Владеющие силой часто носят кольца усиления или семейные защитные артефакты, но все они необычайно тонко сделаны, чтобы не мешать пальцам складывать знаки для фокусирования или направления плетений. А у седого встречались и грубые кольца толстого литья, те самые магические поделки на одно заклинание, которыми в основном пользовались купцы и просто слабосильные богачи.
Сложим ветхий вид старца, дикое количество неудобных артефактов и получаем человека без заклинаний. Удивительно, учитывая, что его подчиненные вовсю в прошлую нашу встречу использовали звезды.
Задерживать надолго взгляд было бы подозрительно, поэтому я внимательно осмотрела небольшую нишу со столом, серые стены и четверку охранников в черном. Один из них, самый крупный, разместился по правую руку от своего начальства. А остальная троица умостилась на боковом диванчике.
— Эти люди со мной, — продолжил Гектор, без приглашения присаживаясь на единственную свободную скамью, явно оставленную для нас. Я тут же села рядом, а Кошелю с Пушкой достались стулья у входа. — Анна, — учитель кивнул на меня, — из моего взвода стражей, а наши провожатые из наемников, чтобы в случае чего, — он многозначительно кхекнул, — было кому разрешить наш спор, если вдруг…
— Допустим, — кивнул седой. Маска не позволяла увидеть его эмоции. — И зачем вы пришли?
— Как, мать его, зачем? — удивился Гектор. — Вы же этому жалкому Свену Посылке обещали плату за артефакт. Он мне сам сказал, когда торговался, чтоб я его отпустил, глаза закрыл, что он, шельмец, в гостевом дворце сумку потрошил.
— И вы… закрыли?
— Я раздумываю, — медленно и весомо сказал Гектор, — Вам книжица еще нужна?
— Все-таки книга… Она у вас? — ладонь собеседника качнулась и кольца тревожно звякнули, стукнув о столешницу.
— Может быть. Но за пять золотых, которые вы обещали Посылке, у нас, сами понимаете, дело не наладится. Ситуация-то, не простая, много людей видело, как мы этого обормота арестовывали, всех подмазать придется.
Требование повысить цену было обговорено еще в зале, чтобы появление жадных королевских стражников выглядело правдоподобнее. Такие опытные хитрецы точно захотят больше, чем вороватый курьер.
— Зачем ему выходить, пусть сидит, — ласково сказал старик, — а если и помрет, никто не расстроится. Вы, главное, безделицу мне передайте, и сразу золотые просто так, из воздуха, вам в карман упадут. Очень хорошие деньги ни за что.
— Во-первых, не просто так, а за риск, мать его. Чуть не так дело пойдет и проблем не оберешься. А во-вторых, какая же безделица, если у лэр Старшего рода взято. Я ведь могу эту книжицу в артефактную лавку для оценки отнести, а ну как и тридцать золотых выручу? Или пятьдесят.
— Или двести и тарелку с драгоценностями сразу подарят, — не выдержал один из одетых в черное охранников, — ты говори, да не заговаривайся. А то за наглость мы руки быстро отрежем, а ценность заберем.
— Во. Ценность! Сами сказали! — Гектор довольно ударил себя по коленке, даже не дернувшись на наглеца. Зато меня пожурил. — Тише-тише, Анна. Не напрягайся, мальчик просто ошибся. Зато мы, старые, дурить не будем. Так? — он прямо посмотрел на старичка. И тот, немного помедлив, все же кивнул своим людям, уже готовым вскочить с места. — Нам вообще лучше побеседовать до сделки. Я лично хочу хоть немного о вещице узнать. Чтобы, мать его*, потом не оказалось, что эта штукенция столицу разнесет, а потом виноватых начнут искать. У меня, знаете ли, по роду службы, заклинаньице есть, правду показывающее. Если соврете, так мы встанем и уйдем. А мои ребятки из наемников своих в таверне поднимут и пойти за нами не позволят. Так и разойдемся, к всеобщему горю.
Блеклые глаза в прорезях маски прищурились, некоторое время в небольшом помещении царила напряженная тишина. На всякий случай я раздула искры в ногах, чтобы быстро подняться. И увидела, как размял пальцы Кошель.
— А напомните-ка, — заговорил седой, — как эта книжица выглядела?
