в дверь.
— Хорошо, сейчас выхожу, — умыла лицо холодной водой и положила таблетки обратно в карман.
Пять очень коротких, полупрозрачных платьев. К каждому прилагаются туфли в цвет на высокой платформе.
— Нижнее бельё нужно снять, — Вика протягивала мне одно за другим.
— Я никогда не носила обувь с настолько большим подъёмом.
— Раньше подъём был выше и вместо платформы — каблуки.
Я разглядывала себя в зеркало. Бледная моль в ярком наряде. Соски просвечивают через тонкую ткань.
— Я оставлю это, — выбрала максимально приличное из предложенных вариантов.
— Красное больше возбуждает.
— Какая разница? — не собираюсь помогать престарелому импотенту.
Вика собрала лишние платья и передала их девушке, ожидающей у входа в бунгало. А я, не раздеваясь, вышла к морю.
С каждым днём становилось всё теплее. Чувствовалось приближение весны, но в тёмное время суток температура воздуха всё ещё не превышала десяти градусов. Я не стала накидывать куртку, рассчитывая в последний момент подхватить бронхит и в последний момент увильнуть. Можно было бы сделать это раньше, но я до последнего надеялась, что мне дадут ещё хотя бы пару недель, а лучше пару месяцев.
— Не оборачивайся, смотри на море, — услышала знакомый голос за спиной.
ГЛАВА 40
— Что ты здесь делаешь?
Алек появился очень не вовремя. Я так долго ждала его, так долго надеялась… А он, казалось, развлекается и отдыхает. Целую вечность не вспоминал обо мне и появился в самый неподходящий момент. Тогда, когда мне нужно полностью контролировать себя и своё поведение, чтобы в последний момент не показать себя неблагонадёжной…
— Охраняю тебя, — со смехом ответил он.
— Охраняешь? От чего? Ты сам всегда хотел, чтобы я здесь оказалась! — с трудом сдерживаюсь, чтобы не обернуться.
— Охрана приставлена к каждому бунгало, — его голос стал серьёзным. — Но мы не можем выбирать, кого именно будем охранять. Прости, я ничего не мог сделать.
— Ты не ответил на мой вопрос — как ты попал на Оазис?
— У меня здесь сестра. И племянники. Власти решили, что я заслужил повышения.
— До статуса охранника? — теперь я готова была рассмеяться. — Ты же был капитаном, если мне не изменяет память.
— Я им и остался. Моё звание далеко не самое высокое. Жизнь каждой из вас слишком важна. Девушки не должны знать, что за ними присматривают. А мы должны не допустить несчастного случая.
— Прячась в кустах, вы действительно очень полезны. Если что, наверняка сможете вытащить утопленницу из воды.
— За вами наблюдают всегда. Ты же умная и не могла не заметить камеру в бунгало.
— Она только в гостиной. Что мешает отчаявшейся девушке лишить себя жизни в ванной?
— Ассистентка.
Ну конечно! Как я раньше не догадалась? Вика вечно крутится под ногами и ни разу не дала мне провести в ванне больше пятнадцати минут. Всегда у неё были какие-то вопросы, просьбы, предложения. Она больше всего на свете боится, что её прогонят с Оазиса и готова на всё, чтобы не допустить этого. Вот только раньше я полагала, что всё — это мои желания. Наивная.
— Ты замёрзла, вернись в бунгало.
— Нет. Я не хочу, чтобы ты опять пропал.
— Моя смена закончится в пять утра. Вернись, иначе они решат, что ты хочешь причинить себе вред.
Он прав. Попытаться простыть после затянувшейся прогулки в лёгком платье — глупо. Нужно возвращаться обратно.
Я поднялась с песка и медленно пошла в сторону дома, искоса пытаясь разглядеть очертания Алека.
— Почему ты не взяла куртку? И платье испортила. Снимай. Я его постираю, — Вика ворчала, она сильно расслабилась за последнее время.
— Давай ты не будешь указывать, что мне делать? — я впервые подняла на неё голос. — Забыла, зачем ты здесь? Ещё раз будешь разговаривать со мной в подобном тоне — напишу жалобу.
Она удивлённо хлопала глазами, выслушивая мою отповедь. Хорошо хоть не расплакалась.
— Прости. Я волнуюсь о твоём здоровье.
Не сомневаюсь! Ещё бы тебе не волноваться, жалкая стукачка. Алина была права — нельзя доверять своим ассистенткам. И нужно всеми силами стараться от них избавиться, не позволяя себе жалость и сострадание. Этим девушкам уже нечего терять. Они из раза в раз позволяли оплодотворять себя, рожали детей и тут же отдавали их. Причём Вика согласилась на такое добровольно.
Вспоминаю наши с ней разговоры по душам и чувствую себя полной дурой. Как можно было сразу не понять, что она просто шпионит за мной днём и ночью? А ведь Алина мне на это намекала…
Я сняла платье, надела на себя комбинезон и достала из кармана таблетки. Что же внутри вас находится…
— Ты можешь ложиться спать, я хочу отдохнуть, — попробовала спровадить Вику в её конуру.
— Можно я посижу немного у моря? — она действительно его любила и часто просила у меня разрешения побыть на пляже.
— Не сегодня. Завтра будет тяжёлый день, и я хочу хорошо выспаться. Ты громко хлопаешь дверями. Будишь меня каждый раз.
— Прости. Я буду осторожней.
— Не сомневаюсь, — смягчила тон, не хочу, чтобы она заметила странности в моём поведении. — Но ты же понимаешь, что я очень волнуюсь? Пожалуйста, не раздражай меня пока… всё не закончится.
Она согласно кивнула и бесшумно скрылась в своей комнатушке. Надеюсь, думает, что я волнуюсь перед свиданием с оплодотворителем.
Не раздеваясь, легла на кровать и уставилась в потолок. Как так получилось, что Алека поставили охранять моё бунгало именно сегодня? Вдруг это очередная проверка? Я никак не могла избавиться от чувства, что я марионетка в чужой игре…
Тик-так, тик-так… Секундная стрелка, никуда не торопясь ползла по циферблату часов. Десять минут, пятнадцать, двадцать… Сколько времени нужно человеку, погружённому в темноту, чтобы уснуть? Надеюсь, Вика не страдает бессонницей. В любом случае, моё терпение давно закончилось.
На цыпочках выбираюсь из бунгало и бегом бросаюсь к тому месту, из которого доносился голос Алека. Пожалуйста, пусть он будет здесь!
Глаза постепенно привыкают к полумраку ночи. Оазис рано засыпает, искусственное освещение не мешает звёздам и луне разгонять тьму. Я вижу его лицо, буквально в полуметре от себя. Чувствую запах его тела. И не могу произнести ни звука.
Он тоже смотрит на меня и молчит. Казалось, планета остановилась, чтобы дать нам возможность насладиться друг другом. Хочу прикоснуться к нему. Почувствовать тепло его тела. Жар его дыхания. Нежность его прикосновений. Но боюсь. Мне всё ещё кажется, что он — фантом, который развеется при первом же прикосновении. Даже моргнуть боюсь. Вдруг он исчезнет?
— Не верю, что ты здесь, — хрипло прошептала я.
— Спасибо и…
