- Не знаю, Кать, – закрыла глаза и снова взглянула на молодых людей во дворе. Она была права. С мясом всё закончено, и они собрались в дом. В свете уличного фонаря девушка заметила, что Илья смотрит на неё. Задержала дыхание и опустила голову.
- Они покушают с нами мясо и поедут восвояси. Выдохни, Мил. Расслабься, я тебя умоляю.
Умоляет она… конечно.
И… конечно же… Мила знала. Знала это наверняка и оказалась права! Что за беда на её голову?! Покушают и уедут?! Ха… только вот они сами об этом не знали!
А когда прошёл час, а то и полтора все вдруг опомнились.
- Катрин? Ты не серчай, но тут такое дело… - Женя сползает с дивана и усаживается на полу, окружая себя декоративными подушками. – Мы, наверное, заночуем здесь.
Мила давится вином, и тут же отдаёт свой бокал Кате. Пытается прокашляться и поднимается на ноги. За собственным кашлем не слышит ни слова. До жути становится неудобно, и блондинка, сунув ноги в тапки, выбегает из дома.
Это всё сон. Дурацкий сон. Больная фантазия…
- Накинь, – на хрупкие плечи неожиданно падает тяжесть, и тут же окутывает девушку горьковатым ароматом свежей древесины. – Промёрзнешь. Не лето уже.
Мила ничего не отвечает. Сдвигается вбок, и искоса смотрит на то, как Леднёв, встав рядом, сжимает в губах фильтр сигареты. Странно и смешно. Совершенно нелогично. Только эти слова приходят на ум, размышляя о его поведении. В темноте вспыхивает огонек, и сигарета мелькает оранжевым пятном.
- Он пошутил? – боясь услышать очередную гадость, Мила вцепилась похолодевшими пальцами в деревянные перила на крыльце.
- М? – парень повернулся к ней и слегка нахмурился.
- Я про Женю… и про то, что вы заночуете здесь? – каждое слово давалось с трудом.
- Нет, – махнул головой парень и сделал ещё одну затяжку, – мы выпили, пока жарили мясо.
- Выпили?!
- Ну… прохладно было. Мы согрелись.
- Пивом? Кто согревается пивом? – действительно, ночью уже холодно. Девушка медленно просовывает руки в рукава его кофты. Непроизвольно втягивает его запах. Слишком глубоко. Готовая захлебнуться.
- Коньяком, – парень на секунду закрывает глаза и Мила вновь замечает, какие длинные у него ресницы. – У Дёмы в багажнике завалялся коньяк.
Прекрасно! Просто шикарно!
Брюнет бросает окурок на влажную землю, устланную ковром из пожухлых листьев, и поворачивается к Милане. Возвышается над девушкой, словно каменная глыба.
- Ты у меня часы забыла, – тихо произносит, опуская взгляд на её руки, что сжимали прохладное дерево.
- Я знаю. Верни мне их.
- Приходи и забирай. Если найдёшь…
- Они дороги мне.
- Серьёзно? – судя по смешку, он ей не верил.
- Их подарил мне папа…
- Подарит ещё. – большая ладонь неожиданно опускается на её. Прижимает сильнее, чувствуя, что та пытается убрать руку.
- Не подарит. Он умер. – Милана только сейчас замечает, что, наконец, может говорить об этом спокойно. Или же всё дело в Леднёве? В его руке, что горячим облаком согревала её прозябшие пальцы?
Он ничего не отвечает. Только кивает и раздвигает её фаланги. Переплетает со своими. Что это? Боже… сердце грохотало, и каждый его удар заставлял вибрировать мягкое нёбо.
- Слышал, что у тебя день рождения во вторник? – ловко уходит от темы.
- Угу, – отвечает на автомате. Прислушивается к себе. К тем ощущениями, что вызывают его прикосновения. Это ночь так действует? Или вино? Или, всё же, дело конкретно в Илье?
- Как и у моей матери, – он не хотел об этом говорить. Но что-то необъяснимое толкнуло. Непослушный язык решил всё за него. Ощущение того, что всё так, как и должно было быть, полностью поглотило его. Её слишком мягкая рука. Слишком нежная. Маленькая. И до одури правильная.
- Я… - опешила на миг. Все слова вдруг потеряли смысл. – Илья, я и правда не хотела. Тогда. Я ляпнула это не подумав.
- Я знаю, – тихий смешок.
Говорить почему-то больше не хотелось. Хотелось растянуть этот момент до грёбанной бесконечности…
…
Сегодня что, полнолуние, блять?!
