Я ведь недаром сравнивала Любашу с царицей — как царица сказала, так и будет. Растерянные мужчины, не ожидавшие, что Любаша останется здесь, тем не менее мигом собрались и уехали. Таня с Сашей сразу же ушли спать, а мы с Любой убрали со стола. Мыть посуду не стали, ее и было не так много благодаря одноразовым тарелкам. Любе я постелила в гостиной, на раздвинутом диване, она любила спать просторно раскинувшись, так что на нем ей было в самый раз, и ушла к себе. Первое, что я сделала, войдя в свою комнату, — это стала искать предмет, который можно сунуть в ручку двери так, чтобы дверь нельзя было открыть из коридора. Ничего, кроме больших портновских ножниц, не нашла, сунула их. Уснула я сразу, проснулась от грохота упавших на пол ножниц. Достала часы из-под подушки — восемь утра, услышала, как от двери кто-то торопливо отошел. Ага! Правильно говорят: береженого Бог бережет.
* * *
Проснулась я в час дня. Выползать из постели совсем не хотелось, но в ванной шумела вода, значит, кто-то уже встал. К тому же я опасалась, что уехавшие мужчины могут скоро вернуться, если они, конечно, вообще собираются возвращаться, надо бы срочно обсудить этот вопрос с Любой. Когда я вошла в кухню, Люба была там, слегка заспанная, но веселая. Командирским голосом она велела мне быстренько умываться, так как чайник скоро вскипит, я засмеялась, приложила руку к голове ковшиком и сказала: есть! Умываясь, я все продолжала тихонько посмеиваться про себя, ни почему, просто так. Я увидела сестру, и это привело меня в прекрасное настроение. Я так устала от Саши с его завихрениями, а тут вполне нормальный, живой, веселый человек, и я поверила наконец, что моя жизнь выйдет из штопора. Выйдя из-под душа, я не обнаружила своего махрового халата. Вспомнила, что именно в нем видела Любашу, и натянула футболку, она, правда, короткая, но попу прикрывает, и к тому же я у себя дома. Люба уже успела приготовить пышный омлет с грибами и порезать сыр, увидев меня, она проворчала:
— Наконец-то! — Но, оглядев еще раз, одобрительно кивнула: — Прямо как девочка. Вот так и ходи.
— Что? Прямо в футболке и ходить? На дворе вроде бы зима.
— Умная очень, да? А в истории вечно вляпываешься. Ешь давай лучше, а то остынет, глянь, какой пышный получился.
Я засмеялась, поцеловала ее в нос. Попробовав омлет, я мычанием подтвердила, что он божественен, я наслаждалась каждым кусочком, одновременно слушая рассказ о любовных похождениях сестрицы. Мне очень нравится, как Любаша тараторит, особенно если это касается не меня, поэтому я внимала с большим интересом, не забывая, впрочем, про омлет и кофеек. История знакомства с Валерой оказалась вполне типичной для Любаши. Нетипичным в ней была только шляпная коробка, предмет, словно позаимствованный из водевиля. В тот день Любаша собиралась пойти на какое-то свидание, но, как на грех, по дороге забежала в магазин и соблазнилась на шляпку. Покупку упаковали в круглую высокую коробку. Выйдя из магазина, сестра принялась ловить такси, времени до свидания оставалось совсем немного, а ей еще надо было попасть домой, переодеться и привести себя в порядок. На Любины отчаянные взмахи рукой почти тут же остановилась машина, но у самой дверцы этой машины она столкнулась с каким-то мужчиной, который тоже, видимо, торопился. Мужчина оказался проворнее, а главное, сильнее, отпихнув Любу от дверцы, преспокойно полез в машину. Такого уж Любаша стерпеть никак не могла. При себе у нее были небольшая сумочка на длинном ремешке и шляпная коробка. Вот эту картонку она и водрузила на голову незнакомому хаму. Хлипкое дно порвалось, и нижняя часть коробки оказалась на шее мужчины вроде средневекового воротника, а на голове у него красовалась щегольская белая дамская шляпка. Мужчина угрожающе двинулся к Любе, но в таком виде много не навоюешь, к тому же прохожие стали обращать на них внимание. Вот только как Люба смогла прельститься подобным хамом? Ответ был очень даже неожиданным:
— А, вот ты о чем волнуешься. А никакого хамства ведь и не было. Машина эта остановилась как раз для Валеры. Это ведь не такси, а частник. А за рулем был Сережа, он случайно проезжал мимо, заметил Валеру, который ловил машину позади меня, и остановился. Валера, увидев, что я ринулась к машине, на бегу крикнул: «Это мне!» Но я его не услышала, на улице ведь шумно. Произошло забавное недоразумение.
Такое объяснение показалось мне забавным и милым. Я смеялась, слушая дальнейшие Любашины излияния о том, как она продолжила столь негаданное знакомство с Валерой, сблизилась и, по ее собственному выражению, подцепила его на крючок. Рассказы сестры не просто посмешили меня, они подняли мне тонус, к тому же я выспалась и со вкусом позавтракала. Короче, мне было хорошо и я радовалась жизни, как вдруг увидела на пороге кухни Сашу, о котором умудрилась настолько позабыть, будто и не знала его никогда, и теперь, внезапно увидев, вздрогнула как от ожога. Он подошел к нам совсем бесшумно и неизвестно как долго стоял, слушая откровенные Любины рассказы, глядя, как я сижу полуголая, смеюсь и дрыгаю ногой, — от неожиданности и смущения нога моя дрогнула, и сорвавшаяся тапка угодила Любе прямо на колени. Прервавшись на полуслове, она схватила мою тапку и уже собралась кинуть ею в меня, но, проследив за моим взглядом, обернулась, тоже вздрогнула, но, быстро оправившись от неожиданности, хмыкнула:
— Ну и чего ты, спрашивается, там стоишь? Решил слабых женщин попугать? Найди другое развлечение. Ишь, насупился как сыч! Лучше бы поздоровался да поздравил с праздником еще раз, а я, так и быть, тебе кофе бы предложила. Что молчишь-то? Жень, чего это у тебя такой племянник невоспитанный и странный, а?
— Женя! Евгения Михайловна, мне надо с вами поговорить, — выговорил Саша официальным тоном, но не удержался и с ненавистью покосился на мою короткую футболку: — Оденься сейчас же! Что ты ходишь как шлюха?
Я уже успела взять себя в руки, вытащила из Любиных рук свою летающую тапку. Она в изумлении от происходящего сначала вцепилась в нее, теперь машинально отдала мне. Пока я надевала тапочку, она продолжала таращиться на Сашу, начиная догадываться о характере наших взаимоотношений, на такие вещи у нее был прямо-таки нюх. Я подлила себе еще кофе и снова уселась на стул:
— Здравствуй, Саша. Уже встал? С завтраком придется подождать, Любаша немного поспешила, предложив тебе кофе, кружки по-прежнему только две. Но ничего, мы уже заканчиваем, минут через десять кухня будет свободна. Поесть приготовите себе сами, да и уже готового в холодильнике полно, выбирайте, а кофе, надеюсь, твоя Таня сумеет сварить.
— Женя, не притворяйся, будто не слышала, мне надо с тобой поговорить, наедине, это очень важно и очень срочно. Пойдем к тебе.
