки и плетеные корзины. Пьер торчал у планшира, наблюдая за ними, как истый суперкарго.
Мэй Лань неожиданно протянула к нему руку, тонким указательным пальчиком, унизанным скромным серебряным перстеньком с синим глазком бирюзы, постучала по твердой выпуклости под его рубашкой:
– Что у вас там?
– Да так, сущие пустяки, – сказал Мазур скромно. – Револьвер. Без таких безделушек в здешних морях не проживешь – то и дело кто-то норовит обидеть мирных мореплавателей…
– Понятно, – сказала девушка с непонятной интонацией.
Пытливо огляделась вокруг. Она не могла увидеть ничего предосудительного – Мазур с Пьером давным-давно уничтожили следы крови на палубе, а три отметины от пуль на фок-мачте затерли грязью, предварительно подравняв края выщерблин перочинным ножичком, чтобы походило на случайные, вполне мирные повреждения…
Безмолвные китайцы, закончив грузить поклажу в желтый пикап, присели возле него на корточки в ожидании дальнейших распоряжений.
– Ну что же… – сказала девушка, раскрыла сумочку и извлекла пачку сложенных пополам местных ассигнаций. – Вот ваши деньги, пересчитайте, пожалуйста…
– Пьер! – Мазур жестом подозвал напарника и вручил ему выручку. – Займись…
– Похоже, вы несколько свысока относитесь к тому самому презренному металлу… – прищурилась Мэй Лань.
– Так уж у нас разделены обязанности, – сказал Мазур с безразличным видом. – Пьер – казначей и бухгалтер…
– А вы, надо полагать, – капитан и мозг?
– Ага.
– Вашего компаньона такое положение дел устраивает?
– Вполне.
– Неплохо… А где остальные?
– Простите?
– Джонни и его люди. Не удивляйтесь, я два раза с ним общалась. В общем, нисколечко не сожалею, что его здесь нет, – признаться, редкостная скотина… Где же он все-таки?
– Вам это так уж интересно? – спросил Мазур.
– Да. Дело в том, что я хочу предложить вам еще одну сделку, гораздо более выгодную…
– Звучит заманчиво, – сказал Мазур.
– Между прочим, я вполне серьезно.
– Я понял. Может быть, спустимся в кубрик?
– Пожалуй, – кивнула Мэй Лань и направилась к люку, бросив через плечо: – Пригласите вашего напарника, это ведь вас обоих касается…
– Пьер! – крикнул Мазур, направляясь следом.
В крохотной капитанской каютке он старательно обмахнул самым чистым полотенцем привинченную к полу деревянную лавку, и все трое уселись за маленький столик, где лежало несколько придавленных секстаном карт. В углу стоял «Томпсон» – но Мэй Лань обратила на него внимания не больше, чем на керосиновый фонарь под потолком.
– Итак? – хладнокровно спросил Мазур.
– Сначала я хотела бы знать, почему вас на шхуне только двое. Я вовсе не подозреваю, что это вы помогли исчезнуть остальным, – вы, как заверяет Хоп Синг, человек вполне респектабельный, зять его давнего делового партнера… Но что-то с ними определенно случилось?
Мазур оказался в странном положении. Сунувшегося с такими расспросами мужика он преспокойно послал бы подальше, а то и спустил с трапа головой вперед. Но столь очаровательная девушка, занимавшаяся к тому же почти легальным по здешним меркам бизнесом…
Уж никак не полиция. И не пираты.
– Знаете, не вижу причин скрывать, – решился Мазур. – В море, у одного из островов, на нас напали какие-то мерзавцы, я так и не знаю до сих пор, что их привлекло – сам корабль или груз… В общем, только мы двое выбрались из этой передряги целыми и невредимыми. Остальным не повезло.
– А нападающие?
– Им тоже не повезло, – жестко сказал Мазур. – Всем до единого.
