– Я тоже безумно люблю тебя, Леон. Так люблю, что мне больно. Разве ты не понимаешь, что именно поэтому я наговорила тебе все те ужасные вещи?
Его сердце едва не разорвалось от радости.
– Сейчас понимаю. – Он опустился на кровать вместе с ней. Губы их слились.
На другое утро Белла проснулась первой. Ее голова лежала на груди мужа, ноги их переплелись. Она посмотрела на него, спящего. Леон был красивейшим из всех мужчин, каких она встречала.
Белла залюбовалась его сильными руками. Одеяло сползло на пол, там же валялся ее халат и его одежда.
Белла и не знала, что на свете существует такое блаженство, которое они подарили друг другу. Оно не поддавалось никакому описанию.
Не в силах сдержать себя, Белла поцеловала его веки, нос, ямочку на подбородке. Желание снова проснулось в ней, приведя ее в смущение.
– Милый, – проговорила она, почти касаясь губ Леона, которые притягивали ее. – Ты спишь?
Он провел рукой по ее спине. Обрадованная реакцией, Белла поцеловала его в шею. Погрузила пальцы в его черные волосы.
– Я люблю тебя! – воскликнула она, охваченная жаждой, которую только он способен был утолить. Ее таинственный принц был восхитительным возлюбленным.
Он открыл глаза. В них уже разгорался огонь желания.
– Доброе утро.
Белла улыбнулась:
– Утро будет особенно добрым, если ты снова повторишь то, что было ночью…
Он вместе с ней перекатился на спину, так что она оказалась сверху.
– Ах ты, моя очаровательная бесстыдница! Неужели я такой счастливец?
– Значит, эта ночь и тебе показалась такой же волшебной?
– Неужели ты сомневаешься? Я же просто съел тебя живьем!
– Тем не менее я все еще жива, – проговорила Белла.
– Знаю. Иди ко мне, любовь моя.
Они вернулись в реальный мир только через несколько часов. Рука Леона покоилась на бедре Беллы, они смотрели друг другу в глаза.
– Куда бы ты хотела сегодня пойти?
– Я хочу остаться здесь. Если ты не против.
Он громко засмеялся:
– Ты не слишком хорошо знаешь мужчин, но я благодарю Бога, что я твой первый и единственный.
Кончиком пальца она обвела контур его губ. В зависимости от его настроения они могли быть твердыми или нежными, как шелк.
– Я могла бы часами смотреть на тебя. По-твоему я ужасная?
Он снова засмеялся:
– Только до тех пор, пока я сам не начинаю поедать тебя глазами.
У нее порозовели щеки.
– По-моему, быть замужем очень здорово. Я только сейчас поняла, какой была раньше одинокой. Но я боюсь стать зависимой от тебя. Обещай, что не допустишь этого.
Он убрал волосы с ее виска:
– Ты совершенство.
– Это потому, что у нас сейчас медовый месяц. Но когда тебе придется пойти в банк, я не уверена, что смогу тебя отпустить. Мы с Кончиттой будем без тебя несчастными. Ты возненавидишь меня, если я стану время от времени приносить тебе ланч в офис?
– А как ты думаешь?
– Думаю, что да.
Снова рассмеявшись, он страстно поцеловал ее.
– Леон? – спросила Белла, когда он наконец позволил ей перевести дыхание. – Я много думала о твоей идее открыть магазин мобильных телефонов в Римини. Дело в том, что я хочу быть хорошей матерью. Я не смогу управлять магазином.
Он снова поцеловал ее:
– Особенно если мы решим, что хотим еще одного ребенка.
– А ты хочешь?
– Малыша от тебя? Как ты можешь сомневаться! И Кончитте нужен братик или сестренка. Моя жизнь была интереснее – у меня есть Дант.
– Тебе повезло, что у тебя есть брат. Как ты думаешь, когда ты смог бы уже заняться созданием ребенка?
Плечи Леона затряслись от беззвучного смеха.
– В любое время, когда захочешь.
– Если мы не будем откладывать, у детей будет разница в полтора года. Это, по-моему, идеально.
– Как скажешь.
– Ты смеешься надо мной!
Леон стал серьезным:
– Нисколько. Я смеюсь потому, что чувствую себя очень счастливым. В то тяжелое время, когда Бенедетта болела, я думал, что уже никогда не буду счастлив. Ты вернула в мою жизнь солнечный свет.
– Тебе еще предстоит выслушать, что принес ты в мою жизнь. Но сначала ты должен поесть. Пока ты тут будешь лежать и страшно скучать по мне, я приготовлю завтрак и принесу тебе в постель.
Она хотела встать, но он удержал ее:
– Не покидай меня, Белла.
Она жадно поцеловала его в губы:
Я не уйду дальше камбуза.
– Это слишком далеко.
– Теперь-то ты видишь, почему я с таким страхом думаю, как ты будешь уходить на работу! Все-таки я пришла к выводу, что быть замужем – ужасно.
– А я пришел к выводу, что обожаю вас, синьора Малатеста.
Глава 9
Прошло три месяца.
Достав ключ от входной двери, Белла с Кончиттой на руках вошла в палаццо и посадила свою обожаемую малышку в прогулочную коляску.
– Мама! Мы здесь.
Ответа не было. Странно. После того как Саллисто ушел в банк, Люсиана позвонила и попросила прийти. Она хотела закончить подготовку ко дню рождения Саллисто.
– Мама? Ты где? – крикнула Белла. – Гм! Может, она в саду? Давай поищем твою бабушку.
Белле не терпелось поговорить с матерью, и она была рада, что сейчас представился повод зайти. Леон был на деловой встрече и собирался вернуться как раз к началу празднования. В коридоре Белла встретила экономку.
– Здравствуйте, Белла. Ваша мать еще не вставала.
Ох! Это было совсем не похоже на Люсиану.
– Спасибо.
Белла покатила коляску в хозяйскую спальню. Она приоткрыла дверь:
– Мама?
– Заходи, дорогая.
Удивленная, Белла торопливо вошла и увидела на подушках бледное лицо матери.
– Ты заболела?
– Для Кончитты это неопасно. Моя болезнь хорошая.
Хорошая болезнь? Внезапно Белла догадалась. Она в изумлении смотрела на мать:
– Ты беременна?
– Да…
Белла опустилась на край кровати:
– Саллисто уже знает?
– Нет. Он думает, это какой-то микроб.
– Вот так микроб!
Они рассмеялись, и счастливая Белла обняла маму. Они посмотрели друг на друга.
– Спустя столько времени… – Белла посмотрела на Кончитту. – Ты слышишь? Месяцев через семь у тебя будет маленький дядя или маленькая тетя.
Они снова рассмеялись от радости, но тут глаза Люсианы наполнились слезами.
– Но прежде надо было, чтобы мы нашли друг друга, дорогая. И доктор сказал то же самое. Ты не представляешь, как я хотела, чтобы у нас с Саллисто был ребенок, пусть мне уже сорок два. Это еще крепче нас свяжет. Саллисто сегодня утром очень не хотел уходить на работу, я еле его уговорила.
Белла и сама могла бы рассказать о перемене, связанной с Леоном, которая в ней произошла. Но пока она не была готова открыться матери.
– Давно у тебя эта тошнота по утрам?
