Один из них и удерживал сейчас старичка, растерявшего все свое страшное обаяние. Мужчина среднего возраста с широким, плохо зажившим шрамом, покрутил пойманного, рассматривая. Перевел взгляд на меня и широко неприятно улыбнулся, открывая испорченные передние зубы.
— Как интересно. А где Трис? — Он повернулся к остальным, и я увидела, среди них парня, который подходил к нам, узнав Кошеля. Сейчас этот дружелюбный наемник выглядел скорее настороженным и пытался держаться в тени, но его подпихивали в спину, заставляя шагнуть ближе к шрамированному. — Дружище, а этот старик и девчонка, они из той компании, которую ты видел? Если да, то папашка мне не нужен, а зеленоглазую я, пожалуй, оставлю себе… в качестве залога.
— Это будет ошибкой, — громко сказал из-за спин знакомый голос. — Поверь знающему человеку.
Впервые я слышала его в такой интонации. Со смесью превосходства, наглости и усталой ленцы. Даже в «Кабаньей ноге», где мне впервые встретилась компания четырех приятелей, изображающих свободных бойцов, только Малой позволял себе отдаленно похожий тон. И то менее пренебрежительный.
Хозяин голоса говорил приближаясь, буквально на ходу, не сбавляя шаг. И несколько хмурых наемников неожиданно, причем и для себя в том числе, раздались в стороны, освобождая проход.
В котором торжественно показался Ульрих дос Форсмот собственной персоной. В великолепном парадном камзоле, вышитым серебром по темно-синему полю, идеально сидящих брюках молочного цвета с боковыми шелковыми вставками, глянцевых бальных туфлях. И с церемониальным кинжалом в подвесе на бедре.
Среди серых стен и одетых в темное людей, его наряд смотрелся россыпью бриллиантов, брошенных на мешковину.
— Хочу вот таким быть, — выдохнул Пушка. Он первым выскочил вслед за мной из ниши и при появлении Скалы буквально замер восторженным сусликом.
— Таким картинно-неуместным? — буркнула я, едва удерживаясь от приглаживания растрепанных кудрей, торчавших во все стороны, словно я ими пол подметала. Хотя, о чем я, так и было. Пришлось падать в прыжке, да и под столом чисто не было.
Обидно, но во время наших встреч, где бы они ни происходили, я рано или поздно начинаю выглядеть словно кур воровала, а он сохраняет вид, будто только что отпустил камердинера.
— Со вкусом у тебя — беда, это я уже понял, — отмахнулся юный Беранже, забывший и о драке, и о моей невольной подставе со стулом. Он поедал глазами своего нового кумира. И пара десятков столпившихся наемников с неприветливыми лицами паренька нисколько не волновали.
Как, впрочем, не беспокоили они и Скалу.
— На лэру строить планы не советую, — продолжил Скала, свысока изучая противника. — Для сохранности здоровья от нее лучше держаться подальше. А по какому поводу в целом сборище?
— А тебе-то что, залетный? Мы одного знакомого для разговора ждем. По-нашему, лэр, исключительно внутреннему делу наемных отрядов. И лучше тебе, чистюля, убраться подобру-поздорову, пока невзначай, чисто случайно не зашибли. Без ног-то сложно на балах плясать будет, — шрамированный отвечал с откровенной издевкой. Наемники поддержали его одобрительным бурчанием. Учитывая одинаковые нашивки с чем-то красным на рукавах, все они были из одного отряда.
— Угрозы?! Мне?! — Скала радостно улыбнулся. — А я уж не надеялся на прекрасное завершение скучного дня. Надеюсь, все будете участвовать? И как «знакомого» зовут? Вдруг это я.
— Аристо, — сплюнул здоровяк со шрамом и зачем-то тряхнул съежившимся стариком. — Прикрываешься дворцовым кинжальчиком, знаешь, что пока он на тебе, вызвать на круговую не можем. А Тристана я видел у брата в отряде, он малек еще, — наемник оглянулся, обращаясь к дружкам. — Один остался из Псов, ну не странно ли? Все бойцы разом поисчезали, а этот через годы вдруг в столице проявился.
— Какая неожиданность, — протянул Форсмот, — А ты, значит, брат.
