— Тогда прикончи меня. Убей прямо сейчас. Избавь меня от необходимости смотреть, как ты умираешь, а с тобой и все мои надежды.
— Я всегда знала, что мне не победить в этой борьбе, — признаю я. — Но я могу не дать им победить. Если я умру, род прервётся.
— Твой отец ещё жив, — слова призрака звучат как угроза.
Отпускаю кинжал. Об этом я не подумала. Неужели они переключатся на моего отца?
— Это вообще возможно?
— Вряд ли. Но он попытается. Он будет пытать твоего отца. Возможно, заставит его продолжить род.
Мои пальцы дрожат.
— Клянусь, дитя. Я не лгу, когда говорю, что я на твоей стороне. Я не хочу, чтобы Вселяющая Ужас вырвалась из своего заточения или чтобы Несущий Ночь стал сильнее. Я приложил столько сил, чтобы остановить их много лет назад. Это всё ещё моя цель.
Я наклоняюсь к нему, рассматривая.
— Ты знаешь, что случилось с Ревом, — повторяю спокойнее. И решаю, что верю ему. Не думаю, что он перешёл на сторону врага, но он явно скрывает информацию. — Будь моим союзником в полной мере, и тогда я сделаю всё возможное, чтобы выбраться отсюда и вернуть могущество Двору Теней.
Он прищуривается.
— Ты обещаешь, что если выберешься из Выжженных земель, то займёшь свой трон?
Я делаю глубокий вдох, обдумывая, стоит ли давать такое обещание. С некоторых пор я ужасно не люблю заключать никакие сделки. Но обещание — это не сделка… Да и я в любом случае намеревалась воспользоваться своими силами на благо Двора Теней, возродить его былое величие. Если только я смогу добиться отмены изгнания…
Вынимаю клинок из его груди.
— Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы занять трон, — даю обещание я. И затем указываю на призрака. — А ты скажешь мне всё, что знаешь о Реве. И больше не будешь утаивать от нас важную информацию. А также сделаешь всё, что сможешь, чтобы защитить и меня, и Рева.
Он кривит губы, обнажая острые зубы.
— Я не могу обещать, что буду защищать его.
— Нет, ты пообещаешь.
— Нет, не буду, — он переворачивается и снова начинает летать из стороны в сторону. — Но я пообещаю, что не стану причинять ему вреда. Ни прямо, ни косвенно. Не буду строить планы, как избавиться от него. Не сделаю ничего, что поставит его жизнь под угрозу… За исключением, когда выбор будет стоять между его жизнью и твоей.
Я поджимаю губы, обдумывая его формулировки.
— Рев сказал, что не бросит меня здесь, — мои щёки вспыхивают. Я не до конца понимаю, как понимать это его заявление. Как он собирается это провернуть? Что вообще он с этим может сделать? — Он мой союзник. Если хочешь быть моим, то придётся стать и его.
Призрак вздыхает.
— Я помогу ему, если смогу и если это не навредит тебе.
Недовольно ворчу. Ладно, сойдёт.
— Хорошо. Я согласна.
Улыбка призрака становится шире. Глаза сверкают золотым.
Я окидываю взглядом равнину, горный перевал в нескольких десятках метрах от нас. Никаких препятствий, только пепел и камни. Болото с оторванными конечностями и всё ещё тёплой кровью осталось позади. Где-то в полутора километра на востоке стоит огромное дерево, высотой почти такое же, как и вулкан, с серой корой и длинными ветвями без листьев, тянущимися к небу.
Мы стоим посреди открытой местности, а значит — лёгкая мишень. Последние несколько часов я не использовала свою магию теней. Не было ни сил, ни необходимости. Я пока ещё не видела здесь ни одного существа, кроме призрака.
— Нам надо идти дальше и найти Рева.
— К слову об этом…
Мой гневный взгляд устремляется к нему.
Он вскидывает руки, ладонями ко мне.
— Мы теперь союзники, помнишь? Я скажу всё, обещаю.
— Где он?
Призрак медлит, его взгляд нервно мечется.
— У неё.
Моё сердце уходит в пятки. В глубине души я знала это, но всё равно паника охватывает меня.
Тот сон или видение… Я всё ещё чувствую его магию внутри. Он дал мне заряд энергии и надежды, в которой я отчаянно нуждалась.
