* * *
Сначала я услышал какой-то грохот на кухне, потом тихие ругательства. Резко открыв глаза, я посмотрел на место рядом с собой. Эвелина мирно спала, подложив ладошку под щеку.
Черт, кого это принесло с утра пораньше? Скользнул взглядом на дисплей телефона, проверить, который час. Рановато.
Я, натянув на себя боксеры, пулей выскочил из спальни.
— Мама? — по-видимому, у меня в глазах застыл ужас, потому что женщина успокаивающе помахала рукой.
— Прости, сынок, но я не могла не приехать. Думала, что девочка, твоя клиентка, здесь одна...
— Как видишь, нет. Ну?
— Что ну?
— Может, ты уже поедешь?
У нас с ней была договоренность на протяжении многих лет — если мне нужен ее коттедж, то она на это время сюда не приезжает.
Но сейчас мама вдруг подбоченилась.
— С какой стати? Это же всего-навсего твоя клиентка.
— Пока ты витала в облаках, статус поменялся. Теперь она больше не клиентка.
— Да? — мама покачала головой. — Разве я не говорила тебе, чтобы никакого секса в моей спальне?
Приподняв одну бровь, я усмехнулся.
— Вот, мам, честно. Никакого секса и не было. Просто спали. Так что, если хочешь приготовить своему сыну и его девушке завтрак, можешь приступать.
— Ну ты и наглец, Никита, — смешно, но она действительно двинулась к холодильнику. Вот он, материнский инстинкт. — Мне ещё на работе надо появиться.
— Спасибо, мамуль. Ты самая лучшая, — уже выходя из кухни, оглянулся. — Быстренько приму душ и вернусь.
Наскоро помывшись, побрившись и причесавшись, я проскользнул обратно в спальню. Слава богу, моя Ева ещё спала. Не хотелось, чтобы она встречалась с маман сейчас. Ещё не хватало, чтобы та подвергла Эвелину скрупулёзному допросу.
С кухни доносились изумительно аппетитные запахи, и меня тянуло туда. Все-таки хорошо, что я живу отдельно от мамы, а то давно превратился бы в откормленного щекана. Мелькнула мысль о том, что я рад отсутствию кулинарных способностей у Эвелины. Слышал, что мужчины после женитьбы быстро набирают в весе. И тут же одернул себя. Твою ж мать! О чем это я?! Я с Эвелиной-то знаком меньше месяца. Идиот!
— Никита? Ты что-то сказал?
— Да это я сам с собой. Как там наш завтрак?
— Все готово и уже на подносе. Так что бери его и пойдём в беседку. Пусть девочка поспит.
Мы прошли в сад.
Глазунья с помидорами и ветчиной — точно, как я люблю. Мама с нежностью смотрела, как я уплетаю еду.
— О, мам, а ты Эвелине оставила? — встрепенулся я.
Она хмыкнула.
— Ну конечно, сына, — затем испытующе поглядела на меня. — Что-то быстро ты.
Я слегка нахмурился.
— Влюбился, — пояснила мама.
— С чего ты взяла?
— Никогда не слышала, чтобы ты волновался, что одной из твоих девиц не достанется еды.
Мне стало смешно. Откуда ей знать? Она же свечку между ног мне не держала.
— Глупости. И вообще, я знаком с Велей от силы недели три. Да и подобные чувства меня не посещают.
— Никит, — мама наклонилась ко мне через стол. — У тебя взгляд другой. И знаешь, совсем не обязательно должны пройти месяцы, чтобы человека посетила любовь.
Я закинул ногу на ногу. Сделав равнодушное лицо, спросил.
— Ну и что такое любовь?
Мне было интересно знать, как это чувствуется. Приготовился слушать.
— Никит, когда ты любишь, тебе хочется постоянно быть рядом с этим человеком.
Я прикинул. Позавчерашний вечер я провёл со свои друганом. Пили водку. Не, вряд ли.
Маман продолжала.
— Хочется этого человека защищать. И ещё в груди возникает такое чувство, ну нежности, что ли. И даже когда ты зол на этого человека, ты все равно готов все простить. Ну и, конечно, к этому примешивается бессонница, учащенное сердцебиение и странная восторженность, эйфория.
Я натянуто рассмеялся.
— Это мне не подходит. Ты, слава богу, ошиблась.
