— Шесть! — рявкнул Кохрейн. — Из первоначального состава 21 самолет!
— Этого будет вполне достаточно, сэр. Я очень жалею о происшедшем этой ночью.
Кохрейн мягко сказал:
— Я не думаю, что вам нужно извиняться за что—то, Мартин. Я расскажу о происшедшем позднее, а пока вам лучше пойти и немного поспать.
Он взял Сэма Пэтча под руку и отвел его в угол. Впервые Пэтч почувствовал, что Кохрейн позволил упасть своей маске сдержанности. Он сам не заметил, как изменилось выражение его глаз, его голос.
— Пэтч, я намерен произвести Мартина в подполковники и сделать его командиром эскадрильи. Вы знаете парня лучше меня. Вы согласны?
Пэтч немного подумал перед тем, как ответить, а потом дал ответ, который никогда не мог себе простить:
— Это будет прыжок через две ступеньки, я не уверен, что он готов к этому. У него нет опыта административной работы.
— Хорошо, но я все равно сделаю его майором и дам командование хотя бы временно.
Кохрейн поймал Мартина, когда тот кончил снимать летную амуницию, и огорошил, как обычно делал:
— Теперь вы майор авиации, Мартин. И вы назначены временным командиром эскадрильи.
Мартин ошеломленно уставился на Кохрейна и невольно произнес:
— Иисусе!
Минуту назад он не был еще даже капитаном. Пэтч добавил:
— Принимайте дела, Мик. А пока прогуляйтесь и немного успокойтесь.
Мартин был слишком возбужден, чтобы уснуть. Они медленно прошлись по аэродрому до бомбохранилища, которое стояло вдалеке от остальных построек.
— Я не думаю, что мы в чем—то ошиблись, — сказал Пэтч. — Мне кажется, план был безупречным.
— Да, мы должны были его разбомбить, — ответил Мартин возмущенно. — Но этот проклятый туман. Мы ничего не видели.
Потом было долгое молчание. Воздух был прохладным, трава мягко шелестела под ногами. Мартин, который провел в воздухе 8 часов, совсем не хотел спать. Он был слишком возбужден. Даже когда вы вымотались до предела, может появиться второе дыхание. Он бодрствовал уже целые сутки. Внезапно он сказал:
— Ну хорошо, сэр. Проведены 2 боевые операции, и остались 6 экипажей. Может, это конец? Нас сделают обычной эскадрильей… или вообще расформируют.
— Это МОЖЕТ быть конец, если этой ночью вы попытаетесь снова бомбить канал, — сухо уточнил Пэтч. — Не будьте идиотом. Вы не бессмертны.
— Нет, сэр.
— Вы рассчитываете вернуться из нового налета этой ночью?
— Хуже не будет.
— Я полагаю, что зенитки будут ждать вас с нетерпением.
— Мартин мрачно согласился:
— Я тоже так думаю.
— Забудьте об этом на время, Мик, — сказал Пэтч. — Мне кажется, командир группы не позволит вам совершить новую попытку. Он не любит терять людей, а этой ночью вы потеряли 5 экипажей из 8. Даже 6, если считать Малтби, погибшего накануне. На следующую ночь вы потеряете остальных. Мы найдем более умный путь сделать это.
Ответом было молчание. Пэтч осторожно сказал:
— Что вы думаете о небольшом отдыхе для 617–й эскадрильи? Вы получили болезненный удар, поэтому вас нужно пополнить новыми экипажами и обучить их. Как вы полагаете?
Мартин сказал:
— Нет. Давайте совершим еще одну попытку прямо сейчас, и забудем об этом. В противном случае нам всегда придется со страхом вспоминать, что туда придется вернуться.
— В любом случае это будет решать командир группы, — ответил Пэтч. — Может, вам придется выполнять специальное задание.
Они зашли в канцелярию, чтобы составить рапорт о потерях. Но Чифи Пауэлл и Хеверон уже занимались этим. Пэтч повел Мартина в столовую, чтобы позавтракать, сел рядом с ним и говорил. Пэтч сам не спал уже 30 часов, однако он никогда не изменял привычкам после окончания рейда. Он всегда дожидался, пока сядет последний самолет, и шел в столовую вместе с экипажем. Он болтал с людьми, пока его терпели. И он никогда не ложился спать, прежде чем ложился последний из летчиков. Это был круглолицый, плотный моложавый мужчина, прямой и честный. Если вы делали работу хорошо, Пэтч шел абсолютно на все, чтобы вы об этом узнали. Если вы сработали плохо, он объяснял, как и почему, чтобы в следующий раз вы могли сделать лучше. Если вы вообще проваливали задание, он мог резко отругать вас. Но позднее в столовой он был таким же ровным и дружелюбным.
Когда Мартин кончил завтракать, вошли МакКарти и лаконичный Манро. Они щелкнули каблуками и отдали честь.