– Понятно… – Мэй Лань мельком бросила взгляд на автомат. – Скажу вам честно, Джимми, вы мне кажетесь все более подходящей кандидатурой… Во-первых, вы в некоторых отношениях ужасно приличный и респектабельный человек, отнюдь не случайный ловец удачи… Во-вторых, умеете сделать так, что тем, кто вздумает вас обидеть, категорически не везет… – Она вновь оглянулась на автомат, безмятежно улыбнулась. – Именно такой парень мне и нужен.
Мазур посмотрел ей в глаза, широко улыбнулся:
– Только если речь идет не о том, чтобы взять национальный банк.
– У вас есть твердые моральные устои?
– Я никогда не грабил банков, и у меня вряд ли получится… – сказал Мазур. – Пьер тоже…
– Вы полагаете, я вам предложу что-то криминальное?
– Ну, вы же примерно обрисовали, кто вам нужен, – сказал Мазур без улыбки. – Во-первых, приличный человек, которого можно не опасаться, а во-вторых, субъект, умеющий владеть оружием и не боящийся крови… Я правильно понял критерии?
– Совершенно правильно.
– Вот видите. Человека, отвечающего этим критериям, вряд ли станут нанимать ради пикника или рыбалки…
– Вы очень быстро соображаете, – промурлыкала Мэй Лань. – Давайте исследуем ваши моральные устои подробнее… Итак, брать банк вы не хотите. Могу вас заверить, я тоже… С чем еще вы не станете связываться?
Чуть поразмыслив, Мазур серьезно сказал:
– Наркотики и тому подобная тяжелая контрабанда: оружие, к примеру…
– Пираты и повстанцы, – вставил Пьер.
– Вот именно, – кивнул Мазур. – Шпионаж, конечно, торговля живым товаром… Мы с напарником авантюристы, согласен, но не хотим влезать в тяжелые дела. Такие уж мы романтики, чурающиеся наиболее жутких статей окрестных уголовных законов… Я исчерпывающе объяснил или нужны уточнения?
– Да нет, пожалуй… – задумчиво сказала Мэй Лань. – В принципе, меня это устраивает. Ничем из того, что вы перечислили, я и сама не собираюсь заниматься. Мне просто нужен на несколько дней корабль вроде вашего и парни вроде вас.
– Несколько – это сколько?
– Смотря по обстоятельствам. Будет видно. От пары дней до недели. В любом случае – пятьсот в день. Долларов, я имею в виду. Если потребуется аванс, мы это обговорим.
– Ого! – покрутил головой Мазур. – Когда в разговоре всплывают такие суммы, плохо верится, что дела – легкие…
– Суммы вас не привлекают?
– Ну что вы, – сказал Мазур. – Вполне приличные деньги. Если дело и в самом деле почти приличное…
– Или хотя бы чуточку приличное, – поддержал Пьер.
Мэй Лань очаровательно улыбнулась:
– Сложные вы души…
– Такие уж мы безнадежные романтики, – ответил улыбкой Мазур. – Готовы рисковать шкурой ради относительно безобидных вещей, не более того, а также – ради дружбы…
– А кто сказал, что мы с вами не сможем подружиться? – еще приманчивее улыбнулась Мэй Лань.
Бог ты мой, какая у нее была улыбка – открытая, ослепительная, откровенно обещавшая многое с той смесью бесстыдства и невинности, на какую способны лишь исключительные красавицы… Нетрудно дрогнуть и растаять. Вот только Мазур порой был преисполнен столь упрямого недоверия к человечеству, что душа его оставалась закрытой наглухо перед любым очарованием…
– Заманчиво, – сказал он медленно.
– Интересно, к чему это замечание относится – к нашей возможной дружбе или названной мною сумме?
«Плохо, когда женщина и красивая, и умная, – подумал Мазур. – Неправильное сочетание…»
– И к тому, и к другому, – сказал он твердо. – Можем мы немного подробнее узнать, во что впутываемся?
– Сначала уточним еще кое-что… – сказала Мэй Лань как ни в чем не бывало. – Значит, насколько я понимаю, за вами не тянется никаких хвостов? Никто не будет предъявлять вам суровые претензии, никто вас не ищет?