Илья рыкнул в жёсткую подушку и перевернулся на другой бок. Ему в лицо дышал перегаром Жека. На соседнем диване, напротив камина, видел десятый сон Демьян. Охуенно. Один он, как ёбаный ишак, переворачивается с одного бока на другой. Как только закрывает глаза: она. Смотрит на него своими глазющами – бездонными и грустными.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Злость снова забирается под кожу. Она, как паразит, что не даёт спокойно жить. Каждый раз заставляет его выходить из себя.
Парень отбросил одеяло и поднялся на ноги. Прошлёпал на кухню и налил себе стакан воды. Залпом опрокинул в себя и вслух чертыхнулся.
Какого хера это было? Там на крыльце? Она что, снова попыталась залезть к нему в душу?! Дрянь. И он тоже хорош. Повёлся, как идиот на этот спектакль. Мотнул головой, прогоняя назойливую мысль о том, что это он… он сам всё это затеял.
Облокотился на столешницу, и сделал несколько глубоких вдохов, в попытке поумерить свой невесть откуда взявшийся гнев. Но ни черта у него не выходило.
Снова выругался и, плюнув на всё, устремился в сторону лестницы.
...
Время давно перевалило за полночь. Мила потянулась к телефону. Провела по экрану: половина второго. Оттолкнула телефон и фыркнула себе под нос.
Сна ни в одном глазу. Отдохнула, блин.
Смотрит в потолок и начинает считать овец, но мысли то и дело бесконтрольно спускаются на первый этаж.
Девушка откидывает одеяло и ступает босыми ступнями на мягкий ворс. Обнимает себя руками и направляется к окну.
Внутри зарождается непонятная тревога. Что должно произойти? Он же спит? Так ведь? Или же нет? Потому что… если нет, то он не упустит возможность в очередной раз поиздеваться. Казалось, она выучила его досконально.
Если громко закричать, есть вариант, что кто-то прибежит… спасти ее? Но как кричать, когда рядом с ним кислород выжигается из лёгких?
За спиной послышался тихий и жалобный скрип дверной ручки. Блондинка резко обернулась, чтобы лицом к лицу столкнуться со своим ночным кошмаром. В буквальном смысле.
Илья закрывает за собой дверь и, ни секунды не медля, словно танк, прёт на девушку.
- Не подходи!! - шипит, выставляя руку вперёд. - Зачем ты притащился сюда?! – паника застилает глаза.
- За тобой.
Останавливается напротив её руки. Шаг, и холодная ладошка вжимается в твёрдую грудь.
- Ты не устала?
- В смысле?
- Не устала сопротивляться? - Илья хватает Милу за руку и дёргает на себя. Во мраке ночи, его глаза излучают опасный блеск. - Знаешь ли, там внизу так холодно и одиноко... - рука замирает на её пояснице, а пальцы второй, убирают упавшие на лицо пряди.
- И что ты предлагаешь? - дёргается. Безрезультатно. Дыхание сбивается, когда чужая рука пробирается под футболку.
- Чтобы ты пустила меня в свою кроватку и обогрела. - Хищный прищур.
- С ума сошёл?! Пусти... - на этот раз уже слабее. Скуля. Сдавая свои позиции.
Его прикосновения и опасная близость действуют неправильно. Внутри вспыхивает огонь, распаляя искры внизу живота.
- Не отпущу.
Он не планировал трогать её. Хотя… чушь. Планировал, конечно, но не так быстро. Хотел позабавиться. Поиграть. Как губка впитать все её эмоции. А когда увидел не спит… Да ну на хуй… его ждала?
Настроение Поиграть испарилось за пару секунд. Устал бегать. Словно пёс. Только сейчас он слышал одну единственную команду: взять. Он знает наверняка, что её желание не меньше. Чувствует это, стоит только взглянуть на неё.
Илья хватает блондинку за затылок и тянет к себе, впиваясь в сочные девичьи губы. Пьёт её. Так, чтобы до последней капли. Лёгкое сопротивление заводит ещё больше. Возбуждение ударяет в голову похлеще алкоголя.
Скользнул под футболку и накрыл ладонью аккуратную грудь.
Твою мать…
Такая же как он и представлял себе.
Сжимает сосок и тут же проглатывает её всхлип.
Да, Мили, не будь тихоней.
Подхватывает девушку под ягодицы и тянет за собой на кровать. Усаживает сверху, прямо на возбужденный член.