— Доброе утро, СЭР, — произнесли они хором. Мартин побагровел. Они поздравили его, вспомнили погибших. И Мартин отдал первый приказ:
— Не займетесь ли вы проверкой самолетов, чтобы выяснить, сколько машин у нас будет готово к ночи? Я думаю, мы полетим снова. Сообщите мне, когда будет определена цель. — И добавил, как бы размышляя: —Может быть, цель будет та же самая.
— Хорошо, — сказал МакКарти. — Отправляйся в постель и постарайся уснуть.
Шэннон сам лег всего полтора часа назад. Он написал небольшое письмо Анне, извиняясь, что не смог приехать в Лондон. Анна получила его в Денхолм Лодж после обеда. Совсем короткая записка. «Извини, дорогая. Не мог приехать. Заняты 2 ночи. Потеряли 6 из 9. Пожалуйста, прости. Я смертельно устал». В первый раз она видела такие прыгающие буквы.
Мартин проспал почти 5 часов. МакКарти, извиняясь, поднял его в 14.00, тряхнув за плечо. Он сказал:
— Получили цель, Мик.
Заспанный парень потряс головой и спросил:
— Где?
— Где—то на юге Франции. Мост или что—то в этом роде.
Мартин кое—как оделся и увидел Пэтча в штабной комнате. Пэтч сказал:
— Вы не полетите к каналу. Вместе с 619–й эскадрильей вы атакуете виадук Антеор. Это на Ривьере, вблизи итальянской границы. Там идет единственная железная дорога из Франции в Италию. Если вы разобьете его, то фрицы не смогут получать подкрепления в Сицилии.
Мартин сказал:
— Мне жаль, что это не канал.
Они без проблем обнаружили виадук, находящийся в 15 милях на запад от Канн. В лунном свете обрисовались огромные 90–футовые каменные арки, изогнувшиеся вдоль берега в ущелье. По плану нужно было спикировать до 300 футов и сбросить 12000–фн бомбы с замедленными взрывателями. Нужно было попасть точно в яблочко. Попал — приз твой. Промазал на пару дюймов — и прощай денежки. Они промазали. Бомбы пролетели сквозь арки виадука и взорвались на земле. Виадук был только поцарапан осколками. Единственным реальным результатом налета стало предупреждение немцам, что их железнодорожные пути под угрозой. Вскоре после этого там были установлены зенитные батареи.
Шэннон получил увольнение на несколько дней, отправился в Лондон и женился на Анне. Они провели свою медовую ночь в отеле. Вечером они сидели в баре, и Анна услышала, как кто—то сказал:
— Боже мой, этот мальчик выглядит слишком молодо, чтобы служить в авиации.
Шэннон обернулся. И говоривший увидел Орден за выдающиеся заслуги и Крест за летные заслуги у него на груди. Он едва не проглотил язык.
Геральдическая Палата ответила на письмо Гибсона относительно герба и девиза эскадрильи. Подлинными словами Марии—Антуанетты были: «Apres nous les deluge», однако они стали символом безответственности. Мартин обсудил это с Пэтчем, и Пэтч сказал:
— Хорошо, давай немного изменим их. «Apres MOI les deluge». Это привлечет внимание.
Мартин так и написал.
Через день или два Кохрейн прислал за ним.
— Я думаю, мы сможем использовать «дамбовые» бомбы Уоллиса против «Тирпица», — сказал командир группы. «Тирпиц» тогда скрывался в Альтен—фиорде. — Вы должны долететь до фиорда и прикончить его. Это крайне опасно, однако он пришвартован всего в полумиле от берега, а берега там крутые. Вы должны подобраться скрытно, перескочить хребет, спикировать и сбросить бомбы, прежде чем они проснутся.
Он добавил, что возле Бангора стоит холм, имеющий такую же высоту и крутизну. Мартину следует побывать там и проверить, реально ли задуманное.
Мартин полетел на «Р Попей» через северный Уэльс и всю вторую половину дня провел, пикируя над берегом. Потом он снова набирал высоту и опять пикировал. Требовалась исключительно точная оценка. Но к вечеру он выяснил, что пикирование возможно при закрылках, установленных на 40 градусов вниз. При этом приходилось на 60 миль/час превысить разрешенную скорость пикирования при такой установке закрылков, что вполне реально могло привести к их поломке. Если это случится на малой высоте, самолет немедленно сорвется в штопор. Он сообщил Кохрейну, что хочет попытаться. Мартин знал, что ПВО «Тирпица» достаточно сильна, но полагал налет возможным.
— Нам не потребуется слишком много самолетов, сэр. Я сам, МакКарти и Шэннон. Я не могу представить, что нам дадут выполнить второй заход, но мы хорошо знакомы с таким методом атаки. Мы можем потренироваться над холмами Бангора, поэтому все получится с первого раза.
