предательства, — закончила за нее Обейт. — И когда кто-то вроде Рок-Коуста или Мартинсина разыгрывает карту «воля архангелов» с пятнадцатилетним подростком, последствия могут очень быстро стать слишком неприятными.
— Вот именно.
Мгновение они смотрели друг на друга, а затем сейджин пожала плечами.
— Пока я разговариваю с вами здесь, миледи, еще один из друзей сейджина Мерлина находится в Черейте, где он доставляет послания ее величества графу Уайт-Крэгу. В результате этих сообщений вы в самом ближайшем будущем сможете увеличить число своих личных оруженосцев. Понимаю, что у вас не так много денег, как хотелось бы, и что вы беспокоитесь о том, что любой, кто захочет поступить на службу в таком маленьком, отдаленном графстве, как Чешир, — особенно за ту плату, которую вы могли бы заплатить, — вполне мог быть отправлен к вам кем-то, кто… желает вам зла.
— Что касается первого из этих пунктов, ее величество прислала это, — сказала сейджин, и седельные сумки, которые она держала перекинутыми через одно тонкое предплечье, тяжело звякнули, когда она поставила их на пол.
Она открыла одну из них, и леди Карил резко вдохнула, увидев аккуратно свернутые золотые марки, поблескивающие в тусклом свете лампы. Если обе сумки были одинаково полны, она смотрела на доходы Чешира более чем за два года. Как, во имя Лэнгхорна, даже сейджин мог нести такой большой вес, как будто это было сущее ничто?!
— Финансирование будет больше, если оно вам понадобится, миледи, — продолжила Обейт. — Очевидно, вам нужно быть осторожной, раскрывая тот факт, что у вас есть эти средства, но его величество заметил, что в «человеческих отношениях» очень мало проблем, которые нельзя сгладить небольшим количеством золота, и всегда приятно иметь возможность перекупить оппозицию, когда вам это нужно. Особенно когда оппозиция думает, что вы не сможете.
На лице сейджина снова появились ямочки, затем она посерьезнела.
— Однако вам это не понадобится, чтобы заплатить оруженосцам, которые начнут прибывать в поисках работы на зиму в ближайшие несколько месяцев. И вам не придется беспокоиться о том, откуда они берутся. Уверяю вас, они были тщательно проверены. Или, во всяком случае, будут к тому времени, когда их отправят.
— Они будут? — Леди Карил снова выпрямилась, и ее карие глаза засверкали в свете камина. — И сколько же из этих странствующих оруженосцев, вероятно, встретятся на пути Чешира, сейджин Мерч?
— Как интересно, что вы спросили, миледи. — Улыбка сейджина заставила бы кракена позеленеть от зависти. — На самом деле…
* * *
— поэтому, по мнению их величеств, крайне важно, чтобы безопасность леди Карил была обеспечена как можно скорее, — подчеркнул высокий светловолосый мужчина, слегка наклонившись вперед через стол для совещаний к Брейсину Бирнсу, графу Уайт-Крэг и первому советнику королевства Чисхолм. Силвист Мардир, барон Стоунхарт, который служил лордом-судьей Чисхолма, сидел рядом с Уайт-Крэгом, а сэр Албер Жастин, главный шпион Шарлиэн, стоял за плечом первого советника.
— Я бы предпочел просто войти, окружить их и оторвать несколько голов, — категорично сказал Стоунхарт. — Я бы подумал, что это неплохо «укрепит» безопасность леди Карил!
— Сейчас, Силвист! — Уайт-Крэг покачал головой, его затуманенные катарактой глаза мрачно поблескивали в свете лампы. — Разве ты не тот человек в этой комнате, которого больше всего должны волновать такие мелочи, как надлежащая процедура?
— Я буду полностью готов вернуться к надлежащему процессу, как только кровь перестанет хлестать, — ответил Стоунхарт, и было очевидно, что он даже наполовину не шутил.
— Прекрасно понимаю, почему вы так себя чувствуете, милорд, — сказал человек, представившийся как Сеннэйди Френхайнс.
Хотя у него был чисхолмский акцент — действительно, он говорил так, как будто был родом из Серпент-Хилла, графства Шейн, — такого имени никогда не носил ни один чисхолмец. Что было неудивительно. Насколько могли судить Уайт-Крэг, Стоунхарт или Жастин, у каждого из сейджинов, предложивших свои услуги империи Чарис, были одинаково диковинные имена.
— Однако ее величество непреклонна в этом вопросе, — очень серьезно продолжил Френхайнс. — Возможно, мне не пристало это говорить, но думаю, что его величество предпочел бы сделать это по-вашему, потому что он беспокоится о том, сколько людей может пострадать, прежде чем это закончится. Но императрица полна решимости избавиться от этой раковой опухоли раз и навсегда. Для этого ей нужно, чтобы любой аристократ такого ранга, как герцог Рок-Коуст, признался в этом слишком тщательно, чтобы кто-то мог усомниться в его вине. Полагаю, что фраза, которую она использовала для императора, была: — Мне нужны мои собственные Зибедии.
— И она права, при всем моем уважении, милорд, — мрачно сказал Жастин Стоунхарту. — Эта проблема выползала из тени каждые несколько лет с того момента, как король Сейлис начал Реставрацию. И это будет продолжаться до тех пор, пока люди, которые хотят повернуть время вспять, наконец, не поймут в своих головах — те из них, у кого еще есть головы, — что этого не произойдет. Ее величество никогда не колебалась в том, чтобы делать то, что нужно, но сегодня она находится в гораздо более сильном положении, чем когда-либо прежде. Прекрасно понимаю, почему ее величество хочет, чтобы эти люди сделали свой ход. И я также понимаю, почему она хочет получить достаточно наглядных уроков, чтобы увериться, что урок, наконец, пойдет на пользу.
Стоунхарт оглянулся на мастера шпионажа на несколько секунд, в то время как полуночный ветер беспокойно бродил по карнизу канцелярии короля Тейрена. Этот ветер был таким же холодным, как и тот, что завывал снаружи продуваемой сквозняками библиотеки в крепости Ридимак, в двух с лишним тысячах миль к западу от Черейта, но этот был сильным, со снежными порывами,
