– Да нет, пожалуй, – старательно поразмыслив, сказал Мазур.
– Вот видишь. Так что не паникуй. Никаких шпионских игр. Речь, можно сказать, идет о бесхозном имуществе, которое многие хотят прибрать к рукам, потому что за него можно выручить кое-какие денежки… Ладно, оставим это. Мы сейчас заедем в одно местечко, кое-что прикупим…
– Мне опять изображать экзотического субъекта, ни слова не знающего по-английски?
– Да нет, пожалуй, – подумав, сказала она. – Тебе нужно будет опять-таки изобразить босса, вот и все. И знатока аквалангов. Я тебе быстренько растолкую, что к чему… Справишься.
Ну конечно, он справился – нетрудно после кратенького инструктажа изобразить из себя знатока аквалангов, если ты именно такой знаток и есть. Гораздо труднее не провалиться перед спецом, показав и в самом деле хорошие знания…
Девушка приобрела два акваланга – не в магазине, как следовало ожидать, а в задней комнате какой-то подозрительной лавчонки, у двух немногословных, обильно татуированных малайцев, к которым, по стойкому убеждению Мазура, лучше было не поворачиваться спиной. Впрочем, все прошло нормально, они заплатили деньги, погрузили в фордик товар и отбыли целыми и невредимыми.
Акваланги были хорошие, итальянские, почти новые, баллоны заправлены, как надлежит. С этой модификацией Мазур еще не сталкивался, но марка была ему знакома. Хорошая дыхалка, надежная. Профессионалы уважают.
– Ты что, нырять собралась? – поинтересовался он.
– Ага, – сказала Мэй Лань. – Только не я, а мы. Парой надежнее.
– Эй! – насторожился Мазур. – Я ж тебе говорил, что нырял с этой штукой всего-то пару раз…
– Целых пару раз, – непреклонно отрезала Мэй Лань. – А это уже кое-что. Не беспокойся, глубины там небольшие, задача несложная. В конце концов…
– В конце концов, вы мне платите, нонья Мэй Лань, – догадливо подхватил Мазур. – Что ж, умолкаю…
Глава пятая
Тайны морского дна
Пьер, перегнувшийся за борт у бушприта, прилежно рапортовал:
– Двадцать шесть… двадцать семь… двадцать шесть… двадцать шесть…
Глубины были детские, собственно никакие и не глубины – ну что такое двадцать шесть футов? Даже стыдно чуточку упоминать про акваланги, имея метров восемь под килем…
– Тридцать два… тридцать четыре… тридцать восемь…
Ну, это уже серьезнее, однако ненамного… Мазур оглянулся на очаровательную хозяйку. Она стояла у борта, в облегающем красном купальнике – статуэточка, фея, – не отрывая от глаз бинокля, обозревала поросшие буйной зеленью высокие откосы столь напряженно и долго, что Мазур поневоле сопереживал: тщетны пока что усилия, тщетны, ни хрена не высмотрела, загадочная моя красавица…
– Ты похожа на кого-то из великих мореплавателей, – сказал Мазур лениво.
– Джимми, иди к черту, не мешай… – откликнулась она, не опуская бинокля. – Не до твоих подначек сейчас…
– Умолкаю, – сказал Мазур. – Может, я бы тебе помог? Зная, что мы ищем?
– Я и сама не вполне представляю…
И она надолго замолчала. Мазур тоже молчал, старательно пялясь на высокие берега острова, зеленые откосы. Будем надеяться, ей не придет в голову высаживать десант – потому что высадиться там будет трудновато, очень уж откосы круты. Поскольку люди мы обязательные и денежки отрабатываем с лихвой, мы, конечно, и на берег выкарабкаемся, приди хозяйке в голову такая блажь, но попотеть придется…
Шхуна медленно шла вдоль берега под одним-единственным кливером. Парусами все время плавания занимались два китайца – вроде бы те самые, что таскали тогда мешки с драконятиной. Мазур не был в этом уверен на все сто, но процентов за восемьдесят ручался. Обжившись в этих местах, начинаешь помаленьку различать азиатские лица – особенно когда приходится постоянно держать ушки на макушке, вдруг очаровательной хозяйке придет в голову фантазия на каком-то этапе отправить наемных помощников за борт, предварительно позаботившись, чтобы не всплыли…
Сорок футов под килем. Дна уже не видно, исчезло в сине-зеленом сумраке. Вода, правда, довольно прозрачная – поблизости нет устья реки, которое гнало бы в море ил и песок…
Мэй Лань, не отрывая бинокля от глаз, громко приказала что-то по-китайски. Мазур насторожился было – но ничего особенного не произошло, один из китайцев, так и неизвестный по имени, проворно опустил парус:
– Джимми, бросай якорь! – распорядилась она уже по-английски.
– «Бросай»… – проворчал Мазур. – Горе мое сухопутное… – И крикнул: – Пьер, отдать якорь!