Но стоит только представить его в её когтях, как ему больно, как ему страшно… И мои руки начинают дрожать.
— Он жив?
Я едва выдавливаю слова. И уже знаю ответ, но даже не знаю, что было бы лучше…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Да. Она всё ещё хочет использовать его.
Вселяющая Ужас намеревается использовать Рева так же, как Несущий Ночь использовал меня.
Перед глазами снова темнеет. Я чувствую, как падаю.
Мой разум и душа горят, но не как от огня, а как от… кислоты.
Со стоном перекатываюсь, извиваясь от боли.
— Ах, вот ты где, — обращается ко мне низкий раскатистый голос. — Моя маленькая зверушка.
— Кейлин? — зовёт призрак. Я мотаю головой, пытаясь отогнать воспоминания. — Что происходит? Скажи мне!
— Воспоминания, — шепчу я.
— О чём?
— О нём. О Несущем Ночь.
— Он пытается подчинить тебя. Борись, Кейлин.
Я стискиваю зубы. Эхо давней боли возвращается ко мне, и я вновь погружаюсь во тьму.
Пламя обжигает спину, я корчусь от боли.
— Оста… — выдавливаю я сквозь потрескавшиеся губы, — нови…
Я сжимаю руки в кулаки, боль сдавливает всё во мне. Тело. Разум. Душу.
Эта боль даже глубже, чем я думала.
— Останови это, — жалобно стону я.
Несущий Ночь усмехается.
— С радостью, — рычит он над моим ухом. — Тебе нужно просто согласиться на мою сделку.
Я вою, но боль не отпускает меня.
— Нет, — наконец удаётся произнести.
Он снова хохочет.
— Считаешь себя такой благородной? Но ты забываешь, зверушка… Я вижу, что творится в твоей головке. Вижу, чего ты на самом деле хочешь. На что ты готова, чтобы это получить. Ты и я… мы одиииинаааааковыыыые.
Тьма покидает мой разум, и я хватаю ртом воздух, будто только что вырвалась на поверхность, после того как едва не утонула.
— Ты в порядке? — спрашивает мой призрак.
Мотаю головой, тяжело дыша.
— Не знаю.
— Скажи мне, что он показал.
Прикусываю губу.
— Воспоминание о том, как я была у него в плену. Перед сделкой.
Рев сейчас проходит через то же самое? Его пытают, как меня тогда?
Голова кружится. Остались ли у нас шансы победить?
Она сдерёт с него кожу заживо.
Я мотаю головой. Это слишком. Слишком. Я не знаю, что делать. Не знаю, что всё это значит.
— Может ли душа умереть, если тело живо?
Призрак моргает.
— Да.
— Как?
— Так часто бывает при самоубийстве. Тело умирает с небольшой задержкой. Депрессия может выкачать жизнь из души, как заболевание разума, а не тела. Это самые распространённые примеры. Но тело не может жить без души. Так что разницы особо нет. Душа, разум, тело — если что-то одно разрушается, остальное погибает следом.
— Тело не может жить без души… Но в моём их две, — шепчу я, внезапно понимая, что Несущий Ночь поделился со мной не только частью своей магии.
Тихо матерюсь.
— Как у тебя может быть две души? — искренне недоумевает призрак.
— Он пошёл по пути Гарри Поттера, — выплёвываю я и бью кулаком по земле. Кровь высохла и начала отслаиваться.
— Кажется, я не в теме.
— Его магия. Она продолжит жить, даже если моя душа умрёт. Он займёт моё тело.
Я была так близко к тому, чтобы сдаться, чтобы позволить этому случиться. Близко к тому, чтобы утратить смысл жизни. Нет, я должна ещё раз надрать задницы этим тварям. Должна вернуть своего истинного. Снова. Я должна помешать им использовать меня столь гнусным образом.
— Вселяющая Ужас хочет, чтобы я пришла за Ревом.
— Да, — шипит призраков. — Именно этого она и ждёт. Поэтому мы…
Не дослушав его, я отмахиваюсь. Прав он или нет, это не имеет значения. Не сейчас.
Это моя первая мысль: я должна добраться до него. Но… как? Просто войти в её логово и сразиться с ней? Даже если это будет битва умов, в моём нынешнем состоянии у меня нет ни шанса победить.
