– Неужто даже кассеты не осталось? – расстроился водитель.
– Здесь, – Слава похлопал себя по нагрудному карману, – берегу как зеницу ока.
Внезапно до меня дошло, что я не могу ехать домой. Ведь мой адрес был прекрасно известен бандитам! Что теперь делать – обращаться в милицию? Решено: мы едем в телецентр! Там хорошая охрана, посторонних не пропустят. Если эта история получит огласку, то милиция не сможет ее замять!
Телецентр ГТРК встретил нас привычной утренней суетой, все куда-то спешили, бегали, с папками или без. На вахте нас остановили:
– С кем это вы, Ирина Анатольевна? – спросил меня знакомый охранник.
– Сейчас выпишу пропуска, Стасик. – Я проскочила через вертушку и побежала в бюро пропусков. Оформив спутников как участников нового ток-шоу, я провела их внутрь.
Мы поднялись к кабинету Кошелева. Начальника не оказалось на месте, зато около двери крутился Валерка Гурьев.
– О-о, друзья в полном составе! – заорал он при виде нас.
– Тише, не ори, – одернула я его, – не в лесу!
– Кстати, про лес, – вмиг посерьезнел Володька, – тебе вчера звонили из Гурьева, они не застали тебя дома.
– Что случилось? – заволновалась я.
– Звонила та самая женщина – Оксана. Она сказала, что брат директора, Алексей Николаевич, погиб вчера на охоте…
– Как? – закричала я, чуть не упав от изумления. – Как это произошло?
– Его тоже загрыз волк!
Все враз загалдели, обсуждая происшествие. Не может быть, это действительно какой-то рок! Или злой умысел. А главное, что собаки Красина в этот момент находились у нас! Значит, он ни при чем?
– Надо ехать туда! – предложила я. – Это нехорошая закономерность!
– Вначале, – возразил Володька, – надо разобраться с Красиным. Мне не нравится, что за мной гоняется орда молодчиков!
– Дайте мне телефон, – потребовала я, – буду звонить этому «мафиози».
Я знала номер сотового Ивана Анатольевича. Он не заставил долго ждать, ответил после первого же гудка.
– Иван Анатольевич, – заторопилась я, – послушайте меня!
– Это вы! – заорал он. – Все равно не убежите! Я вас найду!
– Перестаньте угрожать и послушайте меня! – оборвала я его. – Сейчас вы подъедете в телецентр, и я вам все объясню. Приедете один, без ваших молодцов!
– Вы мне еще указывать будете, с кем приезжать! – возмутился Красин.
– Пропуск будет только на вас одного, – отрезала я, – жду!
Иван Анатольевич подъехал к телецентру через полчаса. Правда, он приехал не один, как я просила, а со своими «хлопцами». Они остались сидеть в машине, а он двинулся к большим стеклянным дверям телецентра. Около турникета его ждала я с готовым пропуском в руках. При виде меня его лицо перекосилось от злости – видно было, что он с удовольствием придушил бы меня, если бы мог.
– Ну и зачем вы хотели меня видеть? – прошипел он мне в лицо.
– Спокойствие, только спокойствие, – немного издевательски сказала я, – пройдемте в мой кабинет, там я все объясню.
Он еле сдержался, чтобы не наговорить гадостей. Мы молча поднялись на лифте и дошли до моей двери. За нами все это время наблюдали мой муж, Костя и Слава. На этаже «дежурил» Валерка. В общем, безопасность была организована как надо.
– Давайте, дорогая теледива, – процедил Красин, садясь в столь любимое Павликом кресло, – приводите ваши аргументы. Хотя я не знаю, какими они должны быть, чтобы оправдать ваши действия.
Это прозвучало в высшей степени угрожающе. Мол, ты говори что хочешь, а я тебя потом достану. Правда, сейчас, при свете дня и в людном телецентре, это выглядело не так страшно, как в той лесной сторожке. Интересно, неужели он может пойти на крайние меры только из-за собак? Или у него есть еще какие-нибудь аргументы?
Вздохнув, я приступила к изложению всей долгой и сложной истории. По мере моего рассказа лицо Красина все больше и больше вытягивалось. Видно было, что он по-настоящему поражен.
– И вы подозревали меня в убийстве Крынина? Только за то, что я встречался с ним по своим делам?
– Кроме этого, есть еще другие причины, – уклончиво ответила я.
– Какие же? – выпытывал мужчина.
– Ну хорошо, – вздохнула я, – двум смертям не бывать, одной не миновать! Слушайте…
И я рассказала ему про загадочные смерти людей из правления хозяйств, которые числились нынче на балансе «Ремстройреставрации». Зачем я это делала, не знаю. Назовите это предвидением, женской интуицией, как угодно. Просто я чувствовала, что поступаю правильно.