Отчаянно заскрежетала ржавая цепь – следовало бы давно ее почистить, но у Мазура постоянно руки не доходили. Он подумал мельком, что, пожалуй, стоит поручить это китайцам – народ трудолюбивый и исполнительный, что им стоит…
Звонко шлепнулся в воду якорь. Шхуна остановилась метрах в пятидесяти от берега – там беззаботно орали птицы, мелькали в густой листве обезьяны и не было пока что ни малейших следов присутствия человека. Однако Мазур все же оглянулся на то место, где у планшира, прикрытый брезентом, лежал «Томпсон». Если нагрянут какие-нибудь архаровцы с нехорошими намерениями, они не станут разбирать, кто тут хозяин, а кто наемный лодочник…
Пьер бросил на палубу лот и взялся за винтовку, побуждаемый теми же бесхитростными мыслями.
– Вон там, видишь? – повернулась к Мазуру Мэй Лань. – Левее, над мачерой…
– Знал бы я, что такое мачера…
– Во-он то дерево, косо выдается. Это и есть мачера. Левее ее, метрах в десяти от воды…
– Ага, – сказал Мазур. – Ты про эту проплешину?
– Ну да.
Проплешина в листве была свежей и обширной – белели толстые обрубленные ветки… именно обрубленные, а не, скажем, обломанные ураганным порывом ветра. Оттуда и ниже, до самой воды, тянулся явственно различимый след – ветви обрубленные, ветви обломленные… Кто-то целеустремленный, такое впечатление, долго и трудолюбиво взбирался по откосу, прорубаясь то ли топором, то ли парангом, снося мешавшие сучья. А достигнув того места, где сейчас зияла проплешина, вообще расходился не на шутку, круша все вокруг…
– Очень похоже… – удовлетворенно протянула Мэй Лань.
– На что?
Не удостоив его ответом, девушка отошла к аквалангам, натянула синие ласты, вскинула на спину баллоны. Обернулась словно бы в недоумении:
– Ну, что ты стоишь? Будем нырять… Не волнуйся, Чжао тебя подстрахует.
Добавила по-китайски, и один из ее молчаливых оруженосцев приблизился к Мазуру, вежливо бормоча что-то, держа бухточку тонкого линя.
– Будешь плавать, как детская лодочка на нитке, – нетерпеливо сказала Мэй Лань, застегивая ремни быстро и уверенно. – Нет времени обучать тебя всем сигналам, да и ни к чему… Если что-то случится, дергай быстро и часто, Чжао тебя тут же вытянет. Только что здесь может случиться?
– Взорвется что-нибудь, скажем, – угрюмо предположил Мазур.
– С какой стати?
– Там, в записке, было написано что-то насчет опасности взрыва. Уж это-то я помню…
– Джимми, – проникновенно сказала Мэй Лань, нетерпеливо притопывая ластом. – А ты никогда не слышал про угрожающие надписи, которыми отпугивают тугодумных трусов? Если на чем-то написано про взрывчатку, это еще вовсе не означает, что она там есть…
– Доверюсь твоему чутью, – проворчал Мазур, покорно подняв руки, чтобы китайцу ловчее было обвязать его талию линем. – Что искать?
– Сама не знаю, – призналась Мэй Лань. – Все, что сделано руками человека и не похоже на творение природы. Помнишь, как я учила?
– Ага, – сказал Мазур. – Плыть по расширяющейся спирали…
Он неуклюже – а как же вы думали? – непременно неуклюже – вскинул на спину баллоны, долго возился с поясом, прежде чем ухитрился его застегнуть. Приладил маску.
Мэй Лань подошла к планширу, чуть сгибаясь под тяжестью баллонов, и ловко перекувырнулась затылком вперед, вмиг оказавшись в воде. Оценив это по достоинству, Мазур неуклюже перевалился через борт, прыгнул ногами вперед, подняв тучу брызг. Китаец с сосредоточенно-безучастным лицом помаленьку вытравливал линь.
Стараясь не переигрывать чрезмерно, но и не выдать кое-какого знакомства с итальянской техникой, он немного поплавал у борта. Кружившая вокруг Мэй Лань, сделав несколько сильных гребков, оказалась рядом:
– Ну, как успехи?
– Ты знаешь… – сказал Мазур озабоченно. – Что-то меня как бы выталкивает наверх, будто пробку…
Она присмотрелась и сообщила то, что Мазур и без нее прекрасно знал:
– Надо прибавить грузил, их не хватает, вот ты и болтаешься, как поплавок…
Под ее чутким присмотром Мазур закрепил дополнительные грузила, поплавал еще, погружаясь с головой, выныривая на поверхность. Мэй Лань, русалкой порхавшая вокруг, наконец заключила:
– Ну, за неимением лучшего… Для начала поплаваем четверть часика. Высматривай все, что похоже на искусственный объект, – что-то вроде бака, буя…