Драка в нише к этому времени остановилась, первым оттуда выскочил один из бандитов в черном. И поспешно ввинтился в толпу, скрываясь из вида. Не пытаясь вступиться за пойманное начальство.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Следом за ним из-за шторы выбрались несколько помятые, но вполне бодрые Кошель с Гектором. И я облегченно выдохнула, радуясь, что до заклинаний явно не дошло, ни одна из сторон благоразумно не стала нарушать правила таверны.
— Что происходит? — шепотом спросил меня припоздавший и не разобравшийся в обстановке Тристан. При виде Скалы он удивился, словно не ожидал его прихода. Видимо в отправленном письме не было ничего такого, по мнению Кошеля, из-за чего следовало бы спешить к нам на помощь.
А в это время Ульрих совершал нечто странное. Он снял перевязь с оружием и бросил украшенный драгоценностями клинок на ближайший стол.
— Смотрите — больше никакой официальной защиты, — радостно сообщил он, отчего-то довольно щурясь, как кот, которому предложили целую миску сметаны. — Заявляю, что я здесь без имени и статуса. И готов отвечать за своего брата по оружию Тристана по закону чистой силы, на одних искрах. — Лицо стоящего рядом со мной Кошеля вытянулось. — Со всеми присутствующими разом. А еще, чтобы никаких сомнений не осталось, я считаю твоего брата, пропавшего капитана «Псов запада» — своим личным врагом и презренным негодяем…
Договорить у него не получилось. Потому что шрамированный ощерил зубы и отбросил старичка, так что тот упал на кого-то из первого ряда.
— Со всеми?! — заорал вожак так, что мне почудилось как крик эхом отразился от стен. — Эй, вояки, сюда! Тут аристо нас на бой вызывает! Глумится, честь топчет и героев наших позорит. Идите, посмотрите, как «Красные вепри» порвут дворцового шаркуна…
На пятачке за сценой, где нас зажали, становилось все более многолюдно. Наемники, мужчины и женщины крайне подозрительной с моей точки зрения наружности, быстро прибывали из основного зала. Мало того, что почти все они были увешаны оружием, так большинство еще пьяны и разгорячены. Даже у редких женщин, одетых в кожаные куртки, в глазах явственно читалась жажда кровавых впечатлений.
— Как спасать будем? — зашептала я, дергая Кошеля за рукав.
— Да они мне никто, — нахмурился молодой лэр, держась за бок, — с чего я здоровьем рисковать буду? Лучше отойдем подальше, а то пришибет по настроению за то, что уехали, не предупредив.
В это время Скала деловито сбросил камзол с видом счастливого и абсолютно довольного жизнью человека.
— Эй, — закричал кто-то особенно глазастый из толпы. — Так у него созвездия! Парни, вы чего? Ну его, этого аристо, к небесам… Вепри, он же вас на лоскуты порвет.
— Протестую, у меня логры, — обиделся Форсмот, рванув воротник рубашки из тончайшего белого сукна. В стороны полетели жемчужные пуговки. А взгляду зрителей показались бледно серебристые каналы, перечеркнутые магическими браслетами. — Поэтому я безобиден и готов соблюдать правила честной кабацкой драки.
— К хренам такую драку, — громко сообщил кто-то из толпы.
— Этот так «нашаркает», что и стереть может, — отметил хрипловатый, но все же отчетливо женский голос. — Красавчик… Это ж сколько искр надо, чтобы созвездия сплошняком?
Обступавшие Скалу «Вепри» остановились, явно призадумавшись.
18.3
Наемник, который узнал Тристана, что-то торопливо зашептал на ухо шрамированному вожаку. Тот в ответ раздраженно и тяжело дернул челюстью, ощерив темную решетку зубов, недобро покосился на зрителей и неожиданно продолжил намного менее нахраписто:
— Я тут подумал. Нехорошее дело получается. Как можно толпой на одного нападать, а? Да еще того, кто в этих… самых… лограх. Не. Вепри так не делают.
Внезапное «благородство» главы отряда вызвало шквал усмешек в толпе, и вздохи облегчения среди его соратников. Раздались возгласы «Как не делаете? С каких пор?». Скала расстроился вместе с остальными, явно не испытывая благодарности за столь широкий жест.
— Может тогда по одному пойдете, очередью? — с едва скрываемой надеждой предложил он.