Красин немного помолчал, пристально посмотрел на меня, потом сказал:
– Послушайте, если бы все, что вы мне рассказали, было связано с «Ремстройреставрацией», то я как глава этой фирмы вынужден был бы немедленно вас убрать. Ведь похищение собак трактовалось бы мной как подозрение, и в этом случае вы и ваши спутники были бы немедленно убиты.
– Вы просто хотели выяснить, что нам известно, с кем мы связаны и так далее, – продолжала я «класть голову в пасть льву», – вот и не убрали нас сразу.
– Глупости, – сердито ответил Иван Анатольевич, – вы вызвали у меня подозрение, я попросил Гришу за вами проследить. Если бы все было так, как вы сказали, то я отдал бы соответствующий приказ сразу, как только узнал об обмане.
– А все эти ваши «братки» – разве они не показатель вашей причастности к криминалу? Что бы вы сделали с нами, если б мы не убежали?
– «Братки» – это сотрудники службы безопасности. Они никакие не бандиты, обычные парни, спортсмены. У одного даже есть высшее образование. А с вами мы поступили бы, признаюсь, не лучшим образом, хорошо надавали бы по шее.
– Скажите, а зачем вам все эти хозяйства? Неужели сельхозбизнес так выгоден?
– Представьте себе. Это, конечно не газ, не нефть и не наркотики, но дает достаточно стабильный доход. Я сам из деревни, потом уехал в Москву, заработал там деньги и вернулся сюда. Создав свою фирму, я решил организовать целую сеть хозяйств-партнеров. Уже позже приобрел некоторые из них в свою собственность. Ведь сельское хозяйство не может существовать без поддержки города.
– А почему так происходит? – заинтересовалась я.
– Знаете, земля – такая штука, – пояснил он, – никогда не угадаешь в точности, сколько и чего она родит. Поэтому требуется некий объединяющий посредник. Когда в одном хозяйстве избыток какой-то продукции, мы помогаем сбыть ее в другие регионы, когда недостаток – поддерживаем предприятие за счет других. Так возникает некое равновесие. Конечно, сложно, но что поделаешь! Живем в зоне рискованного земледелия.
Он говорил с таким глубоким знанием сельского хозяйства, что я поверила, что этот человек не имеет отношения к убийствам, а действительно увлечен своим делом. Скажете, что это глупо – верить человеку на слово. Но я поверила, тем более что теперь было точно известно, что он непричастен к смерти Крынина.
Попрощались мы довольно тепло. Он пожал мою руку и пообещал помочь, если на пути моего расследования вдруг возникнут препятствия.
– Смелый вы человек, – восхитился он, – залезли в самое пекло, не побоялись. А главное – зачем вам это надо?
– Я не могу отступать, если уже взялась за дело.
– Обещаю вам всяческую поддержку, ведь вы, как я понимаю, опять поедете в Гурьево? В области у меня имеется недюжинный авторитет, могу решить практически любую проблему на уровне администрации.
Опять эта дорога в Гурьево. Для меня это уже не экзотика – езжу сюда как на работу. Еле уговорила Кошелева отпустить меня на два дня. Из Гурьева я попаду прямо на прямой эфир. Хотелось бы до этого времени разрешить многие загадки. На этот раз со мной поехал Валерка Гурьев. Наш юркий криминальный репортер нашел-таки окошко в своем плотном рабочем расписании. Он мог быть гораздо полезнее Павлика – порасторопнее, да и не такой робкий.
Нас никто не встретил, но это не стало проблемой.
Валерка попросил меня подождать, а сам отлучился куда-то на пять минут. Вскоре я увидела трактор, сзади которого вздымался поднятый плуг. В его кабине был Валерка вместе с трактористом.
– Садитесь, мадам, – галантно предложил мой друг, распахнув дверцу.
– Это как ты трактор нашел? – поинтересовалась я вполголоса, когда забралась в кабину.
– Да здесь недалеко, на поле, – махнул рукой Валерка, – он как раз зябь пахал!
– Так ты его с пахоты снял? – ахнула я. – Ему же влетит!
– Не влетит, – обернулся к нам тракторист, – агронома целый день не бывает!
– А что ты думаешь, сколько им платят? – поинтересовался репортер. – За то, что они каждый день по тридцать гектаров перепахивают?
– Ну, не знаю, – задумалась я, – рублей по триста, наверное.
– Шиш на постном масле им платят, – почти выкрикнул Валерка, – Семеныч, скажи ей!
Они уже скорешались, не прошло и пяти минут! Ну Валерка, ну егоза!
– Платят нам не живьем, а сельхозпродукцией, – ответил тракторист, – а на хрена мне столько зерна? Свиней, что ли, кормить? Сейчас оно никому не надобно, намолотили миллион, а цена грошовая! А Валерка мне полтинник дал – хоть деньги в руках подержать!