Мама пожала плечами.
— Мне по нраву твоя девушка.
Я отставил тарелку, вытер рот салфеткой.
— Не совсем понятно, чем? Во-первых, ты ее не знаешь, во-вторых, она избалованная папина дочка и в отличие от тебя не умеет готовить. Да и вообще не приспособлена к самостоятельной жизни.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ну я ее всегда смогу чему-нибудь научить полезному.
Я встал.
— Ну это уж слишком! У тебя очень болезненное воображение. Ах да, спасибо за завтрак.
Маман тоже поднялась с кресла, стала собирать посуду на поднос.
— Во сколько тебе надо быть на работе?
Маман усмехнулась.
— Захочу — останусь здесь.
Я аж закатил глаза. Вообще-то, подобные перепалки с маман у нас были не редкость, и никто, как правило, не обижался. Однако, сегодня меня мамины реплики сильно бесили.
Я с нетерпением ожидал, когда она наконец-то соберётся и уедет обратно в Москву. При этом чувствовал себя последним негодяем. Во-первых, потому что милая мамочка накормила меня вкусным завтраком, а во-вторых, потому что она отчасти была права.
* * *
Наконец-то выдворив нарушительницу покоя и помахав ей от калитки рукой, я вернулся в дом. И тут же услышал звуки, доносящееся из ванной. Похоже Эвелина была совершенно нездорова сегодняшним утром. Со злорадством мысленно потёр руки. Ну что ж, моя красавица, расплата пришла!
Постучав в дверь ванной, нажал на ручку. Дверь не была закрыта. Девушка сидела перед фаянсовым чудом сантехники и выворачивалась наизнанку. Чувство жалости на миг захватило меня, но я его успешно поборол.
— Помочь?
В ответ раздался характерный звук избавления от пищи.
Затем Эвелина слабым голосом произнесла.
— Отвали.
Я вышел. Подожду. А потом, может быть, запихну ее опять под холодный душ. Хорошо освежает. В следующий раз будет знать, как напиваться. Ненавижу пьяных женщин. Ничего нет хуже, чем женщина, потерявшая чувство собственного достоинства и не контролирующая своих действий.
Девушка вошла в гостиную, когда я вовсю обдумывал план расплаты.
Едва взглянув на неё, такую бледную, одетую в халатик, я понял, что мои планы отменяются. Потому что даже в таком виде, она умудрилась довести меня до возбужденного состояния буквально за пару секунд. Я не успел скрыть это, судя по её расширившимся глазами, когда она кинула взгляд на мои топорщащиеся джинсы.
Слава богу, я не решился затащить ее в душевую кабину, иначе бы мы оба оттуда не вылезли.
— Нам надо поговорить, — сказал я, принимая серьёзный вид. Надо срочно избавляться от стояка. В такие редкостные моменты я старался думать о чём-нибудь неприятном — тараканах, дохлых мышах и всяких разных тварях.
— Да, мне тоже хотелось бы поговорить, — с иронией заметила Эвелина, все также глядя на нижнюю половину моего тела.
А, к черту разговоры! Потом.
Я шагнул к ней.
Глава 38. НИКИТА
— Черт побери, женщина, — я взял её за плечи, заглянул в глаза. — Ты хоть понимаешь, как бесишь меня?
Она подняла своё лицо. Сейчас я видел только ее губы, и, конечно, ни о каком серьёзном разговоре речь больше идти не могла. Я провёл рукой по ее спутанным волосам. Затем пальцы скользнули по шее вниз.
— Стой! — она оттолкнула меня. — Что у тебя с Лидией?
— Какой, к черту, Лидией... — пробормотал я. Моя рука уже прокладывала свой путь к её груди, и я чувствовал, что молния на джинсах вот-вот разойдётся.
Эвелина попыталась вырваться из моих цепких объятий.
— Я не собираюсь подбирать объедки, понял? Убери свои руки.
Она запахнула халатик. В глазах девушки метался огонь.
— Да ничего у меня ни с кем нет! Что ты себе вбила в башку? — меня аж всего затрясло. Надо же, на самом неподходящем моменте!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Я видела, как вы обтирались друг о друга.
— Вель, не переношу ревнивых баб. Или ты со мной, или без меня, — я криво усмехнулся. — У меня эта ваша женская логика уже вот где сидит.
