но по пути останавливаемся около супермаркета, где Фирсов покупает торт и множество сладостей. Я настойчиво говорю, что в этом нет необходимости, но он меня не слушает, приобретая всё, что считает нужным.
Неужели собрался со мной? Зачем ему это?
А когда подъезжаем к многоэтажке, Роман выходит из машины вслед за мной, подхватывает пакеты и большой торт. Идёт молча, не говоря ни слова, а я боюсь спросить Фирсова хоть о чём-то.
Подхожу к знакомой двери, нажимая на звонок. Дверь распахивается и передо мной предстаёт мама.
— Анюта! — бросается обниматься. — Вова, иди быстрее, Аня приехала.
— Мам, привет! — обнимаю её и только сейчас понимаю, насколько соскучилась.
— А кто это с тобой? — мама переводит взгляд за мою спину, внимательно осматривая Фирсова, который, кажется, совершенно не смущён, наоборот, спокойно позволяет себя рассмотреть.
— Это Роман Яковлевич — мой босс. И не просто босс, а владелец компании, в которой я работаю, — чуть не добавила «но почти уволена», — мы были в городе по делам компании, и Роман Яковлевич разрешил заехать к тебе ненадолго.
— Оксана Анатольевна, — тут же представляется. — Ой, что же мы на пороге стоим? — мама затаскивает меня за руку в квартиру, приглашая Романа. — Вов, ну ты где?
В конце коридора показывается Владимир Васильевич. Хозяин дома медленно движется, сразу впиваясь взглядом в Фирсова. Видимо, что-то для себя отмечает, ненадолго поджимая губы, но тут же расплывается в широкой улыбке.
— Анюта, — чмокает в щёку. — Как хорошо, что ты заехала. Добрый вечер, — протягивает ладонь Роману, — Владимир.
— Роман, — тут же откликается босс. — Простите за неожиданное вторжение. Были в городе, предложил Ане заехать к своим. Наверное, давно не была.
— Ой, да, — мама тут же всплёскивает руками, — месяца полтора уже, или больше. Но мы часто созваниваемся. В последний раз Аня говорила, что Назар Николаевич вернулся в Москву, а на его место пришёл новый руководитель, но не упомянула, что вы владелец, — мама смотрит с укоризной, словно, я не поделилась с ней какой-то очень важной тайной. — Проходите, Рома, — тут же осекается, — можно вас так называть? — всё-таки понимает, что мой босс — это не друг, и не хороший знакомый.
— Конечно, и на «ты».
Фирсов располагается на стуле, и, кажется, чувствует себя абсолютно комфортно в новой, довольно скромной по московским меркам, обстановке и с новыми людьми. По-хозяйски открывает торт, пока мама выставляет кружки и блюдца на стол, будто он знает всех тысячу лет и для всех «свой».
Я лишь молча наблюдаю за ним, иногда встречаясь взглядами. Вижу в них тепло, то тепло, которое тлело на дне чёрных глаз до его обещания больше никогда ко мне не прикасаться.
Наслаждаюсь… Пока мы здесь, пока он такой — тёплый, близкий, мой. На время, на чуть-чуть, но этого достаточно, чтобы почувствовать себя нужной, особенной для Романа. Как только мы выйдем отсюда, всё станет по-прежнему — мы сами возвели стену, и она слишком высока, чтобы так просто её разрушить в один миг.
— Так ты из Москвы? — вступает отчим, поглощая вишнёвый торт. — Как оказался в Самаре? — допрос начался.
— У нас большой холдинг «Фирсвязь», выкупаем контрольный пакет акций небольших фирм, которые почти разорились, и вкладываем в них деньги.
— Зачем?
— Чтобы потом продать тому, кто желает заниматься данным видом бизнеса.
— А компанию, в которой Аня работает почему не продали? — Владимир Васильевич даже перестаёт жевать, ожидая ответа. Но теперь и мне интересно — почему?
— Ну, такие компании, как «Самтелеком» очень прибыльны для холдинга. Артемьев проделал большую работу, вывел компанию на второе место, что нас очень устраивает. Так что пока продавать не планируем, хотя покупатели были, но отец отказал, — Роман говорит уверенно и чётко.
— Отец? — в допрос вступает мама. — А мама?
— Давно развелись. Мама второй раз замужем, живёт за границей, но детей от второго брака нет. Когда получил образование, присоединился к делам отца. У меня есть младшая сестра — Лиза, тоже живёт в Москве.
Мне кажется, я слушаю, открыв рот, потому что на самом деле ведь совсем ничего не знаю о Фирсове, и тот факт, что у него есть сестра, становится для меня новостью.
— Ой, Рома, кушай-кушай, — мама накладывает ещё и ещё, ни на минуту не оставляя тарелку Романа пустой.
Всё это время просто молчу. Во-первых, не хотелось бы, чтобы босс проговорился о том, что через неделю я уже не буду являться работником компании, а поисками новой работы я пока не занялась. А во-вторых, мне очень интересно послушать подробности жизни Романа, потому как никаким другим способом я этого не узнаю.
Рома лишь иногда посматривает на меня, тут же переводя взгляд на мою маму, и, скорее всего, отмечая наше невероятное сходство. Я, будто её копия, только моложе на двадцать лет.
— Рома, а ты женат? — мама спрашивает с опаской, осторожно, потому что это личный вопрос.
— Нет, был помолвлен, но помолвку разорвал месяц назад.
— Почему?
— Моя невеста мне изменила, — произносит с какой-то злостью, но больше разочарованием, при этом смотрит на меня — прямо, не отводя взгляд. Это он для меня сейчас сказал?
— Прости за бестактный вопрос, — мама тушуется, понимая, что такая тема для любого человека неприятна.
— Ничего страшного, — Фирсов поглощает торт, словно ничего не произошло. — Хорошо, что я до свадьбы понял, что нам совершенно не по пути.
— А вот Аня у нас тоже свободна, — мама гладит меня по голове, словно маленькую девочку, а мне сквозь землю хочется провалиться под жгучим взглядом босса, — с Андреем давно рассталась, а новых отношений нет. Уже замуж пора…
— Мам! — восклицаю, чтобы остановить поток ненужной информации из уст близкой женщины. — Это Роману Яковлевичу неинтересно совсем.
— Почему же? Очень интересно, — впивается угольным взглядом, чуть улыбаясь.
— Так, Андрей нашу Анюту не оценил. Наговорил кучу гадостей: не такая, то делает не так, это не так, — мама вздыхает, но она знает лишь часть, всего, конечно же, я не рассказала. — А Анечка хорошая у меня, правда Вова?
— Конечно, правда. Ей хороший мужчина нужен, надёжный, способный позаботиться. Вот, как ты Роман, — указывает на босса вилкой, а почти захлёбываюсь чаем от неожиданности.
Вот только попыток сводничества мне не хватало и намеренного создания пары. К тому же, мы эту пару не смогли создать, остановившись в самом начале пути.
— Но Анечка тебе, наверное, не пара, — стихает мама, — у вас в Москве, в ваших кругах, совсем другие девушки, — ну наконец-то хоть одна здравая мысль из уст моей матери!
— Почему же? Как раз такие и ценятся, — смотрит в глаза, словно