— Та обычная старая записная, с тканевым переплетом. Все страницы мелким почерком, со схемками какими-то и рисунками. Я особо и не смотрел, — Гектор пожал плечами, — но точно магическая. Потому что не прочитать, смотришь, а буковки как-то сами расплываются, мать их. Ох и повезет тому, кто в ней разберется, тайные сведения, значица, углядит. Только вот мое заклинаньице правды говорит, что напоминать вам было и незачем. Не знали вы какова она на вид.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Конечно, не знали. Потому что в «Кабаньей ноге» искали все подряд, включая карты и свитки. Гектору я об этом рассказала, и наставник среагировал четко, красиво уличив собеседника во лжи. Ха! Тот, кто прошел многолетнюю школу общения с моим упрямым отцом, способен убедить кого угодно.
— Кхм, — из-за дыма от свеч показалось, что маска закачалась, — это была обычная проверка, не стоит обижаться. Вы не доверяете нам, а мы — вам, мало ли какие лихие люди попробуют поживиться на моей беде. Я не против рассказать об артефакте, чтобы снять все опасения, но сразу скажу, продать книгу еще кому-нибудь у вас не выйдет. Прочитать ее смогут лишь те, кто хоть как-то в родстве с Хельвинами. А мне сообщили, что дальняя родственница лет двести назад вошла в их род, так что… есть шанс.
Он говорил медленно, делал паузы, подбирая слова, вздыхал.
— И как вы ее хотите использовать? — Гектор зевнул, демонстрируя равнодушие.
— Я, знаете ли, известный коллекционер Имерии. Заводики у меня свечные, средства есть и много кого знаю. И однажды получил письмо, в котором описывался Трактат Тысячи Душ — древний артефакт, хранимый в некой старой семье. Книжица, та самая которую вы сейчас описывали, выполняет самые заветные желания, — старичок вздохнул. — Если владелец хоть какое отношение к роду имеет, конечно. Я лично не так уж много хочу. Столицу, как вы выразились — разваливать не собираюсь, и тысячи девственниц не дай боги в своих покоях обнаружить не хочу. Моя мечта маленькая и совсем простая. У Трактата я попрошу одно — бессмертие.
Я поблагодарила судьбу за повязку, скрывающую пол лица. Иначе присутствующие увидели бы отвисшую челюсть. Потому что я точно знала, никакие желания Пра выполнять не собирается, да и на Тысячи Душ моя прапрабабушка не тянет. То ли старику кто-то запудрил мозги, то ли он не поверил в заклинание правды. В любом случае, то, что он утверждает… глупость несусветная.
Я повернула голову ко входу, чтобы посмотреть на реакцию Кошеля. Тот встретился со мной взглядом и вдруг… сонно моргнул. А Пушка, который сидел за ним, и вовсе спал, привалившись головой к стене.
Похоже, ни Посылку, если бы он пришел, ни нас… не собирались отсюда выпускать. Трактир "Красавица и кружка" мог быть сколь угодно надежным, не позволять драк на своей территории и защищать гостей. Но если из закутка за шторой не слышно криков, если гости вдруг вынесут одно вдрызг пьяное тело, никто ведь не обратит на это внимания? Да и официантки, если их задержать в пути, заплатить хорошо и сказать, что оставшиеся несколько человек просили не беспокоить… не поспешат заглянуть в нишу и далеко не сразу найдут тела с перерезанными глотками и спящими, умиротворенными лицами.
Поэтому старик и был столь многословен.
Свечи на столе…
*мать его — Гектор изображает вояку, у которого частая присказка заменяет ругательства.
(я в дороге, поэтому приношу извинения за возможные ошибки, текст редактируется прямо сейчас)
⚜️ Глава 18. Свечи на столе…
Откуда здесь целых три свечи, при том, что на других столах в трактире их не было? Высокие, крепкие, разного цвета, но связанные одной бечевой, они аккуратно стояли в блюдце рядом с лампой.
В завершении тяжелейшего дня, после полного опустошения на турнире и проблем в Посольстве, я соображала все медленнее и передо мной ярко горели доказательства этого прискорбного факта.
Я повернулась к Гектору, и с ужасом обнаружила, что то, что принимала за демонстративное зевание на самом деле было проявлением сонливости. Он едва заметно опускал голову и тут же спохватывался, поднимая ее. Продолжал поддерживать разговор, не осознавая, что происходит, но реагировал все хуже. Еще минут пять-десять, и я окажусь среди крепко спящих соратников.
